Мысли вслух 882

К смыслу символов культуры мы можем подойти с двух сторон: исследуя традицию,
породившую символический язык, или обратившись к его изначальной форме, чтобы
она сама расшифровала его смысл. Первый подход можно назвать традиционалистским,
второй — архетипическим. Традиция обогащает символ жизнью истории, но часто
отходит от его изначального смысла. Её можно уподобить парому, который перевозит
нас через реку времени, сам подверженный её течению, и необходима верёвка, чтобы
избежать отклонения от пути. Последовательно прослеживая традицию к её истоку
(если это возможно), мы выйдем от символа к праобразу, архетипу: исконному
единству смысла и формы.
Архетипы — это наша психологическая реальность, складывавшаяся сотнями тысяч лет
на основе отражения в сознании и душе человека внешних образов природы. Более
того, архетипы —это те первообразы, которые постепенно сформировали сам
внутренний мир души и сознания людей. Поэтому архетипическое единство смысла и
формы остается истинным и неколебимым всегда, вопреки течению времени. Архетип
наполняет символ лишь жизнью данного момента, но выводит нас к его
общечеловеческому смыслу, делая понятной любую культурную традицию.
Архетипический подход подобен надёжному мосту между прошлым и настоящим.
Астрология описывает архетипы и говорит на их языке.
К.Г.Юнг, который обратился к античному понятию архетипа, отмечал, что изначально
"аналогия была не столько логическим понятием, сколько тайным единством, то есть
продолжением первобытной мысли, одушевляющей мир."[2] Средневековье выстраивало
длинные символические ряды аналогий, внешне следуя традициям, но не обращаясь к
первоначальной сути образов. Поэтому формальные астрологические схемы прошлых
веков грешат искажениями и не выводят к реальности души. Архетипический подход,
опирающийся на универсалии человеческого духа — тонкие субстанции мыслеформ и
звукообразов — и непосредственно обращающий нас в глубину веков, когда только
формировались устойчивые ассоциации человеческой души, стал сегодня более
доступен. Одновременно меньше удовлетворяют частичные и кратковременные традиции
использования символа.
Символ уподобляет внешний мир внутренней реальности человека, и неслучайно
общечеловеческие символы (такие, как крест или пятиконечная звезда) часто
антропоморфны. Так, пятиконечная звезда соотносится с активной позой человека,
расставившего руки и ноги в стороны, а крест — статическая поза прямо стоящего
человека. Отсюда и разница их значений: звезда ведёт в атаку, крест — заставляет
принять то, что есть.
Однако существует универсализм не только человеческого тела, но и психики.
Проходя через разные культуры и традиции, долгую жизнь получают те символы,
которые основаны на сублимации чувственных впечатлений, находящих постоянный
отклик в любой человеческой душе. Эмоционально-образная подоплёка символики,
рожденная природой, служит основой преемственности символических традиций.
Символ теряет прямую связь со своим конкретным земным прототипом. Но хранителем
символа является живой образ, который лёг в его основу, и своей вершины символ
достигает именно в те времена, когда он возвращается к этому образу. Поясним это
на примере креста и звезды.
 
