Венок сонетов

1.
Я, ложный крест взвалив на спину,
Согбённый тяжестью к земле,
Уж в землю врос наполовину,
И новый шаг даётся мне

Труднее прежнего. Отныне
Мне сбросить крест не суждено.
В угоду собственной гордыни
Забыл я истины зерно.

Куда идти, не разбираю.
Уже объявлен приговор,
И черти плоть мою терзают.
Но ангелов яви мне хор,

О, Небо, Чудо соверши!
Иду, не чувствуя Души!

2.
Иду, не чувствуя, Души,
И Дантов Ад прохладой веет.
О, Небо, я бы не грешил,
Когда Душа была б светлее!

И во плоти томилась пленной.
А я б её на части рвал.
Ведь я всю злобу во Вселенной
Тайком тащил к себе в подвал.

Где Мирозданья меркнут Лики,
И боги древние мертвы.
Меня по имени окликни,
Прильну средь зарослей травы,

Сорвав натруженную спину,
К сырой могилы. В ней я сгину!

3.
К сырой могиле, в ней я сгину.
За шагом сделав новый шаг,
Я прошлое своё отрину,
Предчувствуя холодный мрак.

Не стоит утешать мольбою
Души низвергнутой моей.
Я примирился бы с судьбою
Пропасть средь глины и камней,

Но есть ведь шансы на спасенье,
Презумпция моих грехов!
И спасший сына в Воскресенье
Избавит от земных оков,

Воздаст прощенье для души
Среди безмолвия глуши.

4.
Среди безмолвия глуши,
Где птица видит сон зловещий,
Где мрак кромешный нерушим,
Явились мне такие вещи, -

Я их не видеть был бы рад!
Но как живому в назиданье,
Прошёл покойников парад
Из трещин узких Мирозданья!

Я шёл за ними и гадал,
Коль уведут меня иные,
Кому достанется подвал,
Где стонут призраки немые,

Мной заключённые в темницы,
Где не вспорхнёт седая птица.

5.
Где не вспорхнёт седая птица,
Покоясь в гулкой тишине.
Я вряд ли мог бы насладиться,
Услышав пение извне.

Один я! Сплин у сердца воет,
Волчица серые глаза
Навеки тихим сном накроет,
Чтобы совесть грустью не терзать.

И упадут с небес и в бездну,
Дождём пролившись, облака.
А с ними вместе я исчезну.
Когда бы Душа была б легка,

Над плотью я б вспорхнул своей -
С замшелых д'убовых ветвей.

6.
С замшелых д'убовых ветвей
Моя Душа за мной следила,
Пока я шёл один средь змей,
И всё вренуться норовила.

А змеи ползали у ног
И обвивали за лодыжки.
Впустил бы Душу, если бы смог
Из чрева вытряхнуть излишки,

С хребта свалить тяжёлый крест.
Тащить его иссякли силы.
Но он один стоит, как перст,
И украшает свод могилы!

Здесь жизни кончились страницы,
И не придёт вдова молиться.

7.
И не придёт вдова молиться,
Без имени я в землю лёг.
Лишь одинокая волчица
Войдёт в последний мой чертог.

За ней скользнёт громадный ворон.
Он когти точит о гранит
Креста. И когти эти в пору
Душе, что праведность хранит.

Никто меня не потревожит
Там за кладбищенской стеной.
Когда б на век я был моложе,
Больной не мучился спиной.

О, Небо, ты не охладей
К могиле брошенной моей.

8.
К могиле брошенной моей
Придут однажды пилигримы.
Мимо святилищ и церквей
Пройдут. Шаги не уловимы.

Среди погоста разожгут
Своё языческое пламя,
И неба выглянет лоскут,
Воскреснет из чертогов память!

Когда б Душа моя воскресла,
Вернувшись к Богу под крыло,
Где ей давно согрето место,
Отринув прах и барахло,

Пустая плоть в забвеньи б гнила -
В завбеньи страшная есть сила!

9.
В забвеньи страшная есть сила -
Чем меньше в памяти храним,
Тем меньше лишнего носила б
Душа. И ярче был бы нимб.

Но так устроено сознанье,
Что тянет лишнее на горб
Душе казённой в наказанье,
К земле тянула ноша чтоб!

Ярмо жгутом стянуло крылья!
Живи, превозмогая страх,
Волчицей будь большой и сильной,
И чёрным вороном во снах!

Мы умираем без следа,
Уходим в Лету навсегда.

10.
Уходим в Лету навсегда.
За нами, водами смыкаясь,
Бегут безликие года.
Я, вновь от жизни отрекаясь,

Тащу упрямо свою ношу,
Как будто нет других забот.
Но вот и крест небрежно брошен
Мечтами преданный за борт.

А там его подхватят черти
И установят на погост,
Явившись мне за час до смерти,
Меня померят в полный рост.

Вдруг тишина меня сморила...
Вот крест! Вот я! И вот могила!

11.
Вот крест! Вот я! И вот могила!
По росту гроб на самом дне.
Он ждёт меня. И смерть ходила
Словно скользила по струне.

Лились вокруг печали звуки.
И Смерть из едкого тумана
Костлявые тянула руки
К моим надорванным карманам.

Гроши просила за прощенье,
И на прощанье у креста
Желал я злобно отмщенья
За то, что плоть моя пуста...

И зарастает лебеда.
А память - мутная вода.

12.
А память - мутная вода,
Не удержать, сбежит сквозь пальцы.
Поэта нищего страда
И мысли - бренные скитальцы.

На полках старых стеллажей
Пылятся жёлтые талмуды.
Поэт потерян средь мужей
Учёных, вечным сном опутан.   

А мысли воле вопреки
Гудят в утробе Мирозданья.
Я их транслировал "с руки" -
Стихи без рифмы и названья.

Увы, не мною жребий брошен -
Тяжёл мой крест - чужая ноша.

13.
Тяжёл мой крест - чужая ноша.
Роятся рифмы в голове,
И по ночам меня тревожа,
Приходят призраки ко мне -

Поэты прошлого, сгорая,
В ночи, и в памяти моей.
Не возвращаются из Рая,
А лишь из Царствия теней.

Долой тщеславие и лесть!
В небесный храм ищу дорогу.
Я верю, шанс один лишь есть!
Я верен правильному слогу,

Не признаю в стихах дебоша -
Не грешник я, и не святоша!

14.
Не грешник я, и не святоша -
Поэты не горят в Аду.
Душа лишь мучаясь, истошно
Кричала, бедная, в бреду.

Я рвал ей от ветхой плоти,
Живьём распарывал узлы.
Я умирал, но я был против,
Не отомщённым был и злым!

Не предавай меня забвенью
И не терзай меня огнём.
Поэт умрёт в одно мгновенье,
Когда забудут все о нём.

И навсегда тебя покину
Я, ложный крест взвалив на спину.

15.
Я, ложный крест взвалив на спину,
Иду, не чувствуя души,
К сырой могиле. В ней я сгину
Среди безмолвия глуши.

Здесь не вспорхнёт седая птица
С замшелых 'дубовых ветвей.
И не придёт вдова молиться
К могиле брошенной моей.

В забвеньи страшная есть сила -
Уходим в Лету навсегда!
Вот крест! Вот я! И вот могила!
А память - мутная вода!

Тяжёл мой крест - чужая ноша,
Не грешник я, и не святоша!