Всё в имени его. поэма

   ВСЁ В ИМЕНИ ЕГО
      (поэма)


I. Прошу любить и …
            1.
Слегка присев, через вертушку
В трамвай протиснулся привычно,
В свой уголок, где, как обычно,
Вихры поправил на макушке.
От бывшей отвернувшись леди,
Он бегло осмотрел соседей.
Порядок: некому струнить,
Ершиться  нет нужды, юлить.
Сошло, похоже. Всё спокойно.
Народ застыл благопристойно.
Позвольте, представляю вам:
Мой добрый друг – сосед Иван.
            2.
Не гренадёр, зато подвижен;
Не юн, не молод и не стар;
Он сумасбродней, чем гусар,
Судьбой счастливо к нам приближен.
К закату тихо день катился,
Как храма купол золотился,
И, словно, главный наш герой,
Укрылось солнце за горой.
Трамвай он взял на абордаж,
К отцу направившись в гараж.
Его я знаю много лет;
Знать кризис – не берёт билет.
            3.
Нам суждено сойтись поближе.
Иван Вершков – о нём рассказ.
Не потому, что дан заказ…
Он рядом с нами, не в Париже.
 Заметен, но совсем не глыба,
И на плаву всегда, как рыба.
Как говорится: «В доску свой».
Горит, не рвётся на покой.
Сам о себе расскажет точно,
Без спешки, коли вам не срочно.
А исповедь его, как лифт…
Курсивом в тексте пляшет шрифт.

             4.
Рубаха – парень, беспокойный.
Такому разве мил причал?
В цепочке избранных начал
Вставать и падать обречённый.
Забавник, в школе всем известный,
На викторинах – гость не пресный,
Наставницам тяжёлый «крест»
И покоритель первых мест.
Аккорды Вани в попурри
Ребят держали до зари.
В руках крошился карандаш,
Когда творился ералаш.
            5.
Стихи писал «сэр» по-английски,
Шутя: ведь мама – педагог.
О нём не скажешь: «Демагог».
Томил его напор арийский.
Конфуций мимо и Ян чжу.
Восток не сбросит «паранджу»…
Его не вдохновлял ислам,
Течений «новых»  старый хлам.
Иных он покоритель струн,
Любитель скандинавских рун,
Высоких, пламенных стихов,
Их чтец  до первых петухов.
           6.
С трёх лет Иван «знаком» с Гомером…
Но понял сам: во всём – Христос;
То не гнусавил через нос,
С трудом дошёл до дедов Веры.
Мы часто видим благодать,
Плохого тоже не объять…
«Король конфузов» – твёрдый «ять»,
Мог плюнуть вдруг, уйти гулять,
Хоть дело брошено живое.
Вершков творил и не такое:
Мог унести чужой убор,
И краской расписать забор.
            7.
Мог гвоздь воткнуть в чужую шину,
Котёнка наголо побрить,
Собачке хвостик отхватить;
В метро задеть, подставив спину.
Отец им мало занимался,
И воспитания чурался.
Он с Волги, а Москва – мешок.
Свободы в ней лишь на вершок.
Жена – наследная дворянка!
Сошла б ему и хуторянка.
Как папе избежать удил?
Друзей легко он заводил.
             8.
А, впрочем, батя был толковым.
Порядок в доме и на даче –
Обычный  спутник их удачи.
С тем и делил семьи оковы…
Свободы хватит дальнобою:
Водитель, ты гордись собою!
Страну отец знал изнутри,
Иначе надо жизни три.
Не усидеть гонцу в палате,
Не говоря уж о зарплате.
В стране рабочей выше честь,
Лишь у шахтёров только есть.

  II. За аттестатом – жизнь
           1. 
Звонок – последний. Good by школа!
Забот у мамы полный рот:
Ей сына взять бы в оборот,
Убрать от пресса бутыльбола;
Без дела нечего болтаться,
В стране советской опускаться.
Хотя не весело в КБ *),

*)  КБ – конструкторское бюро.

Надёжность – линия в судьбе.
Дать  жизни верный  транспортир
Проблемно средь чужих квартир;
Товарищей – хоть пруд пруди,
Друзей до гроба как найти?

Он цену ощутил потерь,
Признанью первому поверь:

 «Я неделю живу как в дурмане.
Темнота неотступна, где свет?
Телеграмма: «Убит он в Афгане»...
Быть не может! Сергея… и нет?
Пуст наш дворик; лёг лист на скамейку.
Здесь играли мы все с детских лет.
Скажут в школе потом на линейке:
«Он – герой!»… Но его больше нет!
Слёзы мамы, отец сник, страдает.
У соседа есть белый билет…
Не случайно частенько летает
«Тюльпан чёрный» для тех, кого нет.
На чужбине ты пал за Россию…
Может, выбьют на камне портрет.
Друг  ушёл, молодой и красивый.
– Доля лучших…  И нас рядом нет».
        2.
Так быстро юность покатила!
Что ни минута нарасхват.
Ему бы наблюдать закат;
Но он первейший заводила!
Не грех послушать даже маму.
Не зря она «крепила раму».
Друзей и девочек вагон
Послать на дальний перегон.
Учёбе уделить вниманье,
С утра не бегать на свиданья,
Талантам  двери все открыть,
Спиртное в праздники лишь пить.

