День Спецстроя

   Строительная организация "Спецстрой". Пятница, начало рабочего дня. Действие происходит в одном из помещений предприятия.
  Общая атмосфера довольно пасмурная. Несколько человек сидят в разных частях комнаты, однако выражения их лиц отражают одно и то же. Все жутко болеют с похмелья. Ни о какой работе, естественно, не может быть и речи.
 
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч. Саня, может, у Михалыча займем?
  А л е к с а н д р Н и к и ф о р о в и ч. Спрашивал уже, нет у него.
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч. У Андрея можно.
  А л е к с а н д р Н и к и ф о р о в и ч. Витя, зарплата когда была? Все без копейки сидят.
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч. Ну и что теперь, помирать с похмелья? Гриша, не молчи. Какие предложения?
  Г р и г о р и й. Какие могут быть предложения? Сходить схожу в магазин. А денег у меня нет.
  Д м и т р и й В л а д и м и р о в и ч. Так, есть одна мысль. Надо попробовать.
  "Мученики" проводили его взглядом до двери. Потянулись минуты ожидания.
  Дмитрий Владимирович вскоре вернулся, но внешность его не выказывала результата.
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч. Ну? Не тяни.
  Д м и т р и й В л а д и м и р о в и ч. Гриша, собирайся. Смотри только осторожно, на улице скользко. Все тебя ждем.
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч. Гриша, будь предельно внимателен. От тебя зависит здоровье пятерых.
  Г р и г о р и й. Понял, понял. Буду сама осторожность.
   Страждущие работники несколько оживились. Будущее выглядело уже не таким мрачным. Однако определенные опасения все же были. Каждый думал о своем, истязаясь мыслью возможного провала предприятия. Кому-то казалось, что Гришу застанет начальник цеха. Кому-то чудилась непоправимая потеря Гришей денег. Самой же пугающей в своем чудовищном обличии мыслью представлялась утрата драгоценного товара вследствие неумелой транспортировки.
  Товарищи откровенно переживали. Кто-то нетерпеливо барабанил пальцами по столу. Кто-то, сидя, раскачивался из стороны в сторону. Кто-то, не находя себе места, прохаживался по комнате туда-сюда.
  На лицах было столько выжидательного страдания, что, казалось, присутствующие готовы уже уверовать и молиться. Хотя все без исключения были атеистами.
  Наконец дверь распахнулась, и на пороге возник Григорий. С улыбкой на физиономии, и с бутылкой в правой руке. Для пущего эффекта он занес ее над головой и победоносно потряс.
  При общем восторге не хватало разве что аплодисментов. Григорий вкусил прелесть всеобщего восхваления. Пора было вкушать сам вожделенный продукт.
  Лучезарные улыбки, предвосхищая процесс, осветили помещение. Мужики приготовили стаканы.
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч (протягивая руку). Давай, Гриша.
   В момент передачи бутылка, непостижимым образом, выскользнула из руки принимающего. Удар ; и емкость разлетелась вдребезги. Драгоценная жидкость растеклась по бетонному полу. Немая сцена. Шок сковал всех. Глаза повылазили из орбит. Кто-то схватился за сердце. Собутыльники тупо смотрели на пол. И это зрелище сводило их с ума.
  Вдруг, словно гром, в наступившей тишине раздался голос:
  - Марлю, быстро, - говорил самый старый, доселе молчавший работник.
 
   Началась суета. Марля была тут же найдена и передана старейшине.
  Он, в свою очередь, принялся макать марлю в разлившуюся водку и затем отжимать в стакан. Мужики с уважением, затаив дыхание, наблюдали за старейшиной. В результате набралось два полных граненых стакана. Место катастрофы сияло чистотой. После, водка была тщательно процежена сквозь марлевый фильтр и незамедлительно выпита.
  Пришедшие в себя строители поблагодарили старика.
  В и к т о р Н и к о л а е в и ч. Валерьяныч, ты просто спас. Мы все твои должники. И я в первую очередь.
  В а л е р ь я н В а л е р ь я н о в и ч. Ерунда, Витя. У меня и не такое бывало.
  Народ оживился. Теперь можно было и поработать.
 
