Ариосто. Истоки. Легенда об Орландо

                отрывок из книги "Ариосто" изд. "Мондадори" 1968 г.
                пер. с итальянского

      Исторический эпизод начинает обрастать легендами. И вот уже Карл, тридцати-
шестилетний король франков, заключивший союз с мусульманами и возглавивший поход
своего христианского войска против христианского города Памплоны, превращается
в легенде в столетнего императора, справедливого и мудрого, вдохновлённого
Божьим словом на крестовый поход против неверных.
     Засада, которую устроили баски для франков, трансформируется в предательство
и резню со стороны подлых сарацин. Роланд, чиновник королевской администрации,
погибший в тот злосчастный день, возвышен до статуса благородного и чистого героя
"Douce France"- "Нежной Франции", мученика за христианскую веру.
     Форьель, известный французский критик, друг Манцони, утверждал, что "пораже-
ние при Ронсевале произвела глубокое впечатление на население южной Галлии,
воспламенила коллективное воображение,  которым быстро завладела поэзия."
    Этому суждению романтики, в первую очередь Вико, противопоставляли идеи о на-
родной,спонтанной и оригинальной поэзии, передаваемой из уст в уста, которая
являлась противоположностью поэзии литераторов, риторической и подражательной.
Анонимная, "от истоков", подлинная противопоставлялась другой поэзии, образован-
ной, поддельной и подражательной.
     Другой известный французский филолог Гастон Пари взял за основу и расширил
тезисы Форьеля: " Так же, как любое соединение химических элементов ведёт к
выделению тепла, так и взаимодействие разных наций сопровождается развитием поэ-
зии." Смешение нации франков-оккупантов и романской нации, подвергшейся оккупации
вызвали ферментацию поэзии, которая обрела формы песен, где героические подвиги
переживались с огромной лирической силой. Песни передавались самими воинами, их
участниками, переходили к жонглёрам и трубадурам в 10 веке; обогащались литера-
турными мотивами, расширяли структуру повествования, усиливали драматизм.
     Ученик Пари, Жозеф Бедье, вернулся к вопросу о происхождении французского
эпоса, предложив новую методологию. С особой диалектической умелостью он проде-
монстрировал, что мир "Chansons de geste"- эпических песен отражает социальные
и исторические условности, которые датируются не ранее 11 века, условности эпо-
хи рыцарей и выглядят анахронизмом по отношению ко времени Карла Великого.
Потому необходимо искать новые корни и источники сюжетов легенд.
     Все эпические песни, - замечает критик,- ведут неизменно к монастырям,
возникшим вдоль дороги, ведущей к месту поклонения Святому Якову ди Компостелла,
герою войны против мавров в Испании.* Вдоль этой дороги паломников, как объясня-
ет современный "Путеводитель", воздвигнуты многочисленные храмы, связанные с
именем Орландо: этот "был им основан", тот - "хранит его реликвии" и т.д.
     Легенда становится Песней, когда вмешивается рассказчик, который реоргани-
ет старинные события и современную им историческую повестку: крестовый анти-
арабский поход, религиозный национализм, рыцарские идеалы и создаёт из них
unicum - единое целое, местами содержащее такой сплав техники и выразительности,
который нашим критическим суждением осмелимся определить, как поэтический дар.

         * Следует заметить, что Сантьяго ди Компостелла - место паломничества,
           куда по преданию были перевезены из Палестины останки Святого Апосто-
           ла Якова. А не "воина - героя войны с маврами."