Ариосто вблизи. Гарфаньяна

                отрывок из книги "Ариосто" изд. "Мондадори" 1968 г.
                пер. с итальянского

   Итоги первого года в качестве комиссара Гарфаньяны для Ариосто были неутеши-
тельными: что в замке, что за его стенами, - одна и та же картина. Лудовико был
вынужден выслушивать взаимные обвинения жителей, скандалы, крики; заниматься рас-
следованием краж, обычных убийств, вендетт; должен был выносить приговоры или
оправдания, угрожать. Не проходило дня, чтобы он не обращался в письмах к герцогу
за помощью или советом, чтобы одолеть преступность.
        "Здесь тесными рядами всё убийцы ходят;
         кто изловить их должен - знамя в сумке прячет.
         Тот мудр здесь, кто далеко от замка не отходит."
    Ариосто с негодованием говорит о бандитах и впрямую винит герцога в слабой
поддержке. Но в то же время с безжалостной откровенностью рассказывает о своём
душевном состоянии, о своих колебаниях. Его сердце, как он признавался в письмах
другу Пистофило, всегда оставалось в Ферраре; если бы он каждые пять-шесть меся-
цев не возвращался в город, чтобы повидаться с той, что "делала этот город пре-
красным", то " он был бы уже мёртв, не перенеся разлуки."
   Другие человеческие слабости на некоторое, непродолжительное время владели
душой Ариосто(  самый яркий пример - первый опыт при столкновении с эпидемией
чумы, когда Ариосто писал герцогу: "Умоляю Ваше превосходительство дать мне
возможность вернуться домой, потому что в любом другом месте мне удастся из
бежать чумной заразы, но только не в этом логове мужланов.")
    Но ни эти минутные слабости, ни ностальгия по Алессандре не являлись серь-
ёзным препятствием для исполнения комиссарских обязанностей.
Самые серьёзные проблемы были другой природы и, если внимательней приглядеться,
были связаны с человеческими качествами самого Ариосто. Он постоянно открывал
в себе неспособность к строгости; наоборот, человеческое общение склоняло его
к пониманию и симпатии к тем же обвиняемым. "Я, - простодушно признаётся он,-
не тот, кто может командовать другими людьми, во мне слишком много жалости, я
не умею отказывать в том, о чём меня просят."
    Внутреннее признание этих своих качеств, которые для его деятельности
комиссара создавали большие риски и были серьёзными изъянами, направляли его
волю на постоянный и энергичный контроль своей врождённой гуманности.
   Ариосто  приходилось постоянно варьировать между применением силы и хит-
ростью; по аристократической привычке он предпочитал вторую.(" когда б я мог
всегда хитростью добиваться того, что не могу добиться силой.") Здесь можно заме
тить в словах и делах Ариосто принципы, не так далёкие от теорий Маккиавелли.
   Вот, что писал поэт герцогу, чтобы оправдать свой альянс с бандитом ДомЕнико
д'Аморотто против других бандитов: "Мне кажется, не так уж плохо в случае, ког-
да невозможно поступать по-другому, следовать примеру Христа, который говорил:
"de inimicis meis cum inimicis meis vendicabo me".*
   Его переписка содержит другие интересные примеры использования тактики, мяг-
ко скажем "некорректной". Долгое время комиссар Ариосто прилагал все силы для
поимки опасного бандита Моро даль Силико. Смог( хоть только на время) заключить
его в тюрьму с помощью уловки совершенно в стиле отца Николо:" ... я нашёл спо-
соб, чтобы этот Моро пришёл ко мне на разговор, я взял его, и теперь он у меня
в тюрьме." Затем следует сообщение, написанное гораздо менее самодовольным тоном,
немного времени спустя рассказывающее, как Моро с помощью сообщника обманул
усердного охранника и вновь оказался на свободе.
    Но счёты между Ариосто и Моро на этом не были сведены. Дуэль продолжалась
в том же духе.
   Осенью 1520 года смерть Папы Адриана 6 предоставила герцогу Альфонсо возмож-
ность попытаться вернуть Модену и Реджо: потому он попросил Ариосто набрать
солдат среди независимых гарфаньянцев. Обещание герцогской амнистии и обещание
вознаграждения привлекли в Феррару самых отъявленных бандитов, многие из которых
обвинялись в убийствах. "Делегацию" возглавлял Моро, снабжённый рекомендательным
письмом, написанным для него Ариосто: " ... прощенья просят за то, что задержа-
лись с приходом: это всё из-за бедности и неимения возможности над ней приподнять
ся... Если Ваше Превосходительство укажет им место дислокации, думаю, они сослу-
жат хорошую службу, так как , думаю, это ценные бойцы и верны тем, кому служат."
   Прошло совсем немного дней, и в другом письме комиссар Лудовико предупреждал
герцога о "прекрасной возможности очистить эти края от сорной травы, ведь думаю,
что и этот Баттистино Маньяно, что в Бернарделло считается наихудшим головорезом,
сейчас находится на довольствии Вашего Превосходительства. Плохо, что ему было
позволено уехать, хоть и благодаря договорённости."
    Если герцог использовал бойцовские таланты бандитов, чтобы вернуть
потерянные территории, то Ариосто, должно быть, не казалось странным попытаться
войти в их доверие, а затем заключить под стражу. Один "маккиавелли"
стоил другого.
   К его сожалению герцог предпочёл сдержать слово: гарфаньянские наёмники после
окончания военной кампании вернулись в родные места и снова взялись за знакомое
разбойное ремесло.

    * переводится как "отомщу врагам моим через врагов моих"
      сомнительная фраза, приписываемая Ариосто Евангельским текстам.