Пикник

Глава 1.

Тряслись на небе чёрной, грозной кучей,
Тяжёлые, сырые, облака.
И треск стоял, далёкий, страшный, жгучий,
То гром уже подкатывал, в края.

А ветер завывал и вторил шторму,
Что вот уже глядишь и разразиться.
Всё небо поволокой затянуло,
Такой, что и не сунется в то, птица!

Запутались макушками, деревья,
Тот лес и так был очень непростой.
Коряги разные росли внутри и ели,
Не стоит становиться на постой.

Зверья различного голодного и злого,
Водилось в сей округе-страшно жить.
И не было минуты там спокойной,
Всё что-то продолжало в чаще, выть.

А рядом с рощей, море бушевало,
Глубокое и чёрное, без дна.
И в брюхе жадном, коему всё мало,
Скрывалась от людей, причина зла.

Те звуки в совокупности ничтожны,
В сравнении того, что могло быть.
При случае, когда неосторожно,
Случайно, в край тот, мог кто, заблудить.

Произошло то, позднею весною,
Когда так хочется природы и тепла.
Компания, поехала на море,
Машина их большая, повезла.

Под настроение, вся путь-дорога в радость,
Расслабились, утратив ориентир.
Свернули не на ту дорогу глядя,
Отвлёк ребят, вещающий Вадим.

Рассказывал он байки, ряд историй,
Что якобы случились в самом деле.
С друзьями, что поехали на море,
И след простыл их, после. Вроде съели…

Кто только что не добавлял в те сплетни,
У каждого они уж, на слуху.
Но не до них, весёлым, дружным в теме.
Все предвкушали пиво и шаурму!

Болтали пятеро, что и не вставить слово,
Так, проскочив, тот пресловутый съезд,
Водитель Митя, съехал на дорогу,
Вела которая, в густой и страшный лес.

И не заметив сразу, ту ошибку,
Ребята не особо волновались.
Какая разница? Природа есть природа!
С собой с продуктами, палатками, был ранец.

И море, зазывая своим шумом,
Аккорды, что для уха благодать,
Так хИтро, ненавязчиво, легонько,
Ребятам, было начало, играть.

И солнце высоко, прохладно, грело,
Лучами жидкими, пронизывая, воздух.
И будто бы намёк давало этим,
Бежать друзьям, пока ещё не поздно.

Те беззаботно, всё смеясь носились,
Уж не терпелось, было ставить им, палатки.
Проехались, с утра проголодались,
И мясо ждАло, в остренькой заправке.

Шумели, ничего не замечая,
А лес темнел и солнце опускалось.
Костёр собрать им было быстро, просто,
С палатками возились они, малость.

Но через пару, может три, часа,
Девчонки Вика, Катя и Кристина,
Нахлопотали овощи, винца,
Нарезали, кружочком, апельсина.

А парни с мясом было увлеклись,
Костёр, мангал. - То Митя с Вадиком делили.
Но около семи-восьми часов,
Себя, вокруг огня, все усадили.

Тем временем, всё пуще лес сгущался,
А море пеной, с радости, пошло.
Со дна его, тихонечко всплывало,
С тем лесом, в заговоре, вековое зло.

Ребята охмелели, подустали,
Ослабла бдительность, под песни из машины.
Вадим с Кристиной, жарко танцевали,
И Вику с Митей в танцы, тормошили.

Одной лишь Кате, не хотелось в этот пляс.
Всё что-то не на месте было сердце.
И кто бы как, в него, её не тряс,
Но не могла та с места, куда деться.

Нелёгкий звук, что издавал тот лес
И моря шум, тяжёлый взгляд, небес,
Ввергали в трепет, страх и неуют,
Который просто так, не будет тут.

И понимая, что остаться им придётся,
Нет смысла приводить ей, аргументы,
Молчала Катя, наблюдая отдых.
В надежде- суеверные моменты.

И как обычно, в такой час бывает,
Из подсознания, всё мутное всплывает.
Пропитанные страхом и интригой,
Истории, что не сказала книга.

Вадима, крайне-жуткие рассказы,
В картинках ярких, мощных, энергичных,
ПоднЯлись, после плыли, перед глазом,
И не было в них слайдов, симпатичных.

