Посвящение генерал-лейтенанту Каппелю, часть 3

Написано в продолжение: http://stihi.ru/2017/05/08/2727 (часть 1)
                http://stihi.ru/2020/06/28/4642 (часть 2)


Часть 3  Последний период  до поражения Восточного фронта


После встречи с Колчаком, где было решено о формировании 1-ого Волжского корпуса, 
настал этап реализации её статей,
и тихий городок Курган стал местом проживания генерала Каппеля
и дислокации его частей.
Каппель поселился в двухэтажном деревянном доме,
где его штаб занимал первый этаж,
а на втором размещалась личная квартира генерала,
в которой его дети* и родители жены - составляли её домашний экипаж.
Его жена, к его великому сожалению, находилась в большевистском плену.
Всех остальных домочадцев удалось привезти из Перми**,
и лишь она одна была вывезена красными в Москву и канула в глубину.
Красные как-то намекнули  Каппелю, что его жена могла бы быть освобождена,
если бы генерал умерил свою прыть.
Однако он ответил,  что если расстреляют его жену, 
дело его не перестанет жить,      
т.к. она посчитает для себя величайшей наградой умереть за Россию,
а большевиков он как бил, так и будет бить.


 * Десятилетняя дочь Татьяна и четырёхлетний сын Кирилл
** При её занятии силами генерала А.Н. Пепеляева в декабре 1918

                стр.1

А пока наш генерал ожидал подкреплений своим частям,
но несмотря на многократное обещание  -
Омск словно онемел
и забыл про его  существование.
Каппель пытался связаться с начальником штаба Ставки генералом Лебедевым  -   
настойчиво и неоднократно,
но длительное время все его попытки  -   
кончались безрезультатно.
А когда Лебедев наконец-то с ним связался, то их телефонный разговор, 
несмотря на ожидания,
за исключением елейных речей   -   
содержал лишь сумбурные обещания.
И, вместо конкретных шагов, Владимир Оскарович -
услышал лишь кучу оправданий и объяснений,
почему развёртываемый им корпус не получил до сих пор  - 
ни обмундирования, ни оружия и никаких людских пополнений.
Лебедев, правда, признавал правоту требований Каппеля
и необходимость их удовлетворения,
но призывал его пока повременить
и вооружиться терпением.
А время не ждало, вне всякого сомнения:
ведь под командованием Каппеля были тысячи людей,
которым срочно требовалось -  обмундирование, снаряжение и вооружение,
но прежде всего, воспитание и обучение.
Однако ситуация со снабжением его войск -
явно хромала,
т.к., вопреки благосклонности Верховного Правителя (адмирала Колчака),
его Ставка  -  недолюбливала доблестного генерала.
Правда, прав был Каппель, требуя всё необходимое для своего корпуса,
но его настойчивость её (т.е. Ставку) раздражала…
А пока каппелевцы ходили в потрёпанном обмундировании,
чувствуя себя пасынками, но не забывая о своём долге,   
и жители Кургана, глядя на них, с сомнением качали головами, спрашивая:
"Неужели эти оборванцы могли так воевать на Волге?"
А насчёт людских пополнений  - 
в формирующиеся отряды: 
в Омск были отправлены требования  - 
на укомплектование трёх пехотных дивизий и кавалерийской бригады*.
Однако мобилизация в начале 1919-го года, что должна была дать людей,
не принесла с собой никакой отрады.


* А точнее: Самарской, Симбирской и Казанской пехотных дивизий и Волжской
  кавалерийской бригады

