Перчатка фаворитки гл. 4

4

Но их торжество оказалось напрасным,
Москва, не успев отдышаться порой,
С большим любопытством и даже опасным
Ждала представлений с военной игрой.

Большие маневры должны были в мае   
Пройти, как проверка и смотр всем полкам;
И все генералы, сей смотр ожидая,
Не смели предаться обычным их снам.

Касалось ли дело всех игр их армейских,
В военных вопросах он – непогрешим,
В них не допускал он ошибок малейших
И их не прощал им, по ряду причин.

Расправа была его очень жестокой,
Все знали, боялись вкусить его гнев,
Лишением чина иль ссылкой далёкой,
Тому, если полк в чём-то не преуспел.

Из воспоминаний мемуариста

«Стоял подле дома, когда Павел Первый
Тверскою проехал да мимо меня,
В открытой коляске, с наследником первым,
Улыбкою всех награждая, любя.



 

            Павел Первый

Я был поражён безобразием Павла,
Как и Александра – его красотой,
Вся эта картина так выглядит славно,
Сам Павел по виду – какой-то другой.

Полки на маневрах со страхом, надеждой,
С большим любопытством – как по;трясены,
Что наш император довольно помпезно
Доволен остался и не – казнены.

Не было суровости, ни выволочек,
Он всех изумил лишь своей добротой,
Покладистым стал в поведении почерк,
Весь просто сегодня какой-то другой.

Войскам преподнёс он своё одобрение,
Засыпал подарками, вручил ордена,
Войска не могли всё понять потепление,
В его благодушье – причина одна.

Весна и любовь все смягчают поступки,
Царя всей Руси покорила любовь,
Пылающий взор и манящие губки
Сыграли свою в этом нужную роль».

Задача ближайшего друга монарха
Стояла – в столицу устроить «Любовь»,
Ему предстояла серьёзная парка,
Сыграть в этом деле желанную роль.

Загвоздка, проблема таились в семействе,
Точнее – и даже не столько в отце,
А в мачехе Анны, её лицедействе,
И собственной сложной, интимной судьбе.

Лопухин вторым уже был её мужем,
Любовник богатый до этого был,
И не бескорыстно последний стал нужен,
Её новый муж «на поверхность как всплыл».

У любвиобильной отцовской супруги
На данный момент был и новый «Предмет»,
И не вызывал он у мужа натуги,
Хотя был намного моложе их лет.

Уваров он, Фёдор и тоже военный,
Но волею бога сам не был богат,
Красив, но характером слыл он надменным,
Деньгами любовницы часто был рад.

Всё стало понятно Кутайсову, другу, 
И мачеха в деле – не про;дешевит,
Пока Фёдор сам со своею подругой
К столице навечно не будет пришит.

Вот круг всех вопросов, решенья проблемы,
Конечно, Кутайсов их должен решить,
Всё дело за правильно выбранной схемой,
И в деле столь важном явить свою прыть.

Но «негоциации» шли крайне туго,
Хотя каждый день Павел «гнал» интерес,
Пока доложить было нечего другу,
Не двигался в деле желанный прогресс.

Чуть не; задохнулся Кутайсов от наглости,
Но маменька крепким орешком слыла,
Она не поедет в столицу без «Радости»,
Любовь вся у Павла сорваться могла.

Уже император теряет терпение,
Остался маневров последний их день,
К отъезду готов он с плохим настроением,
Рождается гнева зловещая тень.

Провал императорских личных желаний
Грозит даже другу потерей всего,
Не может здесь быть никаких оправданий,
С семьёй даже ссылка возможна его.

Подробности сделки с строптивым семейством
Никто, никогда не узнает секрет,
Одно лишь в подобных есть случаях средство,
Приличных наград обещаний пакет.

И, сидя в его ожидавшей карете,
Узнал от Кутайсова славную весть,
Он с Анной, в столице при всём белом свете
Жене и подруге свершит свою месть.

И в день, когда ждали его в Петербурге,
Жена и подруга в знак верности чувств,
(Ведь он – император, решающий судьбы,
Во всех областях, из его только уст);

Величье и радость придать этой встрече,
Но холодно встретил их новый монарх,
Он дал им понять, что не может быть речи
Во всех с ними прежних интимных делах.