Фата-моргана 2007 год рассказ

Серия "НЕОЧЕВИДНОЕ-ВЕРОЯТНО" 2007 год. Людмила Артёмова

Зябко ёжась от Чимганской горной прохлады в поисках автобусной остановки, ущельем по горным тропам я поднималась вверх.
 - Заблудилась что ли? Иду уже почти два часа, а остановкой и не пахнет.  Неужели не там свернула? – устало прикорнула к выпроставшемуся из расщелины скалы дереву. Напрасно Дениса вернула в лагерь. Было бы не так боязно.
А ведь казалось с остановкой всё так просто, - провела рукой по шершавому  стволу,  – Ты храброе, дерево, ты захотело выжить – и выжило, невзирая на аскетизм своего существования. Нам бы так научится… Подскажи мне дорогу, пожалуйста, я тебя пойму. Ведь ты такое же живое, как и я.
     Перегнувшись через выступ гряды, и глянув вниз, увидела распластавшуюся под  ней в ущелье  гладкую как мрамор поверхность огромной, отчего-то  периодически  освещающейся  странными всполохами, каменной глыбы.
    – Невозможная красота! –ахнула я и хотела подумать ещё о чём-то, но лишь успела автоматически ухватиться за край своего защитного барьера.
      По глянцу глыбы, нарастая как вал, переливаясь, одно за другим, поплыли диковинные видения. Застыв  как изваяние, стала наблюдать за передвигающимися внизу неведанными объектами, напоминающими теперь плывущие подо мной горные вершины.
Получалось, будто я – летящая птица в небе над  Чимганом, и подо мной все Тянь-Шанские отроги.
     Сильно заподозрив, что у меня что-то со зрением и именно от этого всё и движется, крепко зажмурила глаза и снова резко их распахнула. Вся гамма  этого огромного видео-полотна, вдруг  изменив свои очертания и цвет, и внезапно превратившись в гладь сияющего синего озера, в котором как лебяжьи пёрышки кружились облака, плыла уже в обратном направлении. Лишь  случайно  от очумелости не  перевалившись через край заступа, я успела рухнуть на то место, где только что стояла. Лёжа, оглядела  вершины. Да нет же, они такие, как изначально и были. Что  происходи-и-ит???
   Минут через десять в мозгу просветлело. Допетрила - это Фата-Моргана,  выказывая свой художественный нрав, играет с природой. Поняла: из-за резких перепадов температуры в горах и присутствия невдалеке больших водных бассейнов и заиграли сии удивительные миражи. Ветра?
С  горечью  уразумев истину, что иначе мне вообще никогда не выйти  хоть на какую-то остановку  транспорта, решила, не вглядываясь ни вверх, ни вниз, смотреть только по сторонам и впереди себя. В противном случае есть реальный шанс доживать свой век здесь на каких-нибудь нехоженных тропах.
   Поплутав по горным склонам  ещё с часок, я, наконец, набрела на остановку, которая  предстала передо мной в виде небольшой скалы у огибающей гору дороги. «АСТАНОВКА ИЗДЕС» гласила высоко выведенная чьей-то доброй рукой огромными буквами чёрной краской незамысловатая надпись.
       Под надписью уютно расположился продолговатый массивный до блеска отглаженный камень, видно долгое время исполняющий роль скамьи, на который я и присела. В одночасье, прочувствовав  присущую для Средней Азии резкую смену температур, громко ойкнув и подскочив с источаемого этой глыбой жара, сквозь одежду потирая подпечённые места, я юлой завертелась вокруг себя.
На придорожной не затенённой деревьями и горными вершинами территории, кожу теперь нестерпимо обжигало солнце. Чтобы укрыться от палящего светила мне при-шлось затиснуться в тень, под излом каменного навеса остановки. После чего,  с усиленным вожделением вглядываясь в поворот, я стала ожидать появления хоть какого-нибудь транспорта: авто, телеги, любой ездовой клячи, или трактора перед которыми  готова была грохнуться коленями оземь посреди дороги, лишь бы быть подобранной по пути в Ташкент.
                Глава 2   Встреча


      Никто, кому я осмеливалась рассказать об этом кошмаре, не верил мне. Хоть это и были-то всего несколько  человек. Сначала, забеспокоившись, они как-то скромно давали мне понять, что у меня явные проблемы с нервами. Потом, что я слишком впечатлительна и наслушалась чего попало. Или начиталась десятилетиями запрещённых но давно всем известных авторов, книг. И ещё кучу разного.