                стр.2
               
Возникла незавидная ситуация,
что была также убога и корява:
части остались неукомплектованными и состояли   - 
из одного лишь командного состава.
Была нехватка в оружии, конский состав был почти в отсутствии,   
и всё (включая хозяйственные запасы) надо было создавать, 
но материалы  для творчества не были в присутствии.
Правда, за это время каппелевские  добровольцы -
подтянулись,отогрелись и отоспались, 
но дела с формированием корпуса  -   
явно не продвигались.
Понимая, что не на кого рассчитывать, 
Каппель разослал по всему уезду и за его пределы  -  верных ему людей,
чтоб закупить по деревням всё необходимое для формирования корпуса, 
а также реализации  -  его оперативных планов и затей.
Омск заявил, что не сможет предоставить Каппелю необходимых для дела лошадей,
и это  вынудило Владимира Оскаровича заниматься их покупкой в деревнях, 
за отсутствием иных путей.
Однако первым делом, как было уже сказано, более всех других ограничений  -
мешало отсутствие людских подкреплений.
И всё ж таки, несмотря на все ограничения,
с половины января 1919-го  -  начались боевые учения.
Это позволило Верховной Ставке доложить Верховному Правителю
об успешном формировании корпуса и его преобразований,
и это вопреки тому, что Каппель никогда ничего не получил от неё,
кроме расплывчатых обещаний.
Однако в один прекрасный день -
произошло серьёзное изменение:
свыше  тысячи пленных красноармейцев,
выразивших желание служить в Белой армии, были присланы на пополнение.
Такое подкрепление, вне всякого сомнения,
не только осложняло существующее положение,
но даже могло сделать его непригодным,
т.к. в бою от такой массы непроверенных бывших красноармейцев - 
можно было ожидать всего, что угодно.

                стр.3

И всё ж таки, вопреки всем опасениям,
Каппель оказал им радушный приём,
но разослал их по различным подразделениям.
Создавшееся положение, правда, его удручало,
но он примирился с ним, поняв, что иного выхода нет,
и надо во что бы то ни стало   -
попытаться привить бывшим красногвардейцам   - 
белые идеалы.
А это для того, чтоб помочь России в её незавидной судьбе,
и превратить формирующийся корпус в непреодолимую силу в этой борьбе…

Приказом начальника штаба Верховного главнокомандующего*  -
корпус Каппеля был заново сформирован,
а также значительно обновлён и реорганизован.
Со 2-го мая 1919-го он вошёл в состав Западной отдельной армии
и вскоре после этого объединения  -
он 22-го мая получил серьёзные пополнения.

В мае-июне (1919-го) для белых  - 
помрачнела линия горизонта,
и красные части перешли в наступление  - 
вдоль всей линии Восточного фронта.
1-ый Волжский корпус был ещё недоформирован,
но так уж было предназначено судьбой,
что, из-за создавшегося положения,   
он брошен был Ставкой в бой.
А ведь, кроме недоснабжения  -   
было немало проявлений не менее ужасных:
бывшие красноармейцы в его рядах содержали немало элементов  - 
неблагонадёжных и небезопасных,
таких, что при первой же возможности  - 
переходили на сторону красных.


* №155 от 27.2.1919

                стр.4

Однако, вопреки всему
и несмотря на незавидное положение,
корпус Каппеля летом-осенью 1919-го, ценой огромных потерь,
сумел (правда, временно) задержать красное наступление.
Сражаясь на самых ответственных участках фронта
и против самых боеспособных красных частей, 
он сумел дать им достойный ответ,
и, неоднократно контратакуя красные соединения, 
одержал над ними ряд тактических побед.
Однако, к сожалению Каппеля, некому было его поддержать,
и, в конечном итоге, и ему пришлось отступать.
Каппель был произведён (11.9.1919) в генерал-лейтенанты
и получил орден Святого Георгия 3-й степени за эти сражения,
на что ответил, что, вместо повышения и награждения,
лучшей наградой для него -  были бы свежие подкрепления.

Положение белых на Восточном фронте становилось  -
всё более и более трагическим,
а местами  - 
даже катастрофическим.
Инициатива целиком и полностью перешла в руки красных,
и проявлялась в наступлении за наступлением,
в то время как белые части  -   
терпели поражение за поражением.
Однако вернёмся к Каппелю:  даже такие, как он, Герои  -
ничего не могут поделать, когда расшатаны все устои.
Вопреки всему, Верховный (адмирал Колчак) попытался спасти положение,
и в середине ноября 1919-го отдал распоряжение  -
о назначении Каппеля* командующим разгромленной 3-ей армией**,
и наш герой подчинился назначению.
Однако мы забежали вперёд и прибегли  -   
к хронологическому отклонению,
и давайте вернёмся к истокам  -
для более наглядного разъяснения.