Не вредно натянуть вожжу.
Его желанье привожу  *):

«Do me a favor, baby
Do me a favor.
Don;t open your mouth,
Do not look at me,
It;s beyond the joke.
I;m begging the Savior…
To free me from you
And just let me be.

Do me a favor, baby
Do me a favor.
Don;t bother me,
Don;t call on the phone.
I don;t give a fuck
Of your words or behavior.
You;d better just
Leave me alone».
*)   Izigzag. Стихи. ру. Это стихотворение И. Евдокимова, с которым меня связывала многолетняя дружба.  Частично тематика нескольких других его  стихотворений (с согласия поэта) после их переработки мною вложена в творения главного героя данного произведения - Ивана.  Я очень ценю этот жест.  Автор.

         3.
Но время, время ведь какое:
Звонки и встречи каждый день;
Он бодр, подвижен как олень,
И забывает о покое.
Кумиры, Голливуда пена –
В стране советской, что морена:
Почти растаял старый лёд,
Камней насыпав в огород:

 «Кинозвезда улыбкой
Деку моей гитары
Выдаст живой и гибкой
С первой аккордов пары.
Плоско изображенье,
Музыка лишь объёмна.
Ладу дам повторенье,
Старое мне знакомо.
Пальцы сотру до крови,
Слушайте, я – панк, герой
И покоритель нови:
Сверху взираю горой.
Лабаю три аккорда,
Морда от спирта красна,
Ноги держат нетвёрдо,
Но виновата весна…»

Она не знает о проблемах,
Разрядке, прочих переменах.
Страну травили за Афган;
В ней патриот, что хулиган.
           3.
Как скучно время у рейшины.
Узнал от одноклассниц: врач
Берёт безбожно. Слово – «РВАЧ»
Тому он врежет на машину.
Бахвальство, сытость – кость такому!
(И мы не можем по-иному).
Чесались руки и язык…
«Свинье» наклеит он ярлык.
И где в нём бьётся напускное?
Иван творил, порой, блатное.
Средь стычек во дворах и драк
Его прозвали странно  – «Бак».

Но места нет в том упоенью,
Герой подвержен раздвоенью:

«Сам я – объект,
             увы, не личность.
– Мёртвый проект,
              асимметричность…
В стройное тело
             мысль  не влетела!
Мне надоела
            праздность, не дело.
Формы красивы,
             ровно и гладко;
В чувствах – спесивость,
             следствия – гадки.
Миф о свободе, 
             та симпатичность –
Хряпка народу,
             несимметричность».

 III. Служу Советскому cоюзу
 1.
Елею чужд. К словесной каше
Вершков имел иммунитет
(Знал басню, как играл квартет!);
Страдал, когда ломалось «Наше».
Ведь он, чудак, повес любимец,
Смешных викторий генерал,
Путей прямых не избирал.
Итог: нарвался на гостинец.
– Военкомат, повестка, поезд;
На два часа сменился пояс.
Нести охрану СССР
Наш друг обязан в ГДР.
             2.
Сиё престижно направленье;
Армеец – важный элемент».
Дано в торжественный момент
Родителей благословенье.
Служить не значит удавиться,
Надежд поэт не мог лишиться.
Урок привычно прогулять…
А вдруг, не будут вспоминать?
Ведь испарится так банально!
Иван ответил фигурально.
Она должна его понять,
Росток не трудно изломать.

«Твоё впишу я имя на стене
Портландцементом, не сотрёшь.
Тогда ты будешь помнить обо мне,
Возможно, и в любви поймёшь.
Тиснёный слог  – он будет белым,
Кому-то в пику, тем дразня;
Он как изящный парабеллум –
Брелок  далёкий от огня.
Так все поймут, что я тоскую;
Других сюда не приведёшь.
Два года – срок, иду, рискую;
Солдат – я, срочник, что возьмёшь?
Когда б к пижонству я был склонный,
В джинсе, рэйбэновских очках,
С голдой, бейсболочкою модной,
Солдатским потом не пропах.
Ты, бэби, не  дурила б просто;
Подруги думали, что сэр…
Но, если повод будет острый,
Я нарисую маузер».