     Но я-то знала цену и своей силы воли, и крепости нервов. После такого-то….???  И точно ведала, что Кот – это быль. В связи с чем, с годами убеждаясь, что с моей психикой более чем всё в порядке, мои дорогие сопереживатели  элементарно заподозрили меня в простецкой доверчивости.  А это уж была откровенная чушь.
    Третьи - выдумывали и тут же сами в это верили, что кто-то, где-то  говорил, будто моя бабка была колдуньей, и именно у неё испокон веков и были сведения об этой нечисти – чёрном  коте, который чуть не изничтожил мою новую знакомую. Да и  произошли  эти связанные с котом события как раз потому, что именно он и явился перед той бедолагой в самом излюбленном бессмертном образе перевоплощения слуг Люцифера в бесов-оборотней. Не просто же так мифология многих народов мира обращается чаще всего именно к котам. Вот и моя история не явилась исключением.  Так... вековая закономерность. И уж точно не подражание Булгакову.

       Но, к великому  сожалению, будучи личным свидетелем происходящего, к своему ужасу я ведала, что весь рассказ моей новой знакомой – голимая правда. И от этого, при воспоминании о произошедшем с ней, по моей коже немедленно начинала  извиваться липкая изморозь.


               
                Глава  3              ИНКУБ


       В тот день, по получении неожиданного известия, я вынуждена была срочно отпроситься с работы, чтобы смотаться в спортивный лагерь к шестнадцатилетнему сыну Денису, с обязательным возвратом сегодня  же, ибо завтра с утра - на работу. По счастливому случаю меня подобрал маленький автобус, который вёз продукты именно в лагерь сына.   
         Тюкнувшая кувалдой по голове телеграмма, гласила: «Потерял вещи. Срочно привезите замену. Ночами холодно. Целую. Денис».
       Теперь же, когда остановка была, наконец, найдена, несмотря на недавнее ликование, что вещи Денису были доставлены до того, как он окончательно успел простыть, меня, естественно, занимал вопрос скорейшего возвращения домой.
     Устав трепать себе нервы ожиданием транспорта, решив отвлечься от восторга и испуга видения фата-морганы и переживаний из-за долгого отсутствия транспорта, я снова переключилась на разглядывание природы вокруг себя.
          Стояла такая первозданная тишина, что ощущение, будто уже тысячелетия нахожусь в другом мире и другом времени, заполонило моё нутро. Вот так же,  подпирая небо своими вершинами, горы Чимгана уже громоздились здесь сонмы лет. Чутко отслеживая исторические вехи, одну за другой, набираясь мудрости, становились свидетелями трансформации человека, фауны, флоры...
        Что-то зашуршало вблизи меня. От испуга лязгнув зубами, я вжалась в скальную плиту спиной. Вгляделась – дикобраз. Опасаясь, что тот начнёт метать в меня свои стрелы, напряглась до предела. Дикобраз же, равнодушно наплевав на каменное изваяние под скалой, исчез за кустарником. И снова навалилась вечность.
      Представив, как должно быть жутко испытывать себя единственным живым существом на Земле, где не шелохнётся даже травинка, я снова почувствовала расползающийся по спине холодок. Н-да-а, как не гордись своей человеческой эксклюзивностью, но храбрости на созерцание вечности может хватить лишь у Творца.
     - В созданном Им разумном мире одиночества не должно быть по умолчанию. Лишь согласно собственному желанию или по сложившимся обстоятельствам, - почему-то с грустинкой подумалось мне. Но завершить свои измышления не удалось: с противоположной горы, извилисто петляя между глыбами камней и кустами, как заяц от волка, неслась женщина. Странные звуки, издаваемые «зайчихой», тотчас  возвратили  меня в настоящее.         
       Дама сильно смахивала на умалишённую. Босая, с невообразимо растрёпанными спутанными клоками волос на голове, в изодранном однотонном халате, она привела меня даже не в жуткий трепет, но в состояние полной прострации.
     Подлетев к остановке и глянув на циферблат своих часов, незнакомка возопила:
    - Он уже проехал?
    - Кто? – леденея от грозных предчувствий, пролепетала я.