 * вместо генерала К.В. Сахарова
** В состав которой входил Первый Волжский (Каппелевский) корпус

                стр.5

Положение 3-ей армии было плачевным  - 
от конца до начала:
её остатки были уже прижаты к левому берегу Иртыша,
но широкая и бурная река не замерзала.
Гибель нависла над армией, и были на то веские причины:
западный берег Иртыша был забит десятками тысяч повозок,
сгрудившихся на берегу пучины,
а точней: непроходимой мощной реки,
по которой густо шли угловатые льдины.
Не было никакой практической возможности обойти  -   
эту стремительную водяную лавину.
"Если река не замёрзнет  -  часы этих повозок сочтены",
сказал Каппель, глядя на эту картину.
Его офицеры и солдаты также созерцали бурливый Иртыш,
думая лишь об одном,
но мороз всё ж таки начал крепчать,
и река стала покрываться льдом.
Кто-то догадался из пробитой проруби - плескать на него водой,
и она тотчас же замерзала  -  толстою корой.
Фронт был совсем недалеко и красные наседали,
но на этот раз  -  спасли положение морозы, 
т.к. по этим ледовым тропинкам  переправились через реку 
и чудом избежали гибели   -   люди и обозы.
Переправившись через Иртыш, Каппель въехал в Омск,
что лишь недавно  сохранял солидный вид, несмотря на смуту,
а теперь уже покинули его Ставка, министры и сам Верховный правитель,
и он стремительно пустел  -   с минуты на минуту.
А теперь, ради хронологического порядка, 
позволим себе литературное повторение.
Едва Каппель прибыл на омский вокзал, как был вызван к телефону Верховным правителем,
который высказал своё намерение:
назначить его на пост командующего 3-ей армией и Каппель, 
правда, с явной неохотой  -  выполнил это распоряжение.

                стр.6

С адмиралом Колчаком наш Герой встретился лично в морозную сибирскую погоду -
на станции Судженка, утром 3-го декабря 1919-го года.
Стоит отметить, что это была их последняя встреча и то, что наш Герой  -
занял важное место в сознании Колчака, став к тому времени его правой рукой.
Встреча состоялась по инициативе адмирала,
который встретил Каппеля с радушием прелестным,
пригласив его в свой вагон на разговор, что длился 3 часа,
но его содержание осталось неизвестным.
На прощание сказал Верховный нашему Герою  - 
от всего от сердца своего,
что возлагает всю свою надежду  - 
только лишь на него одного.

11.12.1919-го Верховный правитель отдал новое распоряжение,
подписав  приказ об аресте Главнокомандующего Восточным фронтом*  -
за якобы совершённое преступление.
Это за неудачную оборону Омска и его поспешное оставление.
На эту должность был выдвинут генерал-лейтенант В.О. Каппель,
и весть об этом наверняка  -
вдохнула безусловную надежду в деморализованные войска.
Кстати, адмирал Колчак  собирался присвоить нашему Герою звание полного генерала,
но, к сожалению, не успел,
т.к. примерно через месяц  -   
уже оказался не у дел.
А пока новый Главнокомандующий, приняв дела штаба фронта, 
вынашивал идею  -
об установлении связи с забайкальскими войсками атамана Г.М. Семёнова
и восстановлении фронта по Енисею.

А что касается К.В. Сахарова:  его репутация серьёзно пострадала,
и его фигура ещё долгое время  -  ожесточённые дебаты вызывала.
Однако ему было суждено  стать участником  - 
легендарного Ледяного Сибирского похода,
что начался в декабре 1919 -го и закончился  -   
в марте 1920-го года.
23.1.1920-го он был освобождён Каппелем (3 дня перед его кончиной) из-под ареста,
и вновь возглавил 3-тью армию,   
т.е. быстро нашёл своё место.
И ни 50-тиградусный мороз и ни судьба-каналья  -
не помешали ему добраться с армией до Забайкалья.

* генерала К.В. Сахарова

                стр.7

Однако давайте вернёмся  к хронологической действительности  -
при всей её ужасающей отвратительности.
После принятия дел штаба фронта от генерала Сахарова,
Каппель включил свой эшелон в общий железнодорожный поток,
и, вдоль железной дороги, стал медленно (с непрерывными боями),
продвигаться на восток.
Однако по пути к восточному горизонту  -
он часто задерживал свой поезд поблизости к фронту.
А чтоб изучить положение на фронте вживую,
Главнокомандующий каждый день (иногда неоднократно), то в автомобиле, а чаще верхом  - 
отправлялся с поезда на передовую.
В той путанице обстоятельств, сопровождающих отступления,
он один знал все текущие мелочи фронтового быта и часто исправлял -
казавшиеся безнадёжными положения.
Основной идеей Каппеля было вывести отступающие войска за рубеж  -   
для отдыха и переформирования,
а для этого нужно было, прежде всего, навести в них порядок и дисциплину, 
и прилагать  усилия для их поддержания.
Необходимо было также  -
выработать порядок движения,
по возможности сменяя арьергардные части,
и искоренить своеволие в отношении населения.
Встреченные по пути интендантские склады -
использовались для снабжения бойцов,
чтоб те не теряли бодрости духа,
и не превратились из отступающих воинов - в мародёров и беглецов.

