Чарльз Диккенс. Похороны маленькой Нел

А теперь колокол, колокол, который
она так часто слушала днями и ночами,
и слушала его с торжеством и наслаждением,
как будто бы он был живым голосом.
Сейчас в его звоне не было жалости к ней,
такой молоденькой, красивой, доброй.

Дряхлый возраст, бодрая жизнь,
цветущая юность и беспомощное младенчество
излились наружу - на костыли, в гордости
силы и здоровья, в полном расцвете обещаний,
обычной заре жизни.
Собрались у её могилы.
Здесь были старики с тусклыми глазами
и угасшими чувствами.
Бабушки, которые могли умереть еще десять
лет назад, и все еще были старыми, глухими,
слепыми, хромыми и парализованными.
Живая смерть в разнообразных формах пришла
поглядеть на преждевременно вскопанную могилу
и чем была смерть, которую закопают.
для той, которая способна еще ползать и удерживаться
над ней.

Её несли по многолюдной дороге,
чистую, как первый выпавший снежок, чье время
на земле было быстротечным.
Под крылечко, где она любила сидеть, когда
милосердные небеса привели её в этот мирный уголок.
И старая церковь приняла её под свою тихую тень.

Они несли её в старый, укромный уголок, где у нее
было много, много времени для раздумий и бережно
возложили свою ношу на тротуар.
Свет струился по ней сквозь цветное окно,
где ветви дерева шелестели летом и где птицы
сладко пели весь длинный день.


Little Nel's Funeral

And now the bell, - the bell
She had so often heard by night and day
And listened to with solemn pleasure,
E'en as a living voice,-
Rung its remorseless toll for her,
So young, so beautiful, so good.

Decrepit age, and vigorous life,
And blooming youth, and helpless infancy,
Poured forth,- on crutches, in the pride
strength
And health, in the full blush
Of promise, the mere dawn of life,-
To gather round her tomb. Old men were there,
Whose eyes were dim
And senses failing,-
Grandames, who might have died ten years
ago,
And still been old, - the deaf, the blind,
the lane.
The pasied,
The living dead in many shapes and forms,
To see the closing of this early grave.
What was the death it would shut in,
To that which still could crawl and keep
above it.

Along the crowded path they bore her now;
Pure as the new fallen snow
That covered it; whose day on earth
Had been as fleeting.
Under that porch, where she had sat when
Heaven
in mercy brought her to that peaceful spot,
She passed again, and the old church
Received her in its quiet shade.

They carried her to one old nook,
Where she had many and many a tije sat
musing.
And laid their burden softly on the pavement.
The light streamed on it through
The colored window,- a window where the
boughs
Of trees were ever rustling
in the summer, and where the birds
Sang sweetly all day long.