31. Тетради - отклики

     В нашем греховном мире все перевернуто. Негативное кажется нам позитивным, а то, что поистине, во всей полноте, позитивно, кажется нам негативным. Это устанавливает критерий. То, что нам кажется позитивным, никогда не бывает и не может быть позитивным. Подлинно позитивно лишь то, что кажется нам негативным. Так, например, благо заключается отнюдь не в том, чтобы творить добро, но в том, чтобы не делать зла. Просто не дать, не помочь и т. д. в такой-то
ситуации — означает сделать зло. Но даже когда мы действуем, следует понимать это действие просто как воздержание от зла.
     «...О том, сколь отлична природа необходимого от природы благого». К этому нужно всегда возвращаться".

     С. Вейль. Тетради.


      Симона предлагает нам совершенно иную установку на различение Добра и Зла. Её смысл заключается в следующем: когда мы стремимся к Добру, мы заблуждаемся, поскольку не существует чистого стремления к Добру - чистое стремление к Добру, не желающее видеть Зла - само обман. Или по слову как сказано - самообман. В таком случае под Добром всегда выступает какое-то наше представление о Добре. И конечно, оно несёт с собой некоторый позитивный смысл, потому что всё в нашем мире несёт некоторый позитивный смысл. Однако, одного нашего представления недостаточно, чтобы справиться с любой реальностью - реальность требует помимо "положительного представления" ещё и "отрицательное отстранение" от него - умение видеть собственное представление в более общем смысле, умение выйти за его пределы, способность изменить своё собственное представление. Если же такой способности не предполагается - даже не предполагается - и всё на чём способен настаивать человек, так это только на одном своём представлении, то Добро творимое им, в реальной действительности легко оборачивается Злом.
     Исходя из всего этого, Симона, предлагает нам сразу же начинать со Зла. То есть направлять усилия своего внимания не на своё конечное положительное представление, а на то, что его отрицает, уничтожает, мучает, дёргает - уничтожает. Поскольку смотреть в лицо Злу - смотреть дальше и смотреть глубже, чем смотреть в лицо "доброму представлению".
     Когда я озабачиваюсь тем, чтобы моё представление о Добре не было просто воздушным шариком", я пытаюсь защищать его, бороться за него, и я фактически выступаю на борьбу со Злом - вот с этого момента и начинается моё подлинное отношение к Добру. Потому что я сразу же направляюсь в самое больное место моего Добра - в вопрос его устояния. Я спрашиваю себя не "Что есть Добро?" а спрашиваю "Что есть Зло?", и хотя мне кажется, что это совершенно одинаковые типичные вопросы, на самом деле это далеко не так.
     Об этом можно сказать и немного другими словами: вопрос о Добре это в действительности и в реальности вопрос о Зле. Добро и Зло тесно связаны друг с другом. Но если поставить рядом меня и какого-то другого человека, то мы с ним запросто можем сойтись в Добре - например, мы сойдёмся с ним в том, что друзей нужно любить и уважать - он скажет об этом и я полностью подтвержу его слова. Однако когда я встречу ложь со стороны моего друга - я не стану молчать и открыто выступлю против этой лжи; а вот другой человек, с которым я только что себя сравнивала, вдруг скажет иное - он скажет, что так нельзя, что о друзьях нужно в первую очередь заботиться, что нужно подождать, может быть друг сам раскается и так далее. Так давайте же обратим наше внимание на чём я расхожусь с этим другим человеком - я расхожусь с ним не на Добре (так называемом Добре, вместо которого существует лишь голое ничем не наполненное представление, лишённое подлинной реальности) - нет, я расхожусь с ним на Зле. Он назовёт мой поступок Злым, а я назову Злым - его бездействие.
     Вот где значит, начинает проявляться правда - она проявляется по отношению к вопросу о Зле, а не по отношению к вопросу о Добре.

     Хорошо говорить, что ты кого-то любишь и при этом не отвечать и не задумываться над тем, что это для тебя значит. Хорошо скрываться под личиной "Добра". Особенно, если оно своё собственное представление, в котором уютно и спокойно. Родители любят своих детей, говорят им: мы же тебя любим и... калечат... Фанатики спасают мир, подрывая себя и всех прохожих на вокзале гранатой. В их действии главным был не мир и не спасение - не то, что они называли Добром (как они его понимали), в их действиях главным было то Зло, которое они себе разрешили во имя своего "Добра".
    Симона права: Зло всё ещё говорит о нас больше, чем "наше Добро".

    Только если я определился со Злом - я хоть как-то определился по-настоящему. Если твоё Зло - не моё Зло - мы расходимся. Повторяю: мы расходимся и даже в том случае когда твоё Добро это моё Добро. Потому что твоё Добро - это моё Добро - у половины населения этого шарика.
    Но когда все смеются или издеваются над беззащитным или мучают животное, только я могу встать и молча дать в зубы - сделать то, что не сделает половина этого шарика. Только я посчитаю, что Зло - молчать, а дать в зубы - Добро.
Люби во мне моё Зло - и тогда ты будешь любить по-настоящему.