                стр.8

На станции Мариинск власть была захвачена местным земством,
отличавшимся левым уклоном,
и местное управление было  -   
к сотрудничеству с большевиками склонно.
А т.к. в городе находились большие склады военного имущества, 
и чтоб вражда не нанесла урона  -
было очень важно повлиять на местное общественное мнение
и сделать его благосклонным.
В этот день земцы заседали в небольшом каменном доме,
а снаружи стояли морозы, и всё было в сугробах и снегах.
Внезапно на крыльце раздались быстрые шаги,
и в комнату вошли  - двое военных в высоких чинах.
Один из них подошёл к столу и представился как генерал Каппель,
и все собравшиеся вскочили на ноги  -  и бросились было бежать,
и лишь с трудом и кое-как  -  их удалось удержать.
Каппель сел, закурил и спокойно заговорил, сперва поблагодарив земцев за то,
что они поддерживают в городе порядок,
и объяснил, что сейчас подходит армия и понятно, 
что управление переходит к военным властям, т.е. нужен иной распорядок.
Он подробно описал актуальное положение вещей,
и влияние сибирских морозов - на быт отходящих частей,
которые,  голодные и полуживые, часто в старых шинелях,
дошли до крайне тяжёлого состояния,
т.к. везут с собой сотни тифозных и раненых,
что превращает и без того адскую жизнь  -  в кромешное и мучительное выживание.
Он говорил просто и ясно, без громких фраз, но в тоне его голоса  -
чувствовалась такая боль за этих людей,
что в зале царила мёртвая тишина  -  без каких-либо эмоций и страстей.
В конце концов подытожил он  -  искренне и без всякого понта:
"Вы русские и те, кто в армии, тоже русские  -  а дальше думайте сами", 
и, попрощавшись, уехал в штаб фронта.
Наутро земцы явились к Каппелю с хлебом-солью
и списком всего военного имущества на склАдах,
передав всё на снабжение армии, и полученные продукты и тёплая одежда  -
значительно улучшили положение в каппелевских отрядах.

В продолжение пути не обошлось без злосчастья,
и в районе города Ачинск  -  обрушилось на каппелевцев подлинное несчастье.

                стр.9

Эшелон фронта стоял на восток от центра, и немного сзади его середины  -
с левой стороны (примерно, на расстоянии 20-ти вагонов) стояли 3 цистерны с бензином.
Через несколько путей к северу от цистерн, в самом центре стоявших эшелонов   -
стояли, нагруженные чёрным порохом, два вагона.
Стояла середина декабрьского дня, тихо было снаружи и внутри, 
и ничто не предвещало бед или уронов,
как вдруг раздались два ужасных взрыва,  отчего толстые стёкла окон, разбитые в осколки,
влетели вместе с рамами внутрь вагонов.
На этом дело не окончилось, и было ещё много потерь и уронов    -
от летевших с большой высоты тяжёлых дверей теплушек и обломков вагонов.
Ситуация была жестока и бурлива,
но могла бы быть намного менее паршива,
если бы не вспыхнул пожар и от горевших вагонов  - 
не загорелись и многие другие, уцелевшие от взрыва.
По словам полковника В.О. Вырыпаева, зрелище было столь ужасным,
что лишь гениальное перо способно произвести и описать.
Справа и слева были нагромождены (в несколько рядов вдоль и вспять)   - 
объятые пламенем вагоны, набитые корчившимися от огня живыми людьми,
которых некому было спасать.
Причина взрыва осталась неизвестной,
но подобное не забывается вовек.
Ведь из всех вагонных составов уцелело лишь 17 вагонов,
и почти целиком  погиб конвой штаба, состоявший из 70-ти человек.
Генерал Каппель сразу же и на месте -   
отреагировал на злобу дня,
отдав распоряжение железнодорожникам  -   
отцепить уцелевшие составы и вывести их из сферы огня.