Крест — в древнейшие эпохи солярный символ, как и свастика, которая копирует
орудие для добывания огня, разогревавшее дерево вращением. Этот символ пережил
разные религии и культурные традиции, мы можем найти его в деревенской вышивке и
на куполе храма. Своего апогея символ креста достиг в христианстве, где он
приобрёл или, точнее, выявил свою антропоморфность, отождествившись с человеком.
И являясь уже частью христианской культуры, крест возвращает нас к солярной
символике. Например, кресты на скандинавских флагах, возникших в средние века,
объясняли тем, что эти кресты видели в небе. А естественный крест в небе
образует прежде всего Солнце (которое легко увидеть так, когда оно светит из-за
облака, или чуть прищурив глаза). Крест на золотых куполах храмов также
бесспорно имитирует разгоняющий тьму солнечный свет.
Смысловое значение креста, как универсального символа блага, рождено его
солнечным образом. Солнце даёт свет и тепло, как и огонь на земле, который
изображает свастика; кроме того, крест относится к молнии, несущей за собой
дождь: это огонь, рождающий влагу, то есть опять же благо. С огнём также связано
понятие разрушения и очищения: и значок креста, перечеркивающий то, что есть,
отражает и это значение. Эту последнюю идею несёт в себе чёрный крест инквизиции
и свастика нацизма. Также крестиком мы обозначаем отмеченность — и это тоже
изначально ассоциируется с молнией, избирающей особую точку попадания (опять же
молния как знак эсэсовцев).
Входя в жизнь в рамках новой традиции, символ продолжает являть тот же спектр
значений солнца и огня — в данном случае, в жестко материализованном варианте,
согласно значению черного цвета. Однако узкое значение искажает символ. Огонь
мало ассоциируется с черным цветом, и у индусов свастика красная. Черная
свастика или черный крест перестаёт доносить до нас суть символа, что отражает
неполноту самой идеи. Когда же мы выходим к первичному значению символа, мы
наиболее обогащаем его. И во всей силе своей идеи и образа крест предстаёт
именно золотым — на куполах храмов.
Образ не разрушается, даже будучи определён окончательно. Прожив долгий
исторический путь, форма символа продолжает отражать ту реальность, которая была
вложена в него в самом начале. Казалось бы, тяжелая идея христианского распятия
должна была бы похоронить её: но тонкая материя золотого цвета оказывается
сильнее поздней, более сложной идеи. И мы видим, что в символе природой заложен
изначальный смысл, связанный с его формой. Сама форма символа является
абсолютной, хотя мы привыкли к мысли, что абсолютной может быть только идея.
Форма отвечает за смысл.
 
Перейдём теперь к звездам. Пятиконечная звезда не была популярна в древние
времена. Она несёт в себе динамику и при этом не является уравновешенной,
божественно-законченной фигурой (в отличие от шестиконечной, которая изначально
тоже являет антропоморфный символ гармонии: две руки, две ноги, голова и
туловище; кроме известного магендавида она сохранилась как громовой знак). В
активной форме пятиконечной звезды, которую нам легко воспринять через образ
идущего человека, есть элемент самостоятельности, самонадеянности, которая
связывает её с астрологическим архетипом Марса. Потому в средние века она была
символом богоборчества и Сатаны. Чтобы исключить позитив её активности, она
изображалась перевёрнутой, а в прямом виде мы знаем её как печать Соломона,
подчинявшего себе демонов. По отношению к ней, менее материально сильной
выглядит семиконечная звезда, динамика рисунка которой намекает на более тонкие
энергии. Неслучайно именно она стала символом астрологии как "звезда магов",
семь лучей которой символизировали пять планет и два светила.
Но если в средние века пятилучевая звезда изображала опасные для человека силы,
либо оберег от них, то впоследствии, когда самостоятельный разум человека
покоряет природу и идеи воинствующего марсианского архетипа становятся
преобладающими в культуре, она становится самым популярным символом. В новое
время звезда вошла как символ армии: в царской России, Китае, Японии на погонах
военных были пятиконечные звезды прежде того, как они стали популярны в
символике флагов и государственных гербов.
Символ сам находит в жизни своё место: действительно, что может так хорошо
выразить идею личной активности человека, как армия! И с наибольшей силой идея
оживает, находя адекватное оформление. Психологически идее активности
соответствует будоражащий красный цвет — цвет планеты Марс. Сначала пятиконечные
звезды как символ свободы появились в Новом свете: там они были белые. Но своей
вершины этот символ достиг в СССР, когда звезда стала красной. Сейчас он отошёл
на второй план, и, значит, период расцвета его идеи прошёл. Когда человечество
вновь направит свои усилия на покорение стихийных сил природы и общества,
красная звезда снова станет атрибутом нашей жизни — хотя временное,
идеологическое значение этого символа будет уже другим. Пока же на флаге
Европейского содружества сияют жёлтые пятиконечные звёзды: символизируя
самостоятельность стран содружества и их открытость к взаимодействию (таково
значение жёлтого цвета, соответствующего архетипу Меркурия — планете торговли).