    - Автобус. Сегодня он должен был пройти два часа назад.
   - Здрасьте, - окончательно убедившись, что у неё не все дома, воззрилась я на прибывшую.
 – Если он два часа назад должен был пройти, так и прошёл. Будем ждать следующего.
      - Если этот не опаздывает и уже не придёт, ничего больше не будет. Только завтра.
         Я одеревенела:
      - Как, завтра?
        Молодая девушка, не ответив на вопрос, стала озираться по сторонам, как загнанная в угол зверушка. И вдруг, надрывая на шее жилы, заорала:
       - Тогда придёт он!
       - Кто – «он»?
       - Кот! – она свалилась за большой валун и, видно не ощущая жара исходящего от него, подобрала под себя ноги.
       - Дикий, что ли? – изо всех предполагаемых мною зол выбирая меньшее, в надежде пробормотала я.
       - Нет, - высунув на мгновение голову из-за своего укрытия, прохрипела та, - не дикий. Дьявольский! Предупредите меня, если увидите его. Может, успею сброситься куда-нибудь.
     - Прекратите меня пугать, - я уже не справлялась со своей паникой, – Как же, за камнями и кустами замечу я маленького кота.
      Снова выглянув, ненормальная громким шёпотом просипела:
      - Заметите. Он с меня ростом, только шире вдвое. А-а-ай, вам же его не увидеть… Я пропала!
       Окончательно удостоверившись, что незнакомка в клиническом состоянии, я стала медленно отодвигаться к тропе, намереваясь ринуться обратно в лагерь. Но та, заметив мои манипуляции, взмолилась:
    - Я не свихнутая. Умоляю вас, помогите. У вас нет с собой крестика?
    - С какой стати у меня был бы крестик?
    - Ну, тогда мы пропали обе!
      Тут, как подарок судьбы, из-за поворота выполз тот же «ПАЗик», на котором я сюда сегодня и добиралась.
      Увидев посреди дороги двух прыгающих и машущих руками, похожих на взъерошенных ворон, ведьм, водитель хотел было увернуться. Но узкая полоса дороги не позволила ему проскочить мимо нас: машину потянуло вбок к краю, и он вынужден был срочно затормозить. Узнав во мне свою утрешнюю пассажирку, шофёр очень удивился изменениям в моём поведении и манерах, но перестал нас страшиться.
     И вот мы уже ползём по горному серпантину. Девушка, назвавшаяся Светланой, полулёжа, скукожившись на сидении за моей спиной, ещё с полчаса не двигалась и молчала. Затем приподняла голову и выглянула в окно. Водитель, всё время бросая взгляды в отражающее салон зеркало, стараясь, видимо, предугадать наши действия и качая с сочувствием головой, пощёлкивал языком.
    Только когда мы выехали в низины предгорий и мимо нас замелькали колхозы и селения, Светлана наконец-то громко тяжело вдохнула, со стоном, протяжно выдохнула из себя воздух. Поправила волосы, огляделась:
  - Я странно выгляжу, конечно, но не идиотка, просто очень напугана. Я вам тако-о-ое, расскажу. И вы сами решайте верить в этот ужас, или нет.
                ………..

      … Ещё не проснувшись, на уровне подсознания она отчего-то затрепетала. Открыла глаза. Полная луна, серебром осияв открытый проём входа в палатку, мерцая как мираж в безоблачном небе, обволакивала её своими тревожными флюидами. В самом деле, что ли, по преданиям гиблое место... ? Вообще непонятно для чего здесь, в ста с лишним  метрах от основного лагеря, нужно было устанавливать палатки для физруков и завскладом и, собственно, сооружать сам продуктовый склад? Наверняка чтобы они всё это добро охраняли. Но ведь тут и дикому зверью напасть - раз плюнуть: горы же.
      «Да ладно, какая только бредятина не влезет в голову», - успокаивала она себя. Евгений Дмитриевич (он же зав-складом), Нелька и она (они же – физруки) давно образовали собой дружный сплочённый коллектив, члены которого в любых обстоятельствах готовы были стоять друг за друга стеной. «Нечего бояться и напрасно себя накручивать: клетки не восстанавливаются».