Между тем, всё чаще стали приходить донесения, вызывающие тревогу,
о бесчинствах, творимых чехами и словаками, на железной дороге.
Как хозяева распоряжались они, игнорируя присутствие местных властей,
и отбирали паровозы у эшелонов с ранеными,
а иногда и просто выбрасывали из вагонов этих раненых, а также женщин и детей.

                стр.10

И они, как рыбы на берегу,
гибли тысячами в эшелонах без паровозов или замерзали на снегу.
И для пущей демонстрации уму непостижимого изуверства  -
приведём ещё одно из многих проявлений вопиющего зверства.
Речь идёт о действиях зверей двуногих,
что открылись, когда по пути стали попадаться какие-то чем-то заполненные мешки -   
около линии железной дороги.
В этих мешках находились замёрзшие русские женщины в лёгких платьях,
которые связали  свою судьбу с кем-либо из "заклятых союзных собратий".
А когда они им надоедали, они заталкивались в мешки, завязывались в них
и в то время,  когда поезд совершал свой бег    -
их просто выбрасывали из вагонов на снег.
Были и другие серьёзные передряги,
но попытки генерала В.О. Каппеля  уладить их по-хорошему -   
не продвинулись дальше бумаги.
А всякое выступление против чехословацких соединений с оружием в руках  -
привело бы  к появлению нового фронта на востоке,
и обрушило бы на остатки сибирской армии  - окончательный крах.
Ведь с запада красные беспрерывно наступали,
и белым частям ни на минуту покоя не давали.
А пока продолжающиеся помехи "союзников" (продвижению русских эшелонов)  -
создали явно критическое положение,
и, отчаявшись от всех иных подходов, Каппель принял решение:
вызвать командующего чехословацких легионов (генерала Яна СЫрового) на дуэль,
но тот не ответил на брошенное приглашение…

А пока каппелевские войска продолжали свой крестный путь,
с целью добраться до Красноярска,
где измученных людей должны были ждать отдых и передышка  -   
после изнурительной походной тряски.
К концу декабря (1919-го) они дошли до желаемой цели,
но обрушилась  на них весть о событиях ужасных,
что сводились к тому, что комендант города, белый генерал Зиневич,
перешёл на сторону красных.

                стр.11

Таким образом, в городе произошёл переворот, и результат его был таков:
власть в нём целиком и полностью  - перешла в руки большевиков.
Каппелевские войска нашли себя окружёнными со всех сторон,
и красные предложили им сдаться,
но Каппель  решил обойти Красноярск,
и во что бы то ни стало прорваться.
Вместе с тем он отдал  -  чёткое распоряжение,   
что каждый из его солдат  -  волен поступать по своему усмотрению,
т.е. сдаться красным или продолжать с ним  -  все тяготы и лишения.
И многие из солдат его армии (примерно 12000) -  использовали  это разрешение.
Таким образом, остались примерно 12000 воинов,
готовых идти с ним до конца,
что позволило каппелевцам обойти с севера (в ночном мраке) предавший их Красноярск
и вырваться из грозного кольца.
И это вместе с огромным обозом  -
больных, раненых, женщин и детей,
а также постоянно отбиваясь от высланных им наперерез  -   
многократно превосходящих красных частей.
Особенно необходимо отметить бой у деревни Дрокино,
где в жестоком и неравном бою -
все воины знаменитой 1-ой Сибирской штурмовой отдельной бригады  -
сложили голову свою.
И всё ж таки каппелевцы прорвались,
оставив лишь одно непреложным:
снова и снова генерал Каппель  со своими бойцами совершил то,
что казалось совершенно невозможным.
Однако, несмотря на все боевые достижения,
их ждал не заслуженный покой, а лишь новые походные лишения.
И снова неизвестно в который раз  - 
необходимо отметить непреодолимый изъян:
все подвиги совершались не против внешних врагов,
а РОССИЯНАМИ против РОССИЯН.
Однако, к глубочайшему сожалению, жертвы российского народа  -
никого не интересовали и в январе 1920-го года.