Слова не брошены на ветер:
Обнюхал утром чёрный сеттер
Рисунок белый на стене.
Стихи – в тетрадке на столе.
           3.
Пункт сбора годы на Угрешской;
«Салага» грязен, с ночи пьян,
Накурен, ни к чему кальян;
Не отошёл от жизни грешной.
Их стригли, парили и мыли
Старшины – с матом, часто в «мыле».
Иван запомнил те часы,
Жмут кирзачи, тесны трусы.
Их скромно встретит заграница.
Всё те же знаки, те же лица;
Бетонный плац, высок забор,
Знакомый быт и разговор.
            4.
Иван – русак и милость эту
Ещё со школы осознал.
Корней своих он не скрывал, –
Сей «ген» носить ему по свету.
Противны рода отщепенцы,
Что машут белым полотенцем.
Довольство ждёт их за бугром,
За то, что продались с нутром.
Своё им всё топорно, гнило,
Что в звёздах и полосках – диво.
В мать плюнут сходу, иногда,
Через  кардон  махнув «туда».
             5.
И для своих – не в кайф  затвор.
Что за солдат  без самоволки?
Держать строптивых  мало толку.
Ушёл наш рыжик чрез забор.
Ему б в толпу шагать с оглядкой,
Ведь он собрался не на грядки.
Кафешка. встречи – путь не гладкий
И нарушение порядка.
Страну чужую изучая,
Достигнул Ваня в чём-то края.
Прекрасны пиво и девчонки:
Уводят от родной сторонки.
               6.
Но радость быстро улетела.
К столу амбала два подсели,
И, оказалось, не без цели:
Придирка рыжика задела.
Иван смутился по-английски.
Напрасно: вызвал гнев арийский.
Жестока  драка. Русич вёрткий.
Могли убить: дал ход отвёртке.
Сирены вой, и скоры стражи;
Боец в крови, без речи даже.
Разборки долги: суд и срок –
Пять лет «Потсдама *)».  Пар в свисток!

*)  Строгорежимная тюрьма в ГДР  для особо опасных
нарушителей порядка и для военнослужащих  из СССР.

   IV. «Свобода»
        1.
Свобода дембелю с вокзала.
Но та не пьётся, прецендент!
В стране дебаты, президент,
Совков власть сильно укачала.
Желанье рушить снова стойко.
 Пять лет учили «Перестройке».
В ней тонет всё: и что плывёт
И, что направлено в полёт.
Нет дела, ни к чему сноровка,
«Коту под хвост» вся подготовка.
Рубль деревянный и горит.
Власть подхватила… гайморит.
         2.
Основы  ломанулись  круто.
Без бури красной и молвы;
Идёт дурное с головы,
А то, что хвалят, вовсе дуто.
Туманны жизни перспективы,
Нам не уйти от негатива,
Как много в людях от ужей.
И нет спасенья от бомжей.
Но не сорвать оцепененья,
Народ лишь бредит о спасеньи.
Закрыто старое КБ;
Живучи «Ария»,  «Любэ*)».

*)  Известные  вокально-музыкальные коллективы.

              3.
Муть поднялась, в ней «ловят рыбу».
Сеть тянут к чуждым берегам.
Не мил герою тарарам:
Россию подняли на дыбу.
Врачи страны – спецы лихие,
«Экономисты  не плохие»:
Явлинский, Бурбулис, Гайдар…
Иван не понял, в чём их дар.
Исчезли золота запасы;
Лекарств не ищут от проказы.
Казна пуста, спасёт ли транш,
Ведь у просителей карт-бланш?

Кто Карабас, а где Пьеро?
Скрипит Иваново перо:
 
«Белолицые.  Духом – индейцы…
Заселяем леса и поля:
Работяги, крестьяне, армейцы…
Не нужна нам чужая земля.
Хоть воинственны, смелы, удалы,
И в Европу ступали с крестом,
Мы для них почему-то вандалы:
Нас захватчик считает врагом!

И не спят президенты-обамы,
Королева Британии бдит…
Им колонии, войны и драмы
Разогрели вконец аппетит.
О крестовом походе мечтают;
Надо прочих друг с другом стравить.
Наши деньги туда улетают.
Нет покоя, чтоб строить и жить.

                4.

Вершков «вертелся», увлекался…
И как начать, коль ни гроша?
Страдала русская душа:
Род от Дюпонов *)  отличался.

*)  Семейство Дюпонов – один из старейших олигархических кланов Америки.

Друзья давно переженились,
С его приходом оживились.
Фарцовка мелкая скучна;
В обмане смысл, новь тем точна.
Скажи, отвечу: «Небылица –
Грибы  растить зимой в светлице».
Тату украсило его,
И затошнило от всего…
          5.
В охрану звал один приятель
(большой отель, Москвы – лицо):
«Иван, полюбишь подлецов,
Кому-то станешь чуть не зятем!
Братва на джипах заезжает,
Сильвестр *)  коктейль у нас локает,
Девицы лезут днём и ночью…
Пятнадцать баксов – смена точно.
Не зря маячим мы за плексом,
Раз повара товарят кексом».
Вояке грязь не по натуре…
И не прошла кандидатура!