И ёкнуло сердечко Катерины.
Подумала, быть может мне сорваться?
И чувство – не должно такого быть!
С ребятами, должны мы, разобраться!

Стемнело незаметно, кто где канул.
Друзей под облаком ненастным, чёрных кадров,
Вдруг как-то незаметно и не стало,
Отметила то Катя, шею зАдрав.

ПоднЯлась, осмотрелась и вгляделась,
От звуков, что так было, согревали,
Остались только легкие фрагменты,
Пронизано пространство завываньем!

Очухалась, вся съёжилась, звала,
Но только море вОлнами пугало
И всё чернее, выше и мощней,
О скалы, воды свои, било и кидало.

А лес склонился будто бы, над ней,
И страшных жутких криков, преисполнен,
Тем самым затушил он след огней,
Оставив Катю в темноте бездонной.

Куда бежать, нестись и кого звать?!
Ребят простыл и след, и звук не слышно!
Лишь только море с лесом, чёрным злом,
На ту охоту ночью было, вышло…

Глава 2.

Стоял ярчайший светлый, тёплый день.
Усыпаны все небеса кристаллом
И, от светил небесных не бросалась тень,
Богам всего, в избытке, доставало.

Прекрасные, божественные души,
Порхали в облаках пушистых, лёгких.
Бриллиантами вся устлана планета,
То воздуха сиянье, вилась простынь.

Наскучила им эта красота. Подумали,
Быть может разделиться?
Разнообразив этим быт в века,
В обличьях разных на планете народиться?

Так принято решение, на том,
Они и разошлись недалеко.
Кто в водном начал править мире,
Кто на земле, кто леса стал, вождём.

Животных стал кто представлять, кто небо.
Решив остаться, на почти, своём.
Чтоб наблюдать за развлечением не слепо
И, в человека мир, один пошёл.

Усеялись те царства в полной мере,
Тем развернув, невиданных красот.
Прекрасней не было и создано доселе
И, стал он красивейшим из миров!

В гармонии, все вместе, без натуга,
Чудесные текли минуты, дни.
В любви и радости играли мы, друг с другом
И все вопросы были решены.

Плодились беспрерывной красотою,
Леса, животный мир, зверьё, моря
И, человек создал себе подругу,
Так народилась, первая семья.

И неба повелитель, слёзы капал,
От умиления за братьев и сестёр.
Что гармоничной, друг за друга, парой,
Так украшали мир, своей стезёй.

В беспечности, забыв про то, что тело,
Не может вечно жить и могут ранить,
Его случайные падения и стрелы,
О том, что лучше в теле том, не падать.

Ответственный забил его, случайно,
На чём свершился роковой удел.
Покинув свою форму невзначай он,
К братишке, что на небе, улетел.

Но не узнав того, в игру поверив,
Уже замнил себя он, человеком.
И с телом тем, сростившись, дал осечку,
Ошибка та тянулась, век за веком.

Меняя новые тела и умирая,
Не верил он о том, что богом был
И, как бы ему браться не старались,
Сказать то, он не верил, уходил.

Всего лишь в том уме, что жив лишь в теле,
Варился век за веком человек.
Так создавал он из ума системы,
Которые травили близких, всех.

Заводы закоптили брата в небе.
Леса рубил он, для своих угод.
Животных разрезал он всяко разно,
Затем пихал в свой, ненасытный, рот.

В моря сливая грязь, помои, свалку,
А в землю яда закопав, достав металлы,
Рассчитывал он выровнять баланс свой,
Внутри который, с богом, оборвало.

Как не пытались намекать и тыкать,
Все братья, одному, что болен был.
Кто чем горазд, тот тем и умудрялся,
Хоть очень сильно оного, любил.

Тот что на небе, возвращал дождём кислотным,
Иль засухой, заводов, чёрный дым.
И воздух пропитал он свой, заразой,
С которой справиться не каждому, есть сил.

Животные кусались, убегали,
А где-то нападали и сражались.
За жизнь свою, они всё воевали,
Поскольку есть задумка, то держались.

А море поглощало корабли,
Глотало беспробудно, что терять?
До тех времён его уже стравили
И живность вдоволь, смели покромсать.