                стр.12

После Красноярска, в селе Частоостровское,
Каппель созвал совещание начальников своих частей.
Железная дорога была захвачена большевиками,
и было решено продолжать путь по замёрзшему Енисею, за отсутствием иных путей.
Этот переход затруднялся стычками -
с местными партизанами всех мастей,
но Каппель преодолел все препятствия и вывел армию к деревне Подпорожная, 
а точнее: к реке Кан - у её впадения в Енисей.
Здесь снова собралось совещание для решения вопроса о дальнейшем движении,
но мнения на этом совете разделились, и каждый упорно настаивал на своём соображении.
Каппель считал,  что нужно дальше двигаться по реке Кан,
но другая группа начальников настаивала и нажимала,
что безопасней двигаться на север по Енисею, почти до Енисейска,
а оттуда по Ангаре до Байкала.
Занятое атаманом Семёновым и японцами Забайкалье  - 
было конечной целью этого крестного пути.
А путь по Енисею был длиннее более, чем на тысячу вёрст,
и частям предстояло бы - по почти безлюдной снежной пустыне пройти.
Каппель, учитывая это, горячо отстаивал свой вариант,
но т.к. знал, что в обоих случаях от опасности не уйти,   - 
он в конце концов разрешил своим оппонентам вести свои части  -
каждому по намеченному им пути.
Была ещё одна очень веская причина, почему он выбрал,  правда, кратчайший,
но столь опасный путь -  без колебаний и обиняков:
адмирал Колчак, по пути к Иркутску, был под охраной (арестом?) чехословацких войск,
и была угроза его выдачи в руки большевиков.

А пока,  части Каппеля стали спускаться по почти отвесному берегу Кана,
что был порожистой и местами незамёрзшей рекой,
зажатой между ущельями гор,
покрытых непроходимой и дикой тайгой.
Передовым частям, с которыми следовал и Каппель, представилась картина,
что впечатления от неё были тяжки и горьки,
и речь идёт о ровном (толщиной в аршин) -   
снежном покрове  на льду реки.

                стр.13

Под этим покровом по льду струилась вода,
из незамерзающих горячих источников из соседних сопок,
и это сильно влияло на крепость льда,
который во многих местах был предательски хрупок и топок.
Однако, вопреки всем барьерам и преградам,
каппелевцы продолжали Великий Сибирский Ледяной поход,
и несмотря на то, что река Кан была коварна,   
Каппель, как всегда, шёл впереди своих частей, прокладывая путь вперёд.
Так и 10.1.1920-го, будучи обутым в бурочные сапоги, он месил ногами глубокий снег,
и вдруг провалился по пояс под лёд.
Промокшие бурки отяжелели и через несколько минут покрылись плёнкой льда,
и крепко сжимали его ноги, на которые ещё немного  -  он не встанет никогда.
О происшествии генерал никому не сказал,
чтоб не причинять никакой канители,
но до ближайшего селения (деревни Барги) было 70 вёрст,
а он продолжал идти, не показывая вида, пока его ноги не закоченели.
Однако в какой-то момент  -  силы оставили Владимира Оскаровича и он потерял сознание,
и был доставлен в деревню Баргу  -  в бессознательном состоянии.
Его внесли в большую тёплую избу, быстро сняли шубу и,
с трудом разрезав, стащили бурки, примёрзшие к коже.
От колена до ступни ноги были белые и одеревенели,
и было ясно, что срочно нужен врач, а иначе ничего не поможет.
Однако пока разыскали врача, шедшего с какой-то частью,
и привели его с дороги  -
несколько человек растирали снегом  -
совершенно отмороженные ноги.
А прибежавший доктор определил  - 
молниеносно и мгновенно,
что необходимо сейчас же ампутировать пятки и часть пальцев,
а иначе генерал умрёт от гангрены.
Однако операцию нечем было произвести,
т.к. все инструменты пропали на пути.
А доктор взглянул на кухонный нож, лежавший на столе, взял его в руки
и после осмотра  - оценил безвыходную ситуацию,
и прокалив его в топящейся печке докрасна, а также протерев спиртом  -   
сделал необходимую операцию.