*) Криминальный авторитет
          6.
Стихи писать мой друг пытался,
Чтоб Вора знала вся страна:
«Народ услышит, чья вина!»
Но до редакций не дорвался.
Заняться музыкой хотелось;
Таблетку экстази, чтоб пелось…
В рок-клубе пришлая шпана
Без драк не может и вина.
По вечерам он тянет струны.
Не в моде те, былые, руны.
Мальчишки жмутся у ворот,
Другой им нужен разворот.
           7.
Уж нет соседки синеокой,
Достойной всех его начал.
О ней, конечно, он скучал,
Но та теперь, увы, далёко.
Узнал с тоской, что любит мужа.
Да пыл отсидкой не остужен:
Ему мила одна она;
Не воздержался от вина.
По вечерам у магазина
Торчат «шестёрки», не разини.
Днём – тихи, чисты, как в субботу,
Ночами у воров «работа».
           8.
Иван скользил, сопротивлялся,
В деревню съездил даже раз,
Родных чтобы избегнуть глаз,
Но на плаву не удержался.
Он не ночует часто дома –
Картина явная излома.
Знакомства странные, кабак…
Петровна чувствует: табак!
Менять подружек стало нормой,
Что обставлялось в лучшей форме.
У мамы опыт не велик:
В руках – предательский дневник.

 «Здравствуй, души побудка,
Ключик моих оков!
Как настроенье, Нютка,
Встретимся завтра вновь?
Знает район: Анютка –
Девочка на часок.
Классная проститутка,
Пулей войдёт в висок.
Чтут пацаны Анютку
Свежесть её, глаза…
Лучшую проститутку
Им указать нельзя.
Дорога мне до смерти:
Тронь, набежит слеза…
Лишь не ревнуйте, черти:
«Вам – у трассы «коза»…

Счастье моё – Анютка:
Лечит за день, за сутки.
Верят, что жизнь не шутка,
Добрые проститутки!»

           9.
А жизнь идёт, уж холод чахлый,
Встречай Ванюша свой апрель,
Весенний день, сошла капель…
Гитара, двор, кружок приватный.
Где голоса и смех, и трюки
Бандуру  рвут чужие руки.
Рожденья День такой один:
Сегодня гвоздь – он, господин…
Невесел, хмур лишь друг Кутолик.
Истёк уж час, как выдан ролик…
Тут появляются менты.
Гость тихо молвил им: «Кранты!»
              10.
За друга Ваня чуть не дрался.
Не въехал сразу: «Как вокзал?..
Ты сутенёра наказал?
Там с пистолета отстрелялся?!»
«ТТ»  в кармане, кровь на брюках.
Не вырвешь друга на поруки.
На сердце боль, замок, тоска…
Вздыхала день-другой Москва.
Но скор был суд; не малый срок…
–  Школяр убит, бел как листок.
И, правда, жаль: Кутолик – урка?
Свиданья в зоне Оренбурга.


    V. На плаву
         1.
Отец оставил мать давненько,
Так легче видно ходоку.
Растёрто  прежнее в муку,
Хоть связи теплятся  маленько.
Иван бывает в Конаково,
Столичное  –  району ново.
Москва забыла свой народ,
Чужой ей дорог огород.
Грибы, картошка и черника,
Отныне показатель шика.
Иван рыбалку не любил,
Но под соленья водку пил.
         2.
Чечню переживали с болью.
Голосовали за Союз,
Узнали «крепость»  братских уз:
Страна трещит, побита молью.
Ларьки и рынок. Пива море.
Коль денег нет, большое горе.
В избытке хлеб вдруг не во рту.
Иглу купил он для тату.
Законно всё, совсем не чушь:
Рисунки модны, льётся тушь.
Приёмы дома, инструмент…
В клиентах даже новый  мент.
               3.
Знакомых много, деловые…
Но мода – плесень и тухляк:
На грудь, не вождь или босяк,
Змей выкладки идут цветные.
Художник – мастер не последний,
С успехом воплощает бредни.
Сперва, потел без выходных,
Зато подкармливал родных.
Сам приоделся, прибодрился,
Едва на крале не женился,
Кож;нку, цепь себе завёл;
В глазах товарищей – орёл.
          4.
Но пуще этих достижений,
Что измерялись все рублём,
Одеждой, пейджером, рулём,
Иной внутри сидел в нём гений!
К бициклам он не равнодушен,
Японский бренд ему не нужен;
Собрал в гаражике «Харлей».
С красавцем Ваню не разлей.
Они одно: порыв и скорость.
Рты пораскрыв,  взирает «поросль»,
«Рысак» томится под окном,
Когда объят хозяин сном.
          5.
Я сам машиной любовался.
Хоть «Ява» не чета «Харлею»,
Ничуть об этом не жалею;
Ездою в детстве занимался.
Талантлив парень, всё на месте.
Дух линий времени в нём жив:
«Харлей» Ивана – эксклюзив,
Ему б гонять по Красной Пресне.
Но сотворилась подлость вскоре:
И у кого украли воры?
Исчез однажды верный конь,
Ивана сжёг за час огонь.
          6.
Концы найти герой пытался.
Свой бизнес – вымысел и сказка.
Какой порядок? Лишь отмазки?
И всё ж с надеждой не расстался.
Не всем дано грузить вагоны,
Растут в квартире шампиньоны.
Но импорта сильна рука –
С коня сбивает седока.
Знакомцы пьют и беспробудно.
Хандра у Вани, голос нудный.
Бренчит гитара во дворе,
Но блюз по вкусу детворе:
 «Руки трясутся и льёт по лбу пот…
Выскочу сам из себя через рот.
В сердце игла и убита душа,
Режут на части и без палаша!

