Иона да Улльна

Не знали стекла в хозяйстве,
Картошкой не баловал стол.
Свет брезжил в окно неясно...
То присказка, сказка о том,

Как на севере Кольском речка
Получила название Ёна,
О схожденьи судЕб человечьих:
Сказ про Улльну да про Иону.


Задание

Смышлён, в деле на руку скор,
Простоцветных волос солома,
Истоптав монастырский двор,
Заскучал послушник Иона.

Тесновато средь каменных стен, —
Станет мудрым познавший волю...
Был он молод, горяч и смел
И задумал иную долю.

То, пожалуй, угодно Богу, —
Послушание радостной вестью:
"Выйти братии в дальню дорогу
Дюже надобно...", — молвил наместник.

Отозвался Иона: — Пойду!
"Испытать я смогу себя в Коле.
Монастырь заполучит слюду,
Ну, а я подышу ветром в поле."

Север, Север, — ветер на сопках,
Серебристые лики озёр...
Север, Север, не место здесь робким,
Сильных духом манит простор.

Неприветливый. И дремучий,
Он колючий на первый взгляд...
Но не вслушайся в ветер певучий —
Позабудешь дорогу назад!


Артельщики

За слюдою на Север не ходят
Быстро-скоро и сразу обратно...
Здесь щедра и богата природа,
Но избу надо справить ладну.

Лес у речки — светел и строен,
Эхом в сопках раздался стук.
Коль по русской ты мерке скроен,
Твой топор — продолжение рук.

Не догадывался Иона,
Вырубая на сопке слюду, —
Речку ту, у подножия склона,
Его именем назовут...

Ягод много, рыбы и дичи, —
Стол у братии был довольный,
Но вот хлеба совсем пшеничного
Не могло быть в диком раздолье.

Баня — отдых от жизни трудной,
А спасенье — в молитве искренней.
Воскресеньями красили будни,
Дни зарубками перелистывали.

...Слышала братия в дальнем пути
От людей многознающих самых,
Что в низовьях работной реки
Поселенье стоит саамов.

Пьют они, говорят, кровь оленью,
С лешим делятся рыбой с улова,
От медведя ждут благословений, —
Некрещёные, одним словом!


Спасение оленя

Накануне поры весенней
Рыбу в лунке удя, Иона,
Заприметил на льду оленя, —
Зверь по слухам ему знаком был.

Не подал он и виду, — ведь надо
Заниматься промыслом нужным.
А олень тот — саамского стада,
С человеком особенно дружен.

Тропку к стаду отрезали волки, —
Убежал в верховья реки.
Лёд заснеженный — для быстроногих:
Ни деревьев, ни кочек — беги!

Наступил бы конец невесёлый
Очень скоро оленьему веку,
Если б зверь не пошёл за Ионой,
Не пристал бы опять к человеку.

Смастерили нехитрый загон
Благородному зверю-красавцу
(Жил недолго у братии он, —
Надобно стало расстаться...)

Через день Иона-добытчик —
По делам на реке завсегдашним.
Сквозь позёмку, — вновь необычное:
Увидал он оленью упряжку.

Забредёт ненароком на двор
Редкий гость в этих диких местах!
Тут рыбак наш, поправив топор,
Перекрестившись, встал...


Знакомство

Неожиданно представление,
Боже праведный, вот дела:
ДЕвица юная! - Впечатление
На послушника произвела.

А заливисто как причитает!
Да выкрикивает вперемешку!
Но Иона, конечно, знает, —
Разговор-то идёт про олешку.

"Ясное дело, олень отбился,
Знать, хозяину возвращай", —
Покумекал Иона быстро,
Приглашая знАком на чай.

Угощения ей не нужно,
Что-то, вроде бы, обещает...
Заприметив оленя, тут же,
Подбежала — и обнимает.

То и дело "Пиннк" повторяла,
Неразборчив для русского слог.
Понимающе мордой кивал он...
Пиннк по-нашему — "Ветерок"!

Иона не меньше доволен
Картиной радостной встречи!
Одно неудобство в Коле —
Не ведаешь местных наречий.

Назвался он, ткнув себя в грудь.
— Улльна, — держа потеряшку,
Представилась дЕвица, в путь
Неблизкий наладив упряжку...


Испытание

Вдруг лихая година пришла,
Когда принялся таять снег.
Дюже дьякона плохи дела, —
Незнакомца почуял медведь.

Из берлоги он вышел недавно
И подумал, спросонья, чудак:
"Этот зверь, видно, хочет быть главным!
Объясню ему, что здесь и как".

Показалось ему, был он вежлив...
Только труден медвежий язык.
Хоть и не был дьякон невежей,
К человечьему больше привык.

Не про ласку медвежьи объятия:
Тишину взбудоражил крик.
Кто с колОм, кто с дубиной, братия
На подмогу бросилась вмиг!

Бес лукав, да милостив Спас:
Все молились за здравие други!
Вера в Бога и прежде не раз
Изгоняла худых недуги...