      Однако чувство тоски не только не покидало, но и всё настойчивее обращало её сознание в панику. С чего бы? Чертовщина какая-то…
     Вдруг в палатке стало темно. Удивившись тому, что с неба так мгновенно пропала луна, она снова вгляделась в место откинутого наверх тента.   
     В просвете между редкими лунными проблесками в уголках палаточной «двери» было видно, что проём теперь был занят чем-то большим, не имеющим чётких очертаний.
      - Евгений Дмитриевич, это вы?
      - Нет. Евгений Дмитриевич сейчас в надрыве от соития с вашей подругой. Он опередил меня. Я в досаде.
        Она вздрогнула: - А вы кто?
      - Меня вы пока не знаете. Но я знаю и вас, и всю вашу подноготную, от рождения до скончания веков.
Кажется, даже не двинувшись с места, он уже сидел на краю её матраца.
      - Господи, кто вы?
        Он дрогнул так, что почти подпрыгнул:
      - Никогда не вспоминайте и не упоминайте при мне вашего кумира. Никогда. Иначе придётся применить к вам воспитательные меры. Вы поняли меня?
    - О-о-ой…
      Желая оттолкнуть сидящий на постели кошмар и встать, она протянула к незнакомцу свою трясущуюся руку, но… наткнувшись на меховую шубу, будто ошпаренная отдёрнула её обратно.
    - Вы подумали, это шуба? Нет, это - оболочка моей сути. Будем знакомы: я - Кот. Сильный, смею вас заверить. Только что вы думали о мужчине. Вы этого даже не осознали, а я уже здесь. Я слышал ваш призыв, - он откинул с неё одеяло. - Вы замёрзли на этих горных ветрах. Я согрею вас. В награду - загадайте желание. Вам повезло, перед вами - щедрый Джин.
      - Боже мой, мамочка,- она в ужасе зажмурила глаза.
Он снова подпрыгнул и дёрнулся: - Ещё раз проговоритесь, и утром ваша тайная страсть Евгений Дмитриевич найдёт лишь хладное тело с разорванным сердцем. В связи со знакомством прощаю вас в последний раз. А «мамочка», так - пожалуйста, вот она.
     Палатка снова осветилась, на этот раз каким-то непонятным сиреневым свечением, и сквозь брезент бокового тента вошла её мать и протянула к ней руки.
  - Гос…- ощутив сильный пушистый удар по губам, обладательница палатки задрожала ещё больше.
   - Мамочка, это ты? – ошеломлённо прошептала она.
     Лохматая лапа гладила её грудь.
   - Да, доченька - я, - будто не замечая на кровати огромного существа, мать склонилась над её головой. – Не бойся, он ласковый. Потом мы с тобой сядем, поговорим, попьём чайку. У меня есть такие вкуснятинки, которых ты отродясь не ела.
      Лапа уже ласкала её ноги и поднималась всё выше.
  -  Чувствуешь, как тебе хорошо? Сейчас придёт папа, не обращай на нас внимания, - мать погладила ей голову. - Ты же хочешь поговорить с нами? Правда?
      Всё ещё предполагая, что кот - видение, девушка хотела сбросить демона со своей постели, но руки не поднимались.
     - Не дрожи, чуть позже, - прошептал обольститель, нежно щекоча её по губам своими усами.
       Совершенно измученная, опустошённая, без сил к пониманию хоть толики происходящего, она порывалась было вскочить, отогнать от себя дурной сон, но застыла в изумлении: в сиреневом мареве перед ней предстал образ вплывающего в палатку тем же макаром отца. Родители помогли дочери встать и подойти к столу, стоящему посередине палатки.
     - Давай, доченька, наваливайся на лакомства и облизывай пальчики, как в детстве, - мать умилённо улыбнулась. Сейчас нужно восстановить силы. Тебе понадобится много энергии.
      Хозяйка палатки как бы понимала, что никакие это не родители. Но мысль ускользала от неё, не позволяя оформиться в окончательное утверждение, и таяла где-то в кулуарах мозга, так и не добравшись до сознания.
