Арджуна и Кришна

Как маленькое "Я" дрожит от страха,
Встречаясь с высшим "Я" своей души,
Повсюду будто воцарилась плаха,
Но этих ли желали мы вершин?

Скажи, Говинда, будь со мною честным,
Как выпал лук из непослушных рук,
Когда я не желаю смотреть в бездну,
Она мне говорит: "Послушай, друг!"

В ней оживает темное, живое,
Могучее, и вечное, оно...
Мне говорит, я ничего не стою!
Становится кошмаром моих снов;

Мне чудится, что в самой гуще битвы
Мы, обречённые, лежим среди костей,
Мне кажется, что все мои молитвы,
Беззвучно растворились в темноте!

А небо... Небо синее, так близко,
Готовое мне рухнуть на макушку!
Сияют ярко спицы того диска!
Сидеть, пригнувшись, на траве из куша,

И созерцать сырую безмятежность!
Холодной болью отдает в груди!
На языке безвкусно тает нежность,
В глазах холодных отблеск вечных льдин;

Мне чудится, с тобой мы были живы!
И небо обнимало, нас бесстрастно,
Какие подтолкнули нас мотивы,
Без рук и без голов лежать безгласно?

Сияют в гуще битвы ярче солнца
Браслеты на отрубленных руках,
Но как твоему взгляду удается,
Смотреть, как уплывают облака,

Гонимые невидимою силой,
Меняющие очертанья вновь,
Играющая в свои собственные лилы,
Тобою движет вовсе не любовь!

Как маленькое "Я" дрожит от страха,
Встречаясь с высшим "Я" своей души,
Пусть выпускаю стрелы без промаха,
Лишь ты способен всех их сокрушить!

И жертвоприношеньем поле битвы,
Наречено древнейшими богами!
Рекою крови все мои молитвы,
Воздеты к небу темными руками,

Держащие оружье в поднебесье,
Являющие облик Сверхдуши,
И мягкий голос, мне, поющий песню,
И взгляд, способный сердце иссушить,

Рождённый под созвездием Пхалгуна,
Непобедимый, славный Дхананджая,
О доблесть чья, блистательный Арджуна,
Описана на древней из скрижалей?

Екатерина Нильская