Лето

Промчалось мое двадцать первое лето. Оно, как всегда, не похоже на остальные, в этот раз фиолетовое, меланхоличное и тягучее. Карантин и безденежье. Не выходи из комнаты, гремит из новостного рупора, дышать опасно вне барьера личных стен. Безжалостно звонит будильник. Вставай, коль солнце уж взошло и маршем на работу, дорогой. Таков уклад! Ты больше не дитя, забудь о беззаботных днях. Уже и знанье приобрел, что все к концу теченьем времени стремительно несется, ввязался в круговерть житейских бед. И сам себе являешь суть вещей, день ото дня к земле все ближе наклоняясь, ты слышишь зов ее за горизонтом лет. Крепись, мой друг, таков для человека уготован план. Но хватит о грядущем тяжкий разговор вести, нам должно и о счастье мимолетном вспомнить.

О том, что, окружая нас, вибрациями вьется. Достаточно лишь веки настежь распахнуть, как тут же, все собой из тела вытесняя, от самых кончиков ресниц до плоскости стопы, в нас проникает беспредельность бирюзового простора. Нас поглощает необъятный мир.

И бесконечность одного лишь мига, любую плотность беспокойных мыслей, разобьет на тысячу сверкающий осколков. Их дребезг одинокий и бессвязный ослабеет робко в потаенной глубине, и вот совсем останется не слышен. Лишь теплый летний Ветер шепчет мне.

В своем рассказе он приносит запах сухоцветов, взмах свободного орлиного крыла, журчание ручья на теле камня и нежный танец нимф в вишневых лепестках. Средь танца их узрел я и себя, при свете теплых ламп лежащим у корней. Мне щеки окропляла морось предрассветного тумана, а сердце вздрагивало в такт движениям теней. Я был - творение, завершенное Отцом, ничем вовеки не гонимое создание, с гармонией природных форм неразделимое одно, из плена времени спасенное сознание. Но лишь на краткий миг…

Здесь так заведено — течение минут необратимо и новый день придет за прошлым днем. Всему что существует предначертано однажды, рассыпаться по Космосу песком. А я, рожденный человеком, наречен властителем бескрайности пустот. И во владениях своих я буду танцевать, под грохот собственного смеха, Времени и Богу на потеху, а если те не смотрят — самому себе.

О чем, вообще, был томный мой рассказ? О лете - времени любви и приключений! Что рассказать о промелькнувших месяцах, я не сумею счесть. Работа, череда свершений, разнородных встреч — в общем-то суетность будних дней. Но в редкие вечерние мгновения в мой дом заглядывала Муза, и тогда, я обретал свободу от себя, закручивался в ноль и повисал над плоскостью рабочего стола, исследуя границы человеческого сердца.

В дни странствий находил спасение в природе, в ее покорности пред собственной судьбой. Устраивался тихо на укромном месте наблюдать движенье полевых цветов, жужжание шмеля, бездвижность паука, уснувшего на тонкой паутине в ожидании случайной встречи с молью. Оставив тяжесть мыслей в стороне, я замирал, едва дыша и зрил взаимодействия живого, пока не становился легче чем песчинка, прозрачнее омытого дождем стекла.

А в дни, когда в душе клубился чувств буран, неукротимый, с которым в одиночестве я справится не в силах был, мне на подмогу приходил мой верный друг. Мы вместе с ним, для утоленья острой жажды впечатлений, топтали землю от полудня до мерцания звезды. Перерабатывали дни, не ведая усталости и скуки. Искали смыслы точно рыли рудники.

Но вот к концу стремятся тёплые недели, желтеют клёновые кроны у окна и завтра мой осенний понедельник от затяжного пробудится сна. А вместе с ним восстанут из глубин, воспоминания что не забыть до смерти и чёрный камень сожалений маслянисто снова заблестит. Меж ребер будет тяжестью давить, да так что никакой стакан горячих вод не оттенит его жестокого давления. Я буду снова замурован в стены, потолок и пол своих шести квадратных метров. На лампочку холодную смотреть пока не заболят глаза. А после встану, натяну на кости кожу, стряхну с себя обломки желтой штукатурки и выдвинусь броздить изломы городского леса, под треск ночного фонаря искать свои вчерашние следы...

Здесь Ветер больше слова не роняя, лишь холодом закручивает руки мне, а Небосвод асфальтом над бровями нависает.

Я с одиночеством теперь наедине...