     На столе появилось странного цвета вино в открытом, изукрашенном серебряной вязью бочонке, мясо, помидоры, гранаты, виноград, персики… Отпив из кружки яркого нектара, «гостья» заметила, что бочонок сию же минуту снова оказался заполненным доверху. От вида несколько лет назад погибших в горах в аварии родителей девушка повеселела  и, даже, втянулась в беседу. Она спешила поведать о себе, своей жизни, успехах. Но родичи без конца, как в детстве, ласково прерывали её, объясняя, что знают о ней гораздо больше, чем даже она сама. Они доподлинно рассказывали о давно умерших соседях, их нынешних жизнях. О себе. Сроках, когда она, её муж Евгений и дети присоединятся к ним, а может, и не к ним... Старики вопросительно глянули на кота. Тот неопределённо пожал плечами: будущее покажет. Пункт в данное время не имеет значения, зато дата наречена и скреплена писанием. Ластиком там ничего не сотрёшь. Все, торжественно поднявшись, поздравили будущую долгожительницу с назначенным для неё долголетием. Предложили не сильно оплакивать гибель мужа, когда тот станет жертвой теракта в московском метро. И категорически предупредили, чтобы через десять лет, 20 сентября, она с детьми не выходила из дома. Ни под каким предлогом. Ни на минуту. Тогда всё будет прекрасно до наступления старости каждого. Кроме мужа, конечно. Здесь ничего не изменить. Присовокупили, что те, кто открывает им нужные сведения - власти не имеют. Сама же она, чтобы не навлечь ещё большие беды, никоим образом не должна вмешиваться в реализацию наречённой даты. Поверившая в свою бесполезность «дочь» не стала ни оспаривать их прогнозы, ни просить изменения судьбы пока ещё не существующему мужу, но страшно испугалась за будущих детей.
   – Чёрт знает что…
     Даже не поворачивая головы к коту, она почувствовала, как того ублажили её упоминания о нечистой силе, вылившиеся в переливчатое мурчание.
     Соблазнитель был довольно крупным, но, пожалуй, ниже её. С широкой грудью. Его шерсть, совершенно чёрного цвета, мягким  плюшем скрывая чёткие очертания туловища, покрывала бестию от пяток до макушки. Лишь лицо (или как его назвать?) было опушено серым облаком пуха, и руки (тоже, как там их?) смотрелись, как меховые перчатки с маленькими коготками. Оглядев её фигуру наглыми выпученными глазами, он снова принялся целовать и оглаживать свою избранницу лапами с куда-то исчезнувшими когтями. Она помертвела, зажмурившись от ужаса. «Родители» сидели рядом по обе стороны и нежно теребили ей волосы. Вновь  впав в состояние  прострации, она потеряла счёт времени.
       Вдруг из проёма входа раздался голос Евгения Дмитриевича:
    - Светлана, что вы делаете?
      Она не успела и подумать, как искуситель её голосом промурлыкал:
    - Физкультуру.
      Евгений Дмитриевич, пролепетав что-то типа: «Вас же дети ждут на линейке», попятился и исчез из проёма.
   - Испортил праздник, идиот, - кот подал ей руку и посадил к себе на колени. - Выпей вина, дорогая. Не волнуйся, оно без запаха. И никакое  ГАИ со всеми своими атрибутами не в состоянии  обнаружить его в твоей крови.
«Мама» подала ей чашку какао с молоком:
          - Это твоё любимое. Не торопись,  радость моя. Определённые для нас зоны никто во вселенной отнять не может. И у каждой свой владыка. Владыка нашей вотчины –  Кот.
      «Дочь» вяло подумала: «какао, кажется, прямо из детства».
   – Ты права, - ответила «мать» на её мысли, - какао из твое-го отрочества. Собирайся, тебя ждут детёныши. А к твоему возврату пирог с яблоками подоспеет.
   Нет, - оборвал искуситель, - ещё не время.
   Он потянулся к её талии.
 
     Пошатываясь и почти ничего не соображая, она вышла из своей палатки. Тело состоявшейся женщины надрывалось от боли. Евгений Дмитриевич, с беспокойством поглядывая на часы, смотрел в её сторону.
     - Какая-то странная у вас, пардон, физкультура, Светлана Андреевна. Неля давно ушла. А ваши нетрадиционные упражнения  так насторожили меня, что ожидая вас здесь на протяжении уже почти получаса, я опоздал на линейку.
     Она хотела открыть рот и извиниться за беспрецедентный казус, но пустота рядом с ней рявкнула её голосом,
    - Странной была физкультура у вас с Нелей два часа тому назад. А у меня просто такая физкультура. И не заходите ко мне без предупреждения. А лучше вообще больше не заходите.   