                стр.14

Каппель пришёл в себя через сутки и на минуту задумался,
узнав об операции,
и, осознав действительность,
вернулся к её реализации.
Приподнявшись на постели, он приступил к организации порядка движения,
вызывая к себе начальников частей и отдавая необходимые распоряжения.
Так прошёл день, и больному становилось то лучше, то хуже,
но сознания он не терял.
На другое утро, наладив движение и убедившись,
что большая часть армии уже прошла Баргу - он дальше двигаться приказал.
Однако когда хотели уложить больного генерала в большие удобные сани, 
как врачи наказали,   
он наотрез отказался, потребовав коня,
и перечить приказу не стали.
Больного генерала вынесли на руках во двор и посадили в седло,
и он, несмотря на боль и жуть,   
с закутанными одеялом ногами  - 
продолжал свой последний путь.
Стоять и ходить он, конечно, не мог,
на ночлегах его осторожно снимали с седла и вносили на руках в избу,
где чуть обогревшись и лёжа в кровати,
он снова приступал к своим обязанностям Главнокомандующего, презирая злую судьбу.
Однако не только презирал,
но и спорил с ней, и даже серьёзные проблемы разрешал.
Так узнав  о восстании в Канске  и переходе гарнизона на сторону большевиков,
Каппель (12-14.1.1920-го) обошёл город с юга  -  и был таков.
Через неделю ему стало хуже:  усилился жар, участились обмороки,
а отсутствие термометра и лекарств - плохо влияло на терапИю.
И врачи, сосредоточившись на обмороженных ногах,
упустили  -  развившуюся  у генерала пневмонИю.
Это действительно было  -  весьма серьёзное упущение,
но, так или иначе, без лекарств  - не было никаких шансов на излечение.

                стр.15

Однако, вопреки всем невзгодам,
армия, умиравшая от тифа, холода и ран, не роптала,
и даже устилая каждую пройдённую версту мёртвыми телами,
продолжала верить в своего генерала.
Последние запасы консервов кончились,
и стали есть падшую конину,
а когда иссяк хлеб - перешли на заваруху (смесь муки со снегом, дающую клейстер),
стараясь отодвинуть голодную кончину.
Кончились спички и люди мёрзли, т.к. костры не зажигались.
Спали на снегу и многие, засыпая, уже не просыпались…
Однако, невзирая на вышеописанные подробности,
каппелевцы не утратили своей боеспособности,
и 19.1.1920-го, по пути к Нижнеудинску, 
крупно поспорили с судьбой,
и, наткнувшись на красных возле станции Замзор,      
вступили в отчаянный бой.
Противник был силён, но безвыходность положения придала им уйму сил,
и РУССКИЙ ВРАГ не выдержал напора, и был разбит и отступил.
Руководить лично боем Каппель уже не мог, но когда ему доложили о его результатах,
он чуть улыбнулся, опираясь о седло,
и сказал, что иначе и быть не могло.
На станции Замзор Каппель узнал о восстании в Иркутске и о том,
что, вследствие разбушевавшихся там страстей,
адмирал Колчак был предан чехословацким командованием и 15.1.1920-го  -   
передан в руки местных властей.
К сожалению, это не задержалось там,
и 21.1.1920-го  он  -  попал  в плен к большевикам.

21-го января 1920-го ухудшение состояния здоровья Каппеля  - 
достигло такого масштаба,
что он вынужден был передать командование войсками генералу С.Н. Войцеховскому,
с кем когда-то учился в академии Генштаба.
Однако Войцеховский не спешил раствориться в этой круговерти,
и вступил в должность Главнокомандующего  -  только после его смерти.

22.1.1920-го каппелевцы  -
справились с ещё одной боевой задачей,
когда  решили выбить из Нижнеудинска красных повстанцев и партизан, 
и их попытка увенчалась удачей.
23.1.1920-го Каппель руководил совещанием в Нижнеудинске, 
и там было решено  -  компетентно и без лишних слов,   
двигаться к Иркутску ускоренным маршем, взять его штурмом 
и освободить адмирала Колчака из рук большевиков.