Час от часу — больному не лучше,
Уж прощаться удумал с отрядом...
Тому делу помог старый случай, —
Предусмотрено Богом, что надо.


Благодарность

Уловить необычный признак,
Перемену в теченьи примет
Учит школа таёжной жизни,
Сердца чуткого слушать совет.

В этот день ей тревожно было...
Донимал за рекой волчий вой.
Беспокойное стадо бродило,
Ветер ветки тянул тетивой.

Ветерок же был скован, недвижен,
Принимая тычки от друзей...
Подошла Улльна медленно ближе, —
На неё он так странно глазел...

Его взгляд всё срастил воедино
В ощущении безусловном!
Неприятная духу картина...
Собралась Улльна, едет в верховья.

Сани-кережку долго олени
До верховий реки тянули
Разомлевшим лесом весенним
Мокрый снег приминая, траву ли.

***
...Дьякон ещё тяжело вздыхал,
Бредил, лиц не узнавая.
Под покровы сухого мха
Возвращалась душа живая...

Некрещёная, где это видано,
Христианина  чтобы лечила?!
Дьякону тайна не была выдана:
"То благодатная в ягеле сила!"

Лишь болезный очухался малость,
Улльна в стойбище отбыла.
А Ионе не елось, не спалось:
"Дева лесная, будь мне жена!"

Но в травень здесь — ледоход,
Недужному нужен пригляд...
Дождавшись спокойных вод,
С любимой свидеться рад.


Свадьба

Когда лист восхитительно юн,
Иона к низовьям реки
Спустился в саамский уют
И дЕвицы просит руки.

Толмачом у них — Улльны дед,
Да Ионы горящие очи.
— Я согласная, — был ответ,
И вдобавок ласково очень:

— Хорошо у вас в русской избе!
В ней живительный дух сосновый...
Крепкая была бы в нашей судьбе
Для семейного счастья основа.

— Всё устроим, — ответил Иона,
Да и кажет ей крест нательный.
— Принимай, Уля, веру Христову.
Для души — что для тела стены!

За невесту выкуп положен.
И была им медвежья шкура...
С медведями надо построже, —
Меньше будут буянить сдуру.

Сыграли саамскую свадьбу,
Да отбыли в Кандалакшу:
Крестили Ульяной, стало быть,
В церквушке, ладаном пахшей.

Долго ходили... Рады
Встретить чету мужики:
За мусковиту наградой
Мешок пшеничной муки!

Для новой избушки место —
Прежнего прекрасней!
Мужчины — рубят, известно,
Обед — по женской части.

Пластины слюды мусковиты
Блестками в окнах на юге:
"Сосновое гнёздышко свито,
Счастливы будьте, други!"


Расставание с братией

Молодые зажили ладно,
Помогая друг другу в делах.
Понимали друг друга с полвзгляда,
Примечая малейший знак.

...Поправился дьякон, слюды
Нарубили вполне сообща.
Устроился быт молодых,
Иона — с речью к товарищам:

— Братья в Боге, любезные други!
Стал мне мил этот северный дом!
Остаюсь я с любимой супругой,
С Божьей помощью здесь проживём.

Полюбил ходить хмурыми сопками,
Свою Русь в этом месте обрёл.
Не нужны тут стены за окнами,
Я живу, словно вольный орёл!

Отбыл отряд восвояси
С поклажей драгоценной...
Знали теперь монахи,
Куда приносить для обмена

Соль да муку, инструмент,
Слюды запасаясь листами.
И каждые несколько лет
Меряли Русь верстами...

Вспоминали ветры,
Колыханье сполохов,
Возвращаясь с Севера,
Первые геологи.


Рюкзак да сапоги

У Ионы, Улльны
Всякое бывало,
Поступать разумно
Мудрости хватало...

Рассказана история,
Но только не закончена.
Узнать ты можешь более,
Если очень хочется:

Наладится погода, -
На Ёну приезжай.
Где охраняет воды
Седой Келесуайв.

Плечист, крутые склоны
Широко распластал, -
Там Улльны да Ионы
Жив памяти кристалл.

Послушай шелест листьев,
С рекой поговори,
Споют лесные птицы...
Откроется внутри

Всё то, что было дальше...
И до, и будет после.
В краю любимом нашем
Вдохни июньский воздух.

Идёт из недр планеты
Добыча до сих пор
В районе речки этой
За городом Ковдор...

Красоты примечая,
От Ёны в Кандалакшу,
С палаткой за плечами,
Пойдём, друзья, где раньше

Шли Улльна да Иона.
А каково командой
Слюду доставить снова
Водой по речке Канда, —

Да вниз до Беломорья?
История — не тайна:
До той реки  верховий
Махнём с Келесуайва.

Огромные каньоны
Увидим мимоходом,
Речного региона
Былинные красоты.

Хорошим для истории
Конец будет таким:
Сопки, реки, море и
Рюкзак да сапоги!