Снова злосчастный во мне колотун,
Чую нарвался: влезает бодун…
Значит,  нарвался: явился бодун…
Старый знакомый – проклятый бодун…

Праздничным сталось с рюмкой веселье.
Горькою чашей пьётся похмелье…

Привычно  деку зажимает…
В цепях Иван и идол – рок!
Хоть жизнь даёт певцу урок,
Он рэп ещё не принимает.
         7.
Таксистом долго не трудился.
Горячий парень, знает честь,
Ему противна с детства лесть;
Год не прошёл, всё ж отличился.
Народ в авто садится разный:
Хамит иной, речь безобразна,
Высокомерие сквозит,
Платить не станет и грозит.
Но для таких в кармане пушка.
Зачем Ивану та игрушка?
Муляж не может ведь помочь.
Работать надоело в ночь.
         8.
Томился долго… Вдруг звонок…
Казалось, розыгрыш порожний.
Проект для дачи и серьёзный
Толково просят сделать в срок.
Спокойный тон. Клиент, как брат:
Покладист, быстр, к тому ж, богат.
Отсидкой сразу взял Ивана:
«Дружище, сотвори «нирвану».
Престижный шаг, вопрос закрыт.
Пусть золотник ещё зарыт,
Бумаги в папку. Путь на дачу.
Дай, Боже, в том ему удачу!
         9.
На трассе выше сотни скорость,
Машины, фуры жмутся в ряд…
В мозгу ещё сидит подряд,
Чудесно утро, леса поросль.
Мальчишка рвёт через дорогу;
Без шансов, это видно Богу.
Но это видит и Иван,
Решивший  сразу: «На таран!».
Узнать бы, что его склонило?
Сто на один – исход могила!
Скрип тормозов, блеск встречных фар,
Вращенье плавное – удар.
        10.
Затор и пробка. Вой сирены.
Без толку тени мельтешат,
Свидетели звонить спешат:
Разорваны потока вены.
Стекло кругом, железо мято;
Шум, охи, слышно много мата…
Герою, впрочем, всё равно,
Поскольку в коме он давно.
Таким увозят в Одинцово.
Надолго телу быть свинцовым.
Палата, трубки, потолок
И для кровати уголок.
         11.
Три дня приходит он в сознанье,
И чудо вышло. Потянулся
И как-то чисто улыбнулся,
Сестру сподвигнув на признанье:
«Что, жив пострел? Куда так мчался?»
И снова в дрёме распластался.
Не служат ноги, грудь болит,
Диагноз частый – инвалид!
Коляска, ремни и подушки –
Слова такие ловят ушки.
Дикуль бы вышел из Ивана:
Он оторвался от дивана.
         12.
И снова жизнь за шагом первым…
Заботы мамы и тепло,
Казалось, склеят и стекло.
Её сберечь хотел он нервы.
Какая воля! Где в нём силы?
Его по комнате носило.
Гантели, фитнес и резина…
Ивана встречу в магазине.
Забросит костыли он скоро,
И маловеров стихли хоры.
Работать хочет  вновь Иван,
Не вспоминая про таран.

    VI. Альтернатива
 
Икру варганить в Коммунарке
Вершков раздумал в зоопарке:

«Т;сно  медведю в клетке,
Глупый, жестокий пас.
Люди глотайте таблетки,
Боженька разум вам даст.
Брата не сунут в клетку,
Если в порядке мозг!
Лес не заменят объедки,
Сласти не нужен воз.
Зверь даже ловит рыбу,
Строит берлогу – дом.
Вы  же его на дыбу,
Коль не грозят судом.

Мишке верните свободу:
Не поднимайте бровь.
Воля – спасенье рода.
К ближнему в том любовь!»
       1.
На страх и риск, без приглашенья
В Сибирь уехал наш герой.
Когда-то пахло там деньгой,
Но весть – от мира сотворенья…
Порядки там гвоздят невежды,
Комар и гнус повсюду те же.
Снабженье хуже, правит рвач,
Как замахнёшься на калач.
Иван с душою упирался,
Работы всякой не чурался;
Ему гостиница – балок,
И каждый день – большой урок.

Он написал письмо родным
И рассказал в нём про Надым:
«Зимой вокруг бело, бело;
Иголок серебро как дым.
Ох, сколько снега намело,
Над ним огнями встал Надым.

Барыш снимают паханы,
Любовь случайна и местами;
Вахтуют на морозе пацаны
И хода нет из этой ямы.
Но летом солнце – полный день…
Жарки*) несу знакомой даме.
Забудешь гнуса, дребедень,
И чудо – тундру видишь в «раме».

