Музей

МУЗЕЙ

Я брожу по музею всемирного отчаяния,
и статуи богов уверяют меня
в том, что они мои отцы,
мои друзья и утешители.

Мои шаги по окаменевшей истории
звучат, как положено звучать жизни,
оказавшейся в пустоте,
и будят летучих мышей, хранителей мёртвой мудрости,
которые расправляют крылья,
похожие на кожу мумий,
и летают вокруг моей головы,
удивляясь, почему я не в восторге от чужих философий,
в которых от жизни остался лишь запах плесени.

О, здесь так много залов!
А сколько тонн пыли и паутины
скопилось в пустых гробницах великих эпох!

Вот, например, гремучий зал,
увековечивший голоса вопиющих в пустыне.
А этот собрал все добродетели,
с которыми злобно ругаются не согласные с ними грехи.
А этот посвящён победе добра над злом,
правда, зло, потрясая мечом и перекрикивая добро,
объявляет победителем себя,
и мне смешно слышать споры этих двух безумцев.

Цари, встающие из гробов
и тут же рассыпающиеся в пыль;
книги, страницы которых
дают пощёчины тем, кто имеет наглость над ними задремать;
истины, распинающие, сжигающие, побивающие камнями и унижающие;
никогда не оскудевающие руки лжи;
бездарные афоризмы, ставшие законами,
за нарушение которых грозит отсечение души от тела;
остроумные подлости, вызывающие восторг публики;
магический садизм и реалистический мазохизм...
 
Я бы давно покинул этот нелепый пантеон,
но зал сменяется залом,
а выхода всё нет и нет.
Нет выхода из этого мира истории,
оживающей всякий раз,
как только прикоснётся к ней неравнодушное сердце.