   Разгар рабочего дня. Главный цех "Спецстроя". Идет погрузка жидкого бетона.
  Н и к и т а Ф е д о р о в и ч. Кольцо поменять бы надо. Разболталось совсем.
  А н д р е й П р о к о п ь е в и ч. Надо, конечно. Говорили Кузнецову, и не раз уже.
  Н и к и т а Ф е д о р о в и ч. А он что?
  А н д р е й П р о к о п ь е в и ч. Соглашается.
  Н и к и т а Ф е д о р о в и ч. И все?
  А н д р е й П р о к о п ь е в и ч. Все.
  Н и к и т а Ф е д о р о в и ч. Цемента на такой объем маловато слишком. Что делать будем?
  А н д р е й П р о к о п ь е в и ч. План горит. Бывало, и больше разбавляли. Тем паче Кузнецов лично велел делать.
  Появляется К у з н е ц о в ; начальник цеха.
  К у з н е ц о в. Давайте, мужики, побыстрее. Не укладываемся в сроки. Полную загружайте, и пускай Валентина поднимает.
  Н и к и т а Ф е д о р о в и ч. Василий Васильевич, кольцо на тросах заменить бы. Оно не годиться уже, тем более при полной загрузке.
  К у з н е ц о в. Заменим, заменим, Никита. Грузите, мужики, времени нет.
 
  Начальник отправился далее по цеху раздавать указания.
  Погрузка бетона была завершена. Емкость с помощью тросов присоединили к подъемному крану.
  А н д р е й П р о к о п ь е в и ч. Валя! Вира!
   Заработали механизмы, поднимая семитонную цистерну. Мужики отошли подальше в сторону.
  Емкость с бетоном была почти уже у самого верха, как вдруг что-то хрустнуло, и толстенная бадья с грохотом рухнула с десятиметровой высоты на пол. От удара затряслось все вокруг, подъемный кран раскачивался, как китайский болванчик. Крановщица Валентина с ужасом вцепилась в поручни, ожидая своей участи. Бетон разлетелся повсюду. И даже на потолке, чья высота составляла без малого пятнадцать метров, налипли серые лепешки.
  Никита Федорович и Андрей Прокопьевич матерились на чем свет стоит. Сбежались люди.
  Начальник цеха прилетел немедленно.
  К у з н е ц о в. Все живы?
  Н и к и т а Ф е д о р о в и ч. Живы, живы. Говорил же, что кольцо менять надо.
  К у з н е ц о в (будто и не слушая его). Товарищи! Все на уборку помещения. Бетон собрать. Андрей Прокопьевич, идите на склад, возьмете новое кольцо. Вот наряд.
  Начальник торопливо заполнил бумажку и передал ее Андрею Прокопьевичу.
  Бетон собирали до вечера, отложив все другие, менее важные дела.
 
  Производственное помещение. Конец рабочего дня. Рабочие, по обыкновению, выпивают.
 
  М и х а и л И в а н о в и ч. Вася, про лампочку слышал байку?
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Нет, расскажи-ка.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Мужики поспорили. Один говорит: "У меня сосед, придурок, эксперимент решил поставить. Ему кто-то сказал, что лампочку, если в рот затолкать, обратно не вытащишь. Так вот, он решил на себе испытать...
  Потом хирург лампочку у него из пасти вынимал. Что за народ? Его же предупреждали, что нельзя будет вытащить, а он все одно проверить захотел. Проверил на свою голову, блин".
  Второй мужик послушал и говорит: "А я вытащу, спорим?" ; Тот ему в ответ: "Ну ты че, я ж тебе только что рассказал". ; Собеседник на своем стоит: " Да ерунда, вытащу, на бутылку спорим?" Поспорили. Само собой, все закончилось в больнице.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Народ у нас упрямый. До идиотизма.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Да что там далеко ходить. Наши вон недавно поспорить хотели. Вообще умора.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. О чем это ты?
  М и х а и л И в а н о в и ч (смеясь). Даже говорить как-то неудобно.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Ну что там, рассказывай скорее.
   Все время беседы мужики пили. И уже дошли до определенной кондиции, когда слова становятся растянутыми, а мысль кажется глубокой.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Знаешь бочки двухсотлитровые, в углу там стоят. С мазутом. Но есть одна пустая. Бочка большая, а отверстие ; узкое.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Ну.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Митька с Пашкой намедни, под шафе уже, поспорили.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Так.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Митька говорит: "А что если яйца в бочку засунуть. Обратно, наверное, не вытащишь?" ; "Это почему?" ; спрашивает Пашка. ; "Узко потому что, застрянут они", ; отвечает Митька. ; "Спорим на бутылку, я вытащу", ; говорит Пашка. ; "Нет, не вытащишь", ; возражает Митька". ; "На две, спорим?" ; не унимается Пашка.
  Уже, почти собрались, дурачье, проверять. Хорошо, что я слышал, недалеко был. Успокоил мальцов.
  К этому времени мужики уже осилили бутылку, взялись за другую.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. А я бы вытащил.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Ну ты, Вася, даешь. Горлышко там узкое. Понимаешь уз-ко-е.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. На пять бутылок спорим?
  М и х а и л И в а н о в и ч. С ума сошел?
  В а с и л и й П е т р о в и ч. На ящик, Мишка. Слабо?
  М и х а и л И в а н о в и ч. Не вытащишь.
  Василий Петрович аж подскочил от взбудоражившего его азарта.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Спорим! (Василий Петрович слегка затрясся от возбуждения). Что замялся, Мишка?
  М и х а и л И в а н о в и ч. Черт с тобой, давай.
   Мужики поспешно встали и быстрым шагом устремились к предмету разрешения их внезапно возникшего спора.
  Василий Петрович постучал по корпусу бочки. Раздался характерный звук.
  В а с и л и й П е т р о в и ч (удовлетворенно улыбаясь). Пустая. Ну что, Мишка, готовь беленькую. Сейчас по-быстрому залезу, и назад.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Ты только засунуть не забудь.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Не боись.
 
