Баллада о Шуре

Она была одинока и молода,
Некрасива - ещё мягко сказано.
С кошкой, цветами на фотках,
 Самовязаной сумкой - все такие дела,
 Ну как водится, без конца и без края.
Она
         шла, забираясь в лужи самые,
Чтобы
            туфли стали грязные и сырые -
Так и вечер пройдёт, не все же
Пялиться
В сериал HBO, где секса больше,
чем у нее пряжи.
Двор заполнен визгами детей,
Закат уже намывал градиент красного,
А у неё все было печально,
И звон металла, и в душе колокола.
"Вот приду, - решила, - и вызову дух отца,
Сегодня, по идее, его день рождения,
Хотя бы
              с ним поговорить о небе красном,
О маме и Лере, как и их Господь забрал.
Я спрошу,
мол,
ну как там, папа?
Смотришь ли ты сверху на меня?
Сжимается ли сердце, если
Чувствуешь, как мне тяжело внизу?
И он, конечно же, ответит:
Постоянно, постоянно думаю о тебе.
 Не проходит минуты, чтобы
Не сжималось сердце тут моё.
А я спрошу, ну как-то странно, да,
А при жизни ты чаще пил, бухал,
И меня называл уродкою тупою,
А я все равно хотела льнуть к тебе.
Он такой смутится, начнёт ковырять ложкой,
Тупо смотреть на пюре с яйцом,
Ковырять, ковырять, словно
Знать не зная, что ответить мне.
Знаешь, Шура, тут такое дело,
Очень самому мне было тяжело,
Мама умерла, Лера тоже,
Я сломался вмиг, вот и начал пить,
Ты простишь меня, может быть, однажды?
И спросил так жалко, я же разозлилась,
 Начала кричать, словно был он тут.
 Слушай, я кричала, ты такой подонок,
 Разве не читал "Судьбу ты человека"?
Там же
             Соколов потерял семью.
Он находит яму вместо своей жизни,
Это ж не сломало для него судьбу.
Он находит силы для любви к сиротке,
 Мальчику Ванюше сказал, что он отец.
 Ваня вырос парнем большим и очень сильным,
С крепким толстым членом, и жопой, как орех!"

Упала
           без сил на диван, заревела.
Отец
         отвернулся, не желая смотреть.
В окне
           ещё теплилось красное,
Солнце
            завалилось за щетину труб.
Ей
    не было воздуха в этой квартире,
Тут
      даже вещи все были не её.
Часы
         от мамы, столик для Леры,
Лера Лера Лера любила эклеры.
Она была красива и по лужам не прыгала,
Её парни на руках несли от края до края,
Целуя
           в алые яркие губы,
А у Шуры на губах простуда,
Прыщи и глаза меньше микробов.
Лера тоже теперь приходит в гости,
Садится рядом с отцом и смотрит с укором,
И хотя давно сгнили в земле её кости,
Сам этот взгляд слепой, этот зрачок огромный,
- ох ты ж Господи, страх какой.
Так и жили они по целым дням,
Шура смотрит в экран,
Мертвецы на неё глазеют.
Она перечитала Библию, Блаватскую и Коран,
Чтобы понять, какие мысли зреют
В головах уже давно мёртвых и пустых,
И есть ли спасение от такой жизни.
Перечитала о призраках от сих до сих,
Хотела устроить языческую тризну.
Потом что-то щелкнуло и она поняла,
Что ей эти фантомы жить мешают,
Видимо, мама к себе в могилу позвала,
 И что это не жизнь - они все понимают.

 "Зачем тебе, уродке, так жить?
 -спросила однажды Лера.
-Ни танцевать, ни с мужиками тусить,
 Тебе самой все это не надоело?
Я
    была ослепительной красоты,
Впереди
               вся жизнь, дети, муж, работа,
 Лувр,
         Мальдивы, венецианские мосты,
Ну и иногда о несчастной сестре забота.
 Но один дебил за рулём уснул,
И вот
         я здесь - нереальный призрак.
Бери, сестра, верёвку и стул,
Будет тебе настоящая тризна".

И полезла Шура без сожаления в петлю,
Какого хрена шли все эти годы?
Зачем блюла чистоту, покупала еду?
Зачем трусы, платежи и моды?

Полиция выломала дверь спустя три дня.
Труп в моче уже набух и начал пахнуть.
Шура играла в карты с Лерой и отцом,
И лениво смотрела, как за ней убирают.

Октябрь 2020, Вилламарцана