     Евгений Дмитриевич в замешательстве отпрянул, и, оступившись и ударившись головой о ветку стоявшего на краю тропинки карагача, пробормотал:
      - Непонятно, что с вами сегодня происходит? То вы бессовестно намекаете на непонятные вещи, то разговариваете не открывая рта. Раньше я не наблюдал за вами такого таланта.
       По непонятным причинам здесь, вне палатки, она не видела кота, но снова не успела открыть рта, как пустота тут же завопила:
    -  Что-то ты много на себя берёшь. Это я не открываю рот? Это ты открываешь его слишком часто! Не нравиться ему моя физкультура…  Может, я новую методику разрабатываю, и чтобы доработать её основательно вообще неделю отгулов возьму.
    От нахлынувшей мысли, что ей сегодня придётся опять возвращаться в своё жилище, Светлана  испугано вскрикнула:
    - Нет, нет, это шутка. Я бодра, как никогда, и в самом деле обладаю способностями чревовещания. И вообще, нас дети ждут.  Господи помилуй.
       Евгений Дмитриевич прямо-таки замер на месте:
     - Не думал, что вы верующая.
     - А я верующая. И всегда такой была. Ангел-хранитель, спаси и защити.   
    – Врёшь,- раздался в её ушах хриплый, прерывающийся как от вибрации, шёпот. Это ты сейчас придуриваешься. Я такого не прощаю.
  - Отче наш, избави меня от нечистой силы и придай крепости духа! – заорала Светлана, обернулась… и постигла, наконец, истинную суть дьявольщины. Она снова видела его. Но в каком обличье… Глаза кота стали кроваво-красными, из мягких лап грозно вылезли длинные когти. Видно, убедившись, что добровольно в палатку та не вернётся, зверь схватил её за руку.
     - А-а-а, - закричала она, и, автоматически ухватившись за Евгения Дмитриевича, рванулась от мучителя что есть силы.
  - Я думаю, у вас жар, - Евгений Дмитриевич бессильно ухнулся на край тропинки.
   Светлана снова оглянулась. Теперь за её спиной, наконец-то, действительно зияла немая пустота. Может, квадрат кончился? Или Евгений Дмитриевич в самом деле заговорённый? Она обрадованно возопила:
- Скорее, Евгений. Нас ждут ангелы. Дети – они же ангелы, понимаете?
Оставив его сидеть на земляной дорожке, учитель физкультуры помчалась к площадке, где её давно ожидали отряды ребят. Взлохмаченная, бледная, как стена, она кинулась к самым младшим:
      - Дети, давайте крикнем: «Святой дух,  помоги!»
        Приняв это за игру, вытаращивая глаза, авангардный «ангельский» отряд взревел что есть мочи: «Святой дух, помоги!».
                ……..

     Светлана с минуту помолчала:
         - Здешние старожилы шептались, что место дурное. Да мы не верили, думали, старческие заморочки. После произошедшего уже ничто не могло заставить меня остаться там. Я сообщила директору, что заявление на увольнение пришлю позже. Вещи свои попросила с Нелей передать. Предупредила её, чтобы в наши палатки без нательного крестика не входила. Да где же его в пионерском лагере взять-то? Попыталась убедить их с Евгением Дмитриевичем переселиться на территорию лагеря. Только вот объяснить внятно  ничего не смогла, подумала, что раз страшно, то всё и так понято. Но если подумают, что я свихнулась, и не поверят…? Но я очень торопилась к автобусу. Теперь жалею. Кот ведь изначально именно Нелину палатку намеревался оккупировать. Но почему-то Евгения Дмитриевича испугался. То ли тот крещёный, то ли ангел-хранитель сильный…
    Светлана задумчиво смолкла и через мгновение продолжила:               
  - Вспомнив, что автобус в город сегодня должен был идти по расписанию, а я, наверное, опаздываю, так  босиком и в рваном халате из лагеря и полетела.   
                ……..

           Вновь я встретила Светлану года через три. Она пришла в нашу поликлинику и попала ко мне на приём по определению диоптрий для подбора очков. Мы узнали друг друга. На её шее на широкой цепочке красовался нательный крестик.
Значит, по умолчанию, это никогда забыться не сможет, осознала  я её состояние.
       - Неля практически сразу попала в  психушку, - поведала она с грустью. - Не послушалась. Любопытство разобрало.
