Тайная планета 3. 15

 Итак, сенокос. Ещё с вечера Пётр Семёнович отбил  две косы (обушком молотка на  наковальне), приготовил  грабли и деревянные трёхрогие вилы.  Всё уложил на телегу. Встали вдвоём на рассвете до Петькиной голосистой побудки, наскоро позавтракали тем, что приготовила с вечера хозяйка и поехали на покос на быстро запряженной телеге. Полкан бежал впереди, показывая,  привычную, видимо, ему   дорогу, изредка обегая придорожные кусты, вспугивая затаившихся там птиц.  По дороге Петр Семенович рассказал, что косить надо ещё по росе, до восхода солнца, когда трава мягкая и податливая для косы. Что женщины подъедут к обеду, когда высохнет кошенина, и её можно будет сгребать в кучи, а потом метать в копны.
Никогда ещё мне не приходилось ездить по утренней лесной дороге. Курились туманы, седыми клочьями переваливаясь от лёгкого ветерка; начинали посвистывать ранние птахи, постукивать дятел. Скрипел коростель. Все эти звуки мне расшиф-ровывал, как певческую грамоту Петр Семёнович.  Мир и покой  берегли чуть колыхавшиеся листья берёз. Только  вдали еле различимо начинал ворочаться, издавая невнятные,  разноголосые звуки, город. А может и не город, а перекаты ручейка, шелест  сосен на верхнем ветерке и шорохи уплывающих облаков. Всё обещало ведренную погоду. Вот и покос. Нехоженые луговые травы густым покровом, вызрев в свой  полный рост, устилали пажить и томились от ожидания своей участи. Петр Семенович распряг Пегую и, привязав к берёзе за вожжу, чтобы не ходила и не  путала траву, пустил её на выпас. Вручив мне косу и оселок для её заточки, встал на первый прокос и сделал первый взмах литовкой. Срезанная трава покорно легла ниц. Я, перенимая его приёмы, пристроился сбоку и сзади и, поотстав, чтобы ненароком не задеть его ноги, повёл следом свой прокос. «Командор, не гни спину, не сутулься, делай размах полно и свободно, помогай туловищем», сказал Петр Семёнович, ожидая, пока я прокос доведу до него. Часа через два работы я, наконец, освоил механику и ритм движений. Работать стало легче, и появился азарт. До обеда прошли по десятку прокосов, останавливаясь только позвенькать точилками, восстанавливая бритвенную остроту литовок. Когда солнце стало изрядно припекать, мы, усталые, но довольные, прекратили работу. Пётр Семёнович запряг Пегую, привязал вожжи к передку телеги  и пустил её в обратную дорогу.  Полкану приказал вести лошадь домой. Видя моё недоумение, Пётр Семёнович сказал, что уже не раз проделывал это, а лошадь нужна супруге и дочери, которые должны приехать к обеду. Мы ополоснулись в рядом журчащем ручейке и стали разводить костер на старом огневище. Не успели отдохнуть, как подъехала телега с хозяйками. Я поднёс Купаве букет полевых цветов, и мы оба смутились. Отчего смутилась она, не знаю, а я от неловкости, так как делал это в первый раз в жизни. Никогда не ел таких вкусных растегаев, шанег, холодца, окрошки, не пил медового кваса. Не видел проку в еде один лишь кот Васька, рыская по кустам и валкам скошенной травы. В конце – концов, добился своего: принёс и положил передо мной полуживую мышь полёвку. Все засмеялись и решили, что кот признал меня за своего. Правда, пока шутили, мышка очухалась и убежала. После отдыха, мы  пошли докашивать остатки луга, а женщины – ворошить и сгребать в кучи просохшее сено. К заходу солнца всё   сметали в копны.  Так прошел день. Моё тело ныло и просило отдыха, но Пётр Семёнович приготовил сюрприз. Оказывается, он заранее попросил соседа истопить баню, и теперь предстояло ещё продолжить пытку жарой. Квасной дух от каменки, душистый хлёсткий берёзовый веник, изменили моё мнение, расправили и омолодили тело, вдохнули в него новые живительные силы. Всю ночь во сне я махал литовкой, сгребал и метал сено. Чудились запахи трав, вспоминались лукавые взгляды Купавы, её стать и крестьянская  сноровка в работе.
Три дня мы заготавливали корм для всей травоядной живности хозяйства. И, как по заказу, два дня после этого шли дожди. Всё хорошо в проявлениях природы. И дожди тоже. По – крайней мере, все отдохнули, а я дополнил свои записи, многое прочитал и побыл с Купавой. Жду новой работы от своего «работодателя». У экипажа всё в порядке. Жалко, что они не имеют возможности жить и работать как я, а поддерживают свою форму только на тренажерах. А скоро снова всем работать в замкнутом отсеке. И полегчает лишь только, когда выйдем на прямую связь с Астрой. Надо бы Мариуса  и Оливию хоть на пару дней привезти сюда.