Отравленной водой, всё возвращало,
Оно обратно человеку, его грех.
Но тот, всё не желая то увидеть,
Пытался выставить морЯ на смех!

Земля усохла где, а где пошла в болото,
Тем самым плодородие сгубив.
Всё знать давала- то не слава богу,
Не будешь счастлив ты, зерном карман, набив!

Лес скуднел, вырубаясь бездумно,
Человеком упрямым, тугим,
Очень гневались братья за то, что,
Он родных всех своих, погубил!

Отравив и себя, злостным ядом,
Заработав болезни и мрак.
Не прочистился глаз, ясным взглядом,
Потому, что тот ум, был дурак!

Разделив полюсами на знаки,
Землю ту, что когда-то цветами,
Устилала с любовью, своими,
Братца милого, путь, под ногами.

Поделились и люди меж расой,
Друг на друга пошли с топорами.
Ум тот, хуже был, страшной заразы,
Что варил всё страшней, злые планы!

Здесь сломались, покинув надежду,
Братья славные, некогда были.
Все истерзаны, кто без одежды,
Кто в отраве найдёт, скоро гибель…

Гнев нашёл на людское отродье!
Воедино сплотилась природа!
И решили, что нет им управы,
На такого как ум тот, урода!

Хоть и жалко им было, по-свойски,
Понимали болезнь это –тело!
Но вскипела в них гниль и обида,
Те задумали, грязное дело!

Хуже раз человеку не сделать,
Если раком он злым, не научен!
Пусть же мы поспособствуем делу,
Обновление тела, то лучше!

Пусть с нуля пишет он свою карму!
Умирает и снова родится!
Так пока не дойдёт до придурка!
Что не бог его разум- крупица!

В месте том, где когда-то давненько,
В времена, что забыты веками,
Порешили счастливые браться,
Разделиться, где были Богами.

Вся скопилась энергия злости!
Боль, обида, безжалостность, ярость!
Поклялись они вместе бить брата,
Человека, забыв, к нему жалость!

Тех приезжих, что так уж любили,
Распалить костерок у морей,
Побросать в травы, воду и заводь,
Банок разных, злой пластик, сетей.

Растерзать, утопить и замучить!
Пусть забудут про них все, кто есть!
Все те близкие, то будет лучше,
Хоть не легче тем братьям, за месть!

Глава 3.

Блеклым пыльным пятном где-то в дАли,
Отливала звезда, жёлтым цветом.
Было время, когда её звали,
Солнцем ярким на мире, вот этом.

Темень, смок, пыль и яды селились,
В том пространстве, где раньше был воздух
И, пришли времена на планету,
Когда нет нужды, собственно, в мозге.

Технологии в век процветали,
Автоматом процессы, водили.
И про мир, что когда-то был садом,
Только мифы, легенды, ходили.

Натурального, чистого сроду,
На планете уже не водилось,
Только больше и больше народу,
Все больные, но всё же толпилось.

Организму то в норму входило,
Что искусственных органов надо.
На то жизнь свою, люди, ложили.
Отдавали всё время, зарплату.

И давно уж не верили в чудо,
Те, что всё ещё были богами.
Хоть увечные, страшные годы,
За столетьями, всё прозябали.

На том месте, где был час решений,
Море чёрное, лес и зверьё,
Разрасталась пятно в километры,
Землю плесенью, крыло оно.

Поглощая всех тех, кого тронет,
Эта плесень, несущая смрад.
Все спасались, неся свои ноги,
И сгребались кто в кучу, кто в ряд.

Всё смещали заводы, жилянки,
На один, небольшой пятачок.
Хоть и не было в нём уж живого,
Лишь с застойной водою, бочок.

Вымер лес и животные сдохли,
Море высохло, нечего есть.
Синтетических, грязных продуктов,
Люди брали на то, чтобы съесть.

Так забившись в один, чёрный угол,
И живя друг на друге, почти.
Чтоб не сдохнуть от голода раньше,
Убивали те близких, в ночИ.

И последний, оставшись на груде,
Жутких трупов, гниющих во мраке,
Бредил сном, где костёр был горящий,
У которого думала Катя.

Так закончилась жизнь, той планеты,
Что когда-то с любовью цвела.
Той, на коей хватало всем света,
Счастья, радости, блага, добра.