Донетчанам

В тот день и час, когда ко мне зашел нацистский зверь,
Не сжался я комком в углу, ему открывши дверь.

Не страх, а ненависть моя взошла навстречу злу,
И испугался зверь – шакал, и лезет в конуру.

Та ненависть всех чувств сильней и праведен мой гнев,
Секира быстрая моя разрубит зверя чрев.

И пусть в исступленной злобе, в бессильной люти той,
Зверь пожирает сам себя, пьет свой нацистский гной.

Мой дед ему не подарил - разил и гнал взашей,
Но столько лет нацистский пес чесал под спудом вшей.

Он разжирел, воскрес, возрос, наелся мяса он,
(Немудрено, когда его кормили с трех сторон).

И те, что бросили ему решающий кусок,
Из подлости, зверюги той порвали поводок.


Он хочет жрать, он хочет рвать, он жаждет кровь испить,
Но не забрать ему души и память не отбить.

Он злобен, страшен и его стозубится оскал,
Но тот, кто раньше бил таких – и не таких видал.

Тот парень, в парке, на холме, с ребенком на руках –
Свидетель,
что нацистов гниль истолчена во прах.

Не Бог, не Тор, не Ахиллес тот подвиг совершил,

СОЛДАТ СТРАНЫ СОВЕТОВ он!

 – я это не забыл.

И вот опять, за столько лет от славной той весны,
Шакалью мразь прикончить вновь и МЫ и ВЫ должны.

Мы вспыхнем ярко, встанем все, мы ждали вас, ребята,
Как Прага Чешская спасителей дождалась в сорок пятом.

Мы встретим вас с древком в руке, под Красным стягом русским,
На Запад побежит шакал тропой лесной и узкой.

Он не оглянется назад, теряя свои роты,
До Равы Русской, ну а там - поляков пулеметы.


И в том, что все-же сдох шакал, хоть столько навредил,

ЗАСЛУГА СЛАВНЫХ ДОНЕТЧАН - кто кол в него всадил!

За тот колок держусь и я, и выбираю цель,
И как свинец стихи мои, и проза – как шрапнель,

Как пуля – каждая строка из зверя выбьет визг,
Куплета каждого кинжал в его боку завис.

Я всю обойму слов своих всажу в него стократ,
Что поздно начал бить его – лишь в том я виноват!

И потому, стремясь догнать, в себе зажав укор,
Я день и ночь, и каждый день
- острю стихов топор!


Андрій Сомко.

м. Київ.

25.12.17.