*) Жёлтые полярные маки.
               2.
Два года быстро пролетели,
И лужи нефти уж не фарт,
Пропал, ушёл совсем азарт,
Ночами снились коростели.
Писал домой записки редко.
Мать рада и такой отметке.
Столицы ширь брала своё,
Мечты о ней, как мумиё.
Зимой сидели без зарплаты.
Бесправны, злы, во всём солдаты.
Как далека отсель Москва,
Короток день, длинна тоска…

 «Ясный день, всё равно, не хорош.
В нём играет одна сторона!
Плох тот день, когда утром не пьёшь,
И оно начал;сь без вина».

   VII. У старой пристани
            1.
Сложилось,  с Ваней мы – овены,
Апрель холодный принял нас,
Не любим жёстко слово «пас»
И производим много пены.
Хотеть, учить, куда-то рваться…
– В постели не дано валяться.
Упрямство – первый паладин…
Но джентльмен тут из нас один.
Бушует май, пора цветенья,
Супруги грянул День рожденья.
Звонок, цветы, стоит Иван:
С утра сегодня – первый к нам.
           2.
Он бросил глупости и снова,
Хоть графика давно иная,
Его творенья не хромают:
К проектам тушь его готова.
Программ язык ему понятен,
А электронный слог приятен,
Дизайнер в нём сидит толковый,
И к новизне всегда готовый.
Был смысл держаться в том же стиле.
Авторитеты мысль ценили,
К архитектуре дав подход.
Так  быстро пролетает год.
         3.
Давно  квартиру разделили.
А переезд – страшней пожара,
Иван с Петровной (эта пара!)
Преграды все переломили.
Тут сын – творец благоустройства.
Смысл и порядок – жизни свойство.
Гостеприимство – первый туз,
С почтеньем подаю картуз.
Ведь кофе на столе чудесно,
С ним угощение не пресно,
Умна беседа и жива,
Моя светлеет голова.
         
        4.
Людей хороших встретишь редко.
Быть рядом сними – благодать,
Учиться, сопереживать;
Они ценнее, чем конфетка.
Иван работал, торопился,
И не заметил, как женился.
У Насти девочка – цветок;
Найдётся той всегда часок.
Сам тесть – мужчина именитый,
Не ляпнет, что «жигуль» – корыто…
Поездки загород, в музеи
Не в планах всяких ротозеев.
         5.
Активна жизнь, Иван старался…
Но напряженье, суета,
Порой, вредней, чем маета;
Случился день, мой друг сорвался.
То цепи старые – причина:
Напился словно  алкашина.
В семью явился, как свинья,
И долго слышалось там: «Я!..».
Характер русский, неподдельный…
Такой имеет князь удельный.
Его нельзя перебороть;
Ивана надобно пороть.
         6.
И что преграда для мужчины?
Жена – она теперь как тень,
Слова напрасны – дребедень.
Он без работы и без «чина».
«Кругом  жадность и скрытая ложь.
Часом поздним к тебе я вернусь,
Потому что уверен, поймёшь!
Постели, обними, поцелуй;
Глянь в окно, не уходит луна.
Свечу дальше подвинь, не задуй:
Наша ночь, она будет без сна».

Не мальчик, чтобы отмахнуться,
Хотя, готов был сам прогнуться.
Дневник раскрыт, видны там точки,
Портрет нечёткий и в цветочках:

«Вновь захватили мечты…
В каждой из них только ты!
Вижу во снах я цветы,
Вся утопаешь в них ты…
Падаю вниз с высоты,
Руку подай же мне, ты!
Слепну от всей красоты,
Где ж, моя радость, – ты?
Я миновал все мосты,
Нет тебя средь лепоты.
Я растоптал все цветы…
Где же, скажите мне, ты?»

И нет опоры. Одиноко.
В петлю идут по воле рока.
Тоска ломает и быка;
Страшна забвения река…
        7.
Развод обиден и заслужен.
Червяк сосёт остервенело,
Душа Ивана леденела:
Настюхе он уже не нужен.
У мамы сердце золотое,
Но кто же вынесет такое?
Заметим, золото – металл.
Иван терял и не искал:

«Знаю, помню как небо прекрасно.
Был уверен добро победит.
Но с ветрами сражаюсь напрасно,
Лоб калечу о твёрдый гранит.
Всё куда-то спешу, обещаю
И цепляюсь за каждый надрыв,
Не теряю надежу и чаю,
Что далёк ещё страшный обрыв.
Грузно тело, душит усталость;
Пью я больше упрямей и злей.
Аргументов совсем не осталось:
«На удачу» сегодня налей!»

