И казался мир ему прекрасным

Моросили  грустно листья клёна,
Отрываясь  нехотя от веток.
Слушая  сердец их перезвоны,
Волновался клён полураздетый.

На душе  тревожно, беспокойно: 
Как же без детей ему любимых?
 Уходили листья  благородно,
Зная, что  процесс необратимый.

Только вот листочек  шаловливый,
Что висел у сердцевины  клёна,
Молодой, брутальный  и  красивый, 
Оторвался, волей восхищённый.

И казался мир ему прекрасным, 
С дверью нараспашку, очень  светлым
И не знал, что этот мир опасный:
То цветами сыплет, а то пеплом.

Радуясь свободе, кувыркался, 
Парашютиком  летел мятежным,
Лодочкой скользил  или качался
На волне воздушной очень нежно.

Музыка играла где-то звонко,
То ли вальс бостон, а может, венский.
И звучали ноты очень тонко,
И казался танец всем  вселенским.

Делал  повороты   так   изящно,
И скользящий шаг, и все «дорожки»,
И круженье  -  быстро и   блестяще,
«Лишь сверкала на манишке брошка».

Замер мир, казалось, на мгновенье -
Листик танцевал  так филигранно,
Сделал Ветер выдох восхищенья,
Закружился  наш герой  вдруг странно.

Опускаясь вниз, листок всё так же
В танце изумительном  кружился,
И мечтал, что  клёну он расскажет,
Как в  волшебный  этот мир влюбился.

Поспешила  я ему навстречу:               
Радостно кружась, листок  снижался,
«Догорали в канделябрах свечи» -
Не закончить дебютанту вальса.

Я нагнулась…, но ботинок  «новый»
Наступил на лист холоднокровно,
Застонал тихонько сын кленовый
Хрустом черешка, как будто громом.
 
И лежал, раздавленный он миром,
Чист душой, простой, наивно - детской,
Был  он всё же, думаю, счастливым,
Так и не узнав, что мир наш дерзкий.