Пойманный морозом
стальными клыками, сырым хрусталём
и пьёт тишину, и сжимает все соки,
и носится призраком ночью и днём;
как зверь многомордый, кривится оскалом,
который лишь пойманным виден в борьбе
(тишайшей, смиренной, бескровной, безалой)
средь поля, в лесной иль кирпичной толпе.
Иных загонял он в кусты, подворотни
и в бедных постелях хибар заставал,
в окопах жевал он несчётные сотни,
а мой дух, похмельный на лавке достал.
Как только от носа, ноги и предплечий,
ползя, доберётся до сердца, души,
доест, не согревшись нутром человечьим,
сбежит и отсюда, из верной глуши.
Минув все капканы сосулек, сугробов,
освоившись в новом краю, там кружит,
в мечтах о прокорме холодной утробы
на новую жертву невидно глядит...
Свидетельство о публикации №120101707762