Менялась власть и ориентиры.
Встают дома, «растут» квартиры.
Уж кто-то денег накопил,
Чужое ловко прихватил.
       8.
Не русский тот, кто недоверчив,
И не упрям, и не терпел,
Вниз круто с верха не летел…
Встречаясь с русским, плачут черти!
Кто антипод, спроси Ивана.
Дрянь строит «счастье» на беде,
Шипом пройдётся по судьбе,
В огонь бросая блага планы.
Расчёт на бизнес актуальный
С продажей связан был реальной:
Не стало деда в Конаково,
Дом предка – у хозяев новых.
          9. 
Фургончик для развозки грузов
Давал надежду на стабильность,
В перемещениях мобильность;
Для дел мог стать открытым шлюзом.
Консенсус: принято решенье,
Пикап  с пробегом – их спасенье.
В рекламе адрес и цена
С солидной чёткостью дана.
Наличность взяв во всём объёме,
Не суетясь, как на приёме,
В бейсболке, сбитой набекрень,
Иван – на базе в жаркий день.
         10.
Смущает точка.Где вагон,
Сияет: «Автоцетр продаж».
В момент приставлен ловкий «паж»…
Под тентом выбрали фургон!
Едва красавца показали,
Бумажек кучу написали;
Осталась подпись лишь одна.
С ней захимичил сатана.
Ванюша даже истомился,
И чёрным кофе угостился.
Дождался: договор, печать…
Клиента начало качать.
        11.
Исчезли пункты, вставок строчки;
Фиата признаки – другие!
И цвет, и номера – иные,
А это, вовсе, не цветочки:
Машина дышит по дурному.
Ответ один: «Кати-ка  к дому!».
Порядка стражи  – в удивленье.
Потери: время, нервы, деньги.
Был суд и тяжба. Бесполезно.
У негодяев – всё железно.
Куда податься? Чем кормиться?
Бетонный повод, чтоб напиться!
                12.
Понимает, не мальчик, «капка *)»…

*) «Капка» (искажён.) – ловушка, капкан.

Нас обули, не в первый раз.
Нет движка и колёс…  Лишь газ.
Ждут, что люди поднимут лапки.
Он гитарой ударит о стену,
Словно лев оглядит всю арену,
Ройял спирт разведёт сам водой.
Хорошо оставаться собой.
Можно крякнуть покрепче спьяну,
Ясно, мало стишка Ивану.
Правда  – хуже, чем глупая мысль…
На три буквы её: и катись!
         13.
Удар  (с авто!) снесла Петровна,
Чувств  не раскрыв среди людей.
Не счесть убийственных гвоздей
У чада на пути неровном.
К сюрпризам как привыкнуть новым?
Принять мы сердцем не готовы:
«Мол, мать не в счёт, она ведь мать,
Судьбой предписано страдать».
Сын перед мамой извинялся,
Давал зарок и зашивался.
Но жребий, видимо, жесток…
Нёс крик души его листок:

«Иду не прямо,
И сам не рад.
Ты видишь, мама,
Дорогу в ад.

Шепчешь: «Довольно.
Боже, храни!»

Знаю, что больно.
Мама, пойми,
Нет здесь гипноза,
Есть только кайф.
Сильная доза –
Сладкая life *.
 
Пойми и поверь
Последний раз,
Где отперта дверь,
Там слышен джаз.

Ты меня любишь?
Мама, ответь!
Не приголубишь,
Ждёт меня смерть.
Дай мне умножить
Лучшие дни;
Если треножить,
Гаснут огни.

Я погибаю…
Мама, прости!
И убиваю,
Что не снести…»

*) The life (англ.) – жизнь.

VIII. Ванька-встанька
       1.
Путей немало отрезвленья.
Друзья до храма уж дошли,
Без цели дни давно не жгли,
Покой  познав в часы говенья.
Там Виктор тоже окормлялся,
И духом чистым подкреплялся:
«Иван, тебе бы в монастырь,
Чтоб не тянуло на пустырь.
Писать иконы Бог поможет,
Таланты только приумножит.
От беса  наши искушенья;
Спасают вера и моленья».
       2.
Бывает так…  Но всё – не просто:
Отец Игнатий, духовник,
За дело взялся, в суть проник
С сознаньем – камешек здесь острый.
На литургии, в день воскресный,
Где Витя, Миша – как всегда,
Встречал Ивана иногда.
В причастье – голубь он небесный.
Где исповедь – начал основа,
Такому трудно: нет обновы.
В постах забылся, с кем-то пил…
Что наработал, загубил!
        3.
Россию друг мой  почитал!
История страны сурова:
Немало пролито в ней крови.
О стержне русском он мечтал:

«Я пью сегодня:
             за Россию.
Не жду чудес.
           Я жду мессию.
Дано мне падать,
           могу вставать.
Индеец вольный,
           люблю гулять.
Запомнил фриц,
           пусть знают янки,
Опасны мы,
           когда подранки.
Попалась Русь –
           в сетях мамоны,
И крепок символ
           Соломона.
Но знают твари,
           тоскует бес,
Христос вернётся,
           сойдёт с небес».