                стр.16

24.1.1920-го началось продвижение к Иркутску
и движение каппелевской колонны   -
шло параллельно железной дороге, по которой сплошной лентой  -
шли чехословацкие эшелоны.
Чехословацкие офицеры хорошо знали Каппеля по Волге
и, вопреки своим старшим начальникам, чувствовали к нему уважение.
А поэтому, узнав о состоянии Каппеля, 
сразу же откликнулись на его положение,
предлагая вывезти его, гарантируя секретность и безопасность, 
предоставляя 2-3 места и людям, выделенным  на сопровождение.
Однако Владимир Оскарович отверг предложенное приглашение,
мотивируя это нежеланием оставить армию в столь тяжёлом положении.
И добавил, что если ему суждено умереть, то он готов  -
умереть среди своих соратников, как умирают от ран и тифа сотни его бойцов.
В ночь на 26 января Каппель и сам почувствовал, что наступил конец,
и он отдать Богу душу готов,
и врач, приведённый с румынского эшелона, подтвердил,
что он умрёт через несколько часов.
По определению доктора у него было двустороннее крупозное воспаление лёгких,
и слишком велика была напасть:
одного лёгкого уже не было,
а от второго  -  осталась лишь часть.
Каппель был перенесён в румынский лазарет,
и когда румынский эшелон к разъезду Утай* (к западу от станции Тулун) подходил,
в 11.50  его сердце остановилось,
и наш герой навеки почил.
Однако миссия его - 
до поры до времени жить осталась,
и под командованием генерала С.Н. Войцеховского  -   
ещё значительное время продолжалась.

А пока новый Главнокомандующий (С.Н. Войцеховский)  продолжал движение к Иркутску,
споря с незавидной судьбой,
а тело покойного Каппеля (в деревянном гробу) решили войска  -
вывезти в поход с собой.


* Близ города Нижнеудинска

                стр.17

Это потому, что было принято решение не хоронить генерала на месте его смерти   -
во избежание надругательства над его телом в происходящей круговерти.
Красноармейцы, захватившие власть в Иркутске, выслали им навстречу отряды,
пытаясь остановить их продвижение,
но в конечном итоге после упорного боя (29.1.2020) под станцией Зима  - 
красные потерпели поражение.
Однако силы белых таяли,
и это замедлило их дальнейшее  наступление,
но возможность, что каппелевцы всё же возьмут Иркутск и освободят Колчака,
вызвала у большевиков серьёзное опасение.
Вот из-за этих-то опасений, Ленин дал прямой приказ  о расстреле Колчака,
и 7.2.1920-го  -  приговор был приведён в исполнение.

Узнав о расстреле Колчака, Войцеховский изменил свои планы,
т.к. это сообщение грустное,
привело к тому, что каппелевцы обошли ставший ненужным им Иркутск,
и направились в посёлок Большое Голоустное, 
там где их ожидала  -
скользкая, как стекло, дорога по льду Байкала.
Вместе с армией мёртвый Главнокомандующий  - 
пересёк едва покрывшийся льдом Байкал.
Бушевавшие ветры сметали с ног людей и лошадей,
волоком несли их по ледяной поверхности, и мало кто после этого вставал…
В конечном итоге Байкал перешли 30-35 тысяч человек,
и тот, кто пережил этот переход  -  запомнил его на весь свой век.

Однако после Байкала (точнее, от станции Мысовая) осталось около 600 км до Читы,
т.е. до конечной цели,
и поход, вопреки всему, продолжался,
хоть и ряды по пути изрядно редели.
В конце концов,  лишь 20-25 тысяч  людей добрались  до Читы  - 
в начале марта 1920-го года,
и это было финалом  -   
Великого Сибирского Ледяного похода.
Нет никакого сомнения в том,
что остатки белой армии дошли до конечной цели,
также как и в том, что по её пути   -   
ряды российских людей (со всех сторон) ужасно поредели.
Ведь те грозные годы   -   
были эпохой эксцессов ужасных ,
и каждому подлинному российскому сердцу  -   
должно быть жаль и белых, и красных.

                стр.18

Чита встретила гроб Каппеля почётным караулом, как подобает тому,
кого многие считали лучом света во мгле,
и после траурных почестей   -   
он был временно похоронен в читинской земле.
Осенью 1920-го года* гроб с телом Каппеля был перевезён в Харбин (северный Китай),
где обрёл довольно длительный покой,
но в середине 50-х  годов   -   
был снова потревожен судьбой**.
Однако в конце концов,
преодолевая преграды и рвы,
его прах, несколько лет тому назад, обрёл покой  -   
на Донском кладбище Москвы.
И лично я бесконечно рад, что увидел Россию,
дошедшей  до такого момента,
когда без вины репрессированным красным и белым героям  -   
стали возводить монументы.
               

 * при подходе частей Красной армии к Чите
** после того как китайскими коммунистами был разрушен памятник на могиле
   генерал-лейтенанта В.О. Каппеля

                стр.19

               
                КОНЕЦ


                ИосЭф МеерОвич (Израиль)