       А палатки с  того места убрали. Потом никаких удивлений там уже, кажется, не случалось.
      Евгений Дмитриевич с Нелей поженились. Но к ним ведь не сходишь, ни о чём не спросишь, ничего не расскажешь. Ей даже видеть меня опасно, не то, что вспоминать об этом. Болезнь может обостриться.
      И представляете, муж-то у меня тоже Евгений был. Другой - Сергеевич. Погиб в метро от взрыва. К родителям в Москву в отпуск поехал. Я всегда боялась его туда одного отпускать, но что делать: его родители люди пожилые, скучают, болеют. Старалась ездить вместе. Да что, «старалась» - ездила с ним непременно. Верила, что спасу, если что. Мне-то не суждено было там умереть. Да вот не вышло.  Сыновья простыли и мы решили, что я с детьми через недельку после него прилечу. Женю предупредила, чтобы пока не приеду, под страхом смерти не ездил на метро. Он очень странно посмотрел на меня, сочтя, видимо, что я брежу утопиями. Воспринял мои наставления следствием трёпа с какой-нибудь бабкой- лавочкой. И разумеется не придал этому значения. Только улыбнулся и ядовито так спросил: «Говорят, в жёлтом доме, в палате  №6 объявился Нострадамус. Ты не осведомлялась?» Таким в моей памяти и остался.
        А однажды я видела инкуба на рынке в 3-х – 4-х метрах от места, где стояла. Он, как в замкнутом пространстве, крутился в квадрате пары метров вокруг себя. Странно, но везде толкались люди, а около него не проходил ни один из них. И никто его не замечал. Поток плыл каким-то изворотом, крючком.
        Меня накрыла такая жуть, что я, простите, элементарно обмочилась. Кот видел мой испуг, и, маня к себе и развратно улыбаясь, тянул ко мне лапы с отточенными, похожими на акульи резцы, когтями. Как магнитом поволокло к нему, но на шее у меня крестик был, и я судорожно за него ухватилась. Тот сразу скукожился, стал передёргивать головой…
      Я понимаю людей. Сама бы никогда не поверила в такое,- она, как обречённая носить на себе горб тяжких воспоминаний, неуклюже поднялась со стула и, попрощавшись, вышла из кабинета.
       Через несколько мгновений Светлана опять, как тень, возникла передо мной и снова опустилась на стул,
   - Извините, я понимаю что мешаю вам… Но, кроме вас я даже поговорить ни с кем не могу. Понимаете, я всё думаю, если это Бог создал и Землю, и всё, и всех, то откуда взялся сатана? Получается, что либо он Им же и создан, либо - ему не подвластен. Тогда кому он подвластен? Существует кто-то выше? Конечно, есть вариант атеистов: «Бога нет вовсе…» Но сатана-то есть, я точно знаю. Знаете, напрашивается мысль, что, простите, если Божье создание - человек во главе всех углов. А остальное…?  Как вы думаете?
     - Простите, Светлана, – перебила я её. – Я не могу вам ничем помочь, потому что не задаюсь подобными вопросами. И вы не морочьте себе голову тем, на что никогда не найдёте ответа. Это опасно для здоровья. У вас уже есть пример. Я могу вам сказать одно: в вас сидит непобедимая сила воли, и вам можно только позавидовать. Гордитесь собой: вы одолели инкуба.
     - Это такое счастье, что я тогда  встретила вас. И теперь...
До свидания. Ещё раз извините  за назойливость, -  она поднялась и исчезла за дверью.
                ……..

      Как-то Светлана порывалась зайти ко мне в кабинет ещё раз, но медсестра вовремя заметив её в очереди, предупредила меня. Я успела подготовиться и набраться сил, чтобы перекинуться с ней несколькими фразами. Поразилась её мужеству жить и воспитывать детей. По-настоящему с облегчением вздохнула, лишь, когда ушла работать в другую поликлинику, чтобы никогда больше не соприкасаться с теми ужасающими воспоминаниями.
  Я и сейчас хожу по улицам оглядываясь. Боюсь встретить её, заложницу судьбы, и блуждающего вокруг неё инкуба поскольку не имею ни малейшей возможности оказать ей хоть какую-то  помощь. Кроме душевной. И разве Божья не единственная сила способная преодолеть любую нечисть?!