  Василий Петрович снял штаны, влез на бочку и благополучно произвел проникновение внутрь оговоренной выше части тела.
  В а с и л и й П е т р о в и ч (улыбаясь). Вот так вот, Мишка, убедился?
  М и х а и л И в а н о в и ч. Слезай давай теперь.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Легко...
  Василий Петрович попытался приподняться, но что-то его остановило.
  М и х а и л И в а н о в и ч (глумливо оскалившись). Что, никак?
  В а с и л и й П е т р о в и ч (натянуто улыбаясь). Один момент.
   Покрутился на бочке. Пытался рукой приподнять попавший в ловушку драгоценный орган. Но ничего не вышло.
  В а с и л и й П е т р о в и ч (жалобно). Мишка, больно.
   Михаил Иванович, прочувствовав горечь сложившейся ситуации, перестал улыбаться.
  М и х а и л И в а н о в и ч (полным наставительного сочувствия голосом). Ну, я же тебе говорил. Не дурак ли?
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Мишка, что делать-то, а?
   За окном стоял октябрь. Учитывая вечернее время суток, в цехе холодало. При таких обстоятельствах заседание на стальной бочке голым задом могло привести к очень не желательным для здоровья последствиям.
  Несколько протрезвев, Михаил Иванович стал соображать что к чему. К месту происшествия потихоньку стягивался народ.
  Сначала все очень долго смеялись. Затем началось обсуждение вариантов спасения Василия Петровича. Сам же горе-экспериментатор давно протрезвел окончательно. Он внимательно слушал предложения товарищей, поскольку от принятого ими решения зависела если и не вся, то определенная часть его жизни.
  Молодой, лет двадцати пяти паренек предложил:
  - Болгаркой распилить, и все. Что там думать.
  В а с и л и й П е т р о в и ч (негодующе вскрикнув). Там же искра, спалишь мне все. Товарищи! Болгаркой никак нельзя, я не согласен на болгарку.
  В голосе Василия Петровича слышалась мольба. Голос дрожал гитарной струной.
   После непродолжительных переговоров собрание официально отклонило вариант с болгаркой как чересчур опасный.
  Василий Петрович облегченно вздохнул. Он очень волновался, и ему периодически вытирали пот с лица. Тело бедняги немело.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Товарищи, у меня все затекло. Можно побыстрее?
  М о н т а ж н и к (лет тридцати шести). Может быть автогеном резануть?
   Василию Петровичу стало нехорошо, когда он представил небольшие, но очень важные кусочки, уже не принадлежащие ему. Казалось, они уже лежат отрезанные и оплавленные на дне злополучной бочки.
   И тут тот самый старейшина, с помощью мудрого вмешательства которого был исчерпан утренний инцидент, провозгласил:
  - Сваркой обыкновенной надо, аккуратненько. И не на триста восемьдесят, а на двести двадцать. Крышечку по периметру вырезать, и все.
  Строители уважительно посмотрели на аксакала. Василий Петрович послал ему взгляд, полный такой безграничной благодарности, что старейшина смущенно опустил голову.
   Принесли сварку. Провод заземления, как обычно, бросили на батарею. Сделано это было довольно небрежно.
  Заработал сварочный аппарат. На исполнение нелегкой миссии был избран самый опытный, хотя и не совсем трезвый. Но руки у него не тряслись, а это было главным.
   Василий Петрович весь напрягся. Сварщик с электродом в руке неторопливо приближался к намеченной точке. Контакт.
  Раздался нечеловеческий вопль. Сварщик в ужасе отпрыгнул в сторону.
  Волосы на голове у Василия Петровича встали дыбом.
  В а с и л и й П е т р о в и ч (остервенело). Сволочи! Заземление нормально закрепить не можете! Да что же это такое?!!