Он знал о Кромвеле,  Вандее;
В Тамбове резали страшнее.
На то и уши, чтобы слушать,
И не подряд всё надо кушать.
Что пил, то часто от сознанья:
Не будет дельному признанья.
Наивный парень. Как иначе?
И мы решаем ту задачу.
        4.
Компьютер он освоил сразу,
Живой почувствовав восторг,
И не вступал с карманом в торг,
Когда новинка люба глазу.
Знал все настройки, ухищренья,
Программ полезных построенья,
Цвета с фигурами кроил…
Легко! Не обрывая жил.
Ему давались алгоритмы,
Язык впитал, как звуков ритмы;
Втекало в рот не по усам:
Премудрость эту брал он сам.
         5.
О, сколько принял я советов.
Иван, благодарю за них!
Похоже, ты рождён в тот миг,
Когда господь лепил поэтов.
Возможно, думал о Гефесте…
В любой работе ты на месте.
Прости, что тайны не храню.
Способность я боготворю.
И с этой слабой оговоркой
Спешу забраться здесь на горку.
Не всем откроется Парнас,
Лишь время оправдает нас.
          6.
 Он мне оставил две странички.
Стихи простые, но напор!
В них маловерию укор,
И голос мужа, а не птички:

«Парус в деле и, значит, натянут:
Трепещу на холодном ветру.
Только реи стонать перестанут
В тот момент, когда швы перетру.
На свободу рванусь к пучине,
Омываемый  спешно водой.
–  Быть разорванным в клочья, в тине,
Не согласен  за праведный бой.
Сколько дней и бессонных ночей
Мы играем простую игру,
Но не будет у нас уж ничьей,
Полотном, а не тряпкой умру.
Нет намёка другим, эгоизма,
Не задушит дешёвый расчёт.
Это лишь вариант, парадигма,
Не полученный раньше почёт.
Как забытый на сцене актёр,
Отыгравший великую роль,
(Весь в заплатах и дырах – натёр!)
Отойду, как уходит король».

И эта вера, эта сила
Среди людей его носила.
Большое сердце, огонёк –
Лишь достоянье и конёк.
Он стал задумчив и серьёзен;
И этот факт уже курьёзен.
С лихвой вернул свои долги,
Внушал везде: «Живи, не лги!».
        7.
Где – та Москва, а где – Воронеж?
В Задонске свадьба ждёт Витька.
Судьба  в решениях легка:
Дружок оставил мегаполис.
Ему противны директивы,
Стесняют куцые квартиры,
Есть перспективы средь полей
Под сенью трёх монастырей.
Среди гостей Иван заметен.
За кучу пунктов он в ответе:
Тут транспорт, съёмка с высоты,
Гитара, шарики, цветы.
       8.
Венчанье справляют у Дона…
Беспечность уходит,как лето,
К себе зазвала вдруг поэта,
Печали забыты им дома.
Но силу имеют заряда
Церковных канонов обряды.
В казачьей поставлено «раме»
И действие Каменском храме.
Финт Ваня вершит не последний,
О времени вспомнив  намедни:
Флаг вверх  ДНР поднимая,
Здесь братские скрепы вбивая.
       9.
Восторг от бравого расклада…
Витюха несказанно рад.
Тревоги скроет листопад.
Царит природа в мире ладом.
За прошлым смутным временем
Грядёт единство племени.
Ребята верят, русский дух
К свободе праведной не глух.
Казачьих дел  былых основа
От поля сходит Куликова.
В соборе зреет вера масс:
С Россией встанет весь Донбасс.
      10.
… Исчез Иван, его нет дома.
На нервах мать, звонки друзьям…
Рванул в Надым, вещей не взяв?
Причину ищут в рюмке рома.
В Задонске тайна разрешилась.
Такое маме и не снилось:
В бою не нужен чемодан,
В отряде Бэтмэна Иван!
Не мальчик он. Горюет мама.
Порядок в комнате, нет хлама.
Когда восторг людей затих,
Нашли его последний стих.

«Я в строю и сжимаю в руках автомат,
Цепь врагов обозначена твёрдо.
За  родной положу я себя каганат,
Пусть Россией зовут его гордо.
Нас на фрицев бросали, на западный фронт.
Мы страну всю костьми замостили.
Постепенно устали, разрушили трон,
А бесчестье своё уж забыли.
И чем больше свободы, призывов, речей,
Краше "клюква"  в родимом болоте.
Поминальных, ребята, мы стоим свечей,
Представляя забытую роту!"
        11.
Как тихо умирает воля.
Она стрела и стержень масс.
Убит предательством Донбасс;
Пора бойцам оставить поле.
Уйти, исчезнуть в пыль зарыться,
Бородку стричь или побриться.
Зажали, как же воевать?
И спину пуле подставлять.
Уж год прошёл; тишь, нет привета…
Любой порыв сливают в Лету.
Забыть про них…  И спор о чём:
Каким закрыта дверь ключом?
…………………………………..
Стихи Ивана в интернете
Напоминают мне о свете.
В них солнца луч и сила чувства,
И нет продажного искусства.   
 Москва, 2016.