Детские года

Я помню детские года.
Я помню пасмурное лето.
Ковром зелёным, светлым,
Раскинулась трава.
В росе купаю ноги,
Бегу, пути не разбирая,
Туда, лошадка где гнедая
С телегой взнуздана в дорогу.

Как не спешил, а всё одно:
Ворчит привычно дед Михей,
Что нужно делать всё быстрей,
Пока не припекло.
Пока нет мух и оводов,
В лесу прохлады свежесть –
Туманов белоснежный
Клубящийся покров.

Неспелых яблок горстку
Лошадке дам украдкой.
«Всё, милая, в порядке?» –
Рукой приглажу шёрстку.
Пройдёт озноб по коже…
«Пора в дорогу, малый»!
На дно телеги старой
Я прыгаю в рогожу.

Скрипят колеса громко,
Канавы да ухабы...
А мне бы хоть куда бы,
Чтоб было, да и только.
А мне сейчас сподручна
Любая смена места,
Чтоб было интересно...
Чтоб не было мне скучно.

Пути – лесной дорогой,
Двенадцать километров.
И, коль, без сантиментов,
То, два часа – не много.
Но, мнится мне, едва ли,
Я высижу их смирно.
Уж больно я настырный…
Ох, два часа – не мало.

Возница – собеседник,
Без спора, никудышный!
Как будто и не слышит
Меня старик зловредный…
Болтать с ним мало толку,
На все мои вопросы,
Он, молча, шмыгнет носом.
Мученье, да и только!

Поля вокруг – не кошены,
Леса – гнильём завалены.
Огромные комбайны
Стоят, ржавеют, брошены.
Их все, давно ограбили,
Что можно – открутили,
Забрали, распилили,
Разбили, испохабили…

Река, полоской длинной,
Нам пол пути укажет.
Крутой лесной овражек
С размокшей жирной глиной
Заставит ржать кобылу,
Скользить, тянуть телегу.
Я спрыгну – не для бега,
Чтоб ей полегче было.

Тут раньше жили люди,
Пропали, от чего-то.
Ухода и почёта
Земле уже не будет.
Лежит она, послушная
Оврагами пустыми
С шарами золотыми
И никому не нужная.

Опять, лесными тропами
Дорога спотыкается.
На них лошадка мается,
Хоть ей довольно опыта,
Ступает привередливо,
Телегу набок клонит.
Но дед её не гонит
И едем очень медленно.

Я время зря не трачу,
На медленном отрезке.
В зелёном перелеске
То там, то тут маячу.
Вошло уже в привычку,
Грибы брать вдоль дороги.
Сегодня утром много
Нарежу я лисичек.

Не шатко и не валко,
Дорогой переменчивой,
Кто важный, кто застенчивый
Как та провинциалка…
Кто стар, увы, кто молод,
Кто с думой, кто беспечно.
Ничто в пути не вечно
И мы въезжаем в город.

Не статуса – ни звания,
Дома щепой покрытые.
Залатаны, побиты,
Дороги все из гравия.
Но довод очень веский,
За город есть один:
Открыт тут магазин –
«СЕЛЬПО», по-деревенски.

Стоят тут люди в очередь,
Галдят, переминаются.
От ожиданий маются
Деды, старухи, дочери,
А мужики – в тихую
Бутылку пьют поодали
И сетуют, что продали
Страну свою буржуям.

Хоть был я шестилеткой,
Но помню, как подарок –
Все сорок семь буханок
Ржаного хлеба, редкого.
На всю деревню куплены,
Лежат в телеге горкой
Рогожей и клеёнкой
От глаз чужих укутаны.

Что «хлеб мы весь забрали,
А людям, кушать нечего,
Что ждать привоз до вечера» –
На нас, тогда, роптали.
Ещё мне взгляд запомнился
Не искренний, с прищуром,
Размытые фигуры,
Суждения, да домыслы…

И чувство это – гадкое,
Нелепое, дурное.
Как будто, взял чужое,
Не по-людски, украдкой я.
Весь путь домой, обратный
Я, страхами гонимый
Боялся, что отнимут
Весь хлеб наш, супостаты...

01.11.2020