  Народ кинулся к батарее. Оказалось, что провод упал изолированным местом.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Смотрите там внимательно! Миша, пожалуйста, проконтролируй!
  На этот раз провод укрепили основательно. Проверили несколько раз.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Миша, там точно все в порядке? Еще раз будет слишком.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Порядок, Вася, не беспокойся. На вот, выпей.
   Василию Петровичу залили стакан водки, дали закусить.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Миша, не берет водка. Как вода.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Потерпи, немного осталось. Скоро вызволим.
   Сварщик вторично приблизился к бочке. Контакт. На этот раз все обошлось. Процесс вырезания горловины проходил вполне успешно.
  Во время процедуры Василий Петрович тяжело дышал, изрядно потел и внимательно наблюдал за сварщиком.
  Оставалось немного. Двое крепких мужиков уже придерживали Василия Петровича.
  Наконец горловина была благополучно удалена. Василия Петровича положили на живот. Стоять он не мог, по причине онемения мышц. Металлический блин живописно прикрывал зад. Наиважнейшие мужские органы приобрели фиолетовый оттенок и походили на проросшее сквозь железную преграду экзотическое растение.
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Ребята, родные, спасибо. Вытащите их, пожалуйста.
  Мужики поморщились. Никому не хотелось трогать руками.
  - Надо женщину позвать, - высказался кто-то.
  Собравшиеся единогласно поддержали инициативу.
  - Может, Маринку, практикантку?
  - В своем уме? Девке двадцать лет. Она сидит там, растворчики свои изучает. Тут приходят работяги и просят яйца достать из бочки. Ты девчонку-то пожалей.
  - Да вы что, мужики, времени восьмой час. Она ушла давно.
  - Тем более.
  Посовещавшись, решили позвать Зинку, повариху. Баба была в годах, и многое повидала.
  М и х а и л И в а н о в и ч. Вася, ты как? Зинку зовем?
  В а с и л и й П е т р о в и ч. Зинку так Зинку. Я тут до утра лежать не хочу.
   Выбрали самых коммуникабельных.
  Через пару минут парламентеры в сопровождении полной дамы лет пятидесяти появились в цехе.
   Зинаида Марковна, работавшая в местной столовой с незапамятных времен и повидавшая такое, что многим женщинам и не снилось, восприняла происшедшее сдержанно. Пока не осознала вполне всей комичности и нелепости случившегося.
  Просмеявшись и успокоившись, она принялась за дело. Волосы были острижены. Все вокруг обильно полито подсолнечным маслом. В конце концов запчасти многострадального Василия Петровича, слегка посиневшие и скукожившиеся, были освобождены.
  Василий Петрович высказал слова благодарности всем участникам спасательной операции и, стыдливо покраснев, поспешно ретировался за ворота.
  Чуть было не столкнувшись с Василием Петровичем, с улицы в цех вбегает взволнованный мужчина.
  - Мужики! - запыхавшись, только и выговарил он.
  - Что случилось?
  - Мужики, вы что мне сделали?
  - Гараж.
  - Он у вас что, раскладной?
  - Как это?
  - Да так. Развалился на четыре части, прямо в грузовике.
  Народ делает недоуменные лица, словно не понимая, в чем дело.
  - Мне блок прямо на кабину рухнул. Благо там решетка наварена. Убило бы на хрен.
  Мужики глубокомысленно почесывают затылки.
  - Слушай, ты завтра приходи. Сегодня все уже. Время позднее.
  - Как завтра? Мне тут что, все ночь торчать, мужики?
   Рабочие потихоньку, по одному проходят мимо него. В конце концов, остается последний человек. Он поводит плечами и, вздохнув, мол, "вот так", тоже уходит.