Мираж

Она уехала...
Проводив её, я привычно вернулся в нашу квартиру, некогда светлую. Но этот свет и уют дарила она, а теперь её нет. Не раздеваясь, я сел на стул и оглядел комнату. Она бы мне сделала замечание, что я зашёл в ботинках в комнату, а я бы, как виноватый ребёнок, извинился за свою оплошность. Но сейчас мне больше всего хотелось услышать её голос, смех, но она уехала..
В комнате ещё пахло её духами, моими любимыми духами, шлейф заполонил всё; на стуле осталась её одежда, хранящая запах тела, такой родной для меня; я провёл рукой по столу в надежде, что стол сохранил её движения. Я, как художник-реставратор, воскрешал в памяти все последние жесты и действия и снова проводил рукой по столу, которого касалась она перед отъездом; на столе осталась чашка с недопитым кофе, а на внешней её стороне-губная помада. Всё пропитано ею, но она уехала...Схватившись за голову руками, я начал смеяться над собой и плакать одновременно, удушливый приступ тоски раздирал сердце и душу на части. И я-был не я в тот момент, внезапно я запрокинул голову назад и закрыл глаза, представляя её образ. Всё моё нутро рвалось к ней, я не хотел её отпускать, но и признаться себе в этом не мог. В воображении панорамой скользили последние минуты, проведённые вместе: крепкие объятия, жадные и ненасытные губы, единый стук сердец. Сидя на стуле, закрыв глаза, я протянул вперёд руку в надежде уловить её силуэт, который отчетливо предстал передо мной в ту минуту. Так живо и ярко она явилась мне: с вьющимися волосами до плеч, выразительными и карими, как шоколад, глазами, загадочным взглядом, в котором кроется тайна...И я проводил по воздуху рукой, рисуя её черты, гладя её лицо, плечи, спину. Я знал, что разлука продлится недолго, она вернётся в нашу квартиру, ко мне, но в эту ночь я не спал. В руке у меня были наши совместные фотографии, которые я пересматривал и пересматривал...