Письмо в Америку с 90-х

Да что тебе, браток, сказать!
Вот так живём, ядрёна мать!
Не то, чтоб смазать да лежать –
На хлеб рубля нам негде взять.
Покаместь, были сухари,
В мешке холщовом зацвели.
Но, всё равно, с чайком поутру
Хлебнул, макнул и – сыт как будто.
Жаль, съели всё! На жизнь не спрячешь.
Не наготовишь. Всё корячил.
Работал – сеял и пахал,
Но август, хвать! Мешок сожрал.
Теперь – не шила и не мыла! 
И гол, и бос. В чём мать родила.
А деток – целый хоровод.
Попробуй двинуться вперёд!
Про русский род давно забыли.
На нас фиговину забили.
На всей стране поставлен крест,
И нет нигде рабочих мест.
Живём, скитаемся, как можем.
И не поймём, что нам дороже,
Чи жизнь, что тянет нас в дыру,
Чи солнце ясное к утру.
Не знаю, что писать, мой братик!
Как там в Америке? Халатик,
Поди, накинул и читаешь,
Мой мелкий почерк разбираешь?
Да, ты не лей, браток, слезой!
Читай спокойно, дорогой!
Нам денежек твоих не надо.
Живи и здравствуй! Мама рада,
Что ты здоров, привет ей шлёшь.
Спасибо. Мы, ядрёна вошь,
Уж как-нибудь! Россия добра.
Не то, что ваша – шобла-вобла.
Зелёных мигом напечёт
И всему свету отдаёт
За газ, за золото. Всё мало!
Так мне одна Фифи сказала.
Туда со Скотом уезжала,
Но тут же скоро прибежала.
Мы не куём рубли, не плачем.
Наш русский Дух всегда горячий.
Для нас, сам знаешь, мил мой брат,
Здоровье есть – и ты богат!
Здоровье ни за что не купишь!
Хоть долларов, хоть евро кучей.
Уж если хил, пиши – пропал!
Больницы – тьфу, один скандал.
Врачи – враги. С луны свалились.
И в лай собачий превратились.
Я их, Серёга, не пойму.
Пришлось однажды самому
На дьяволов таких нарваться.
Ты, знаешь, можно обрыгаться
От ихней жадности. Постой!
Серёга! Мы тогда с тобой
Лечились у Регины Львовны.
Щас – подменили её словно!
Такая шкура! Вынь и дай!
Не то, ложись и помирай,
Не стукнет пальчиком о палец.
Я – к главврачу… А тот, засранец,
Как вывернул с орбит глаза!
Других прошибла бы слеза.
А он! Ну, гад! Ну – сволочуга!
Нет слов, браток! Народа слуги!!!
Мы в поле гнёмся от работы,
Горбим в три пота. Идиоты!
Чтобы они, как наша Львовна,
Могли принят нас, тихо, скромно,
Как раньше, в строгой тишине,
На самом высшем уровне.
Ан, нет, братаня! Видишь, круто
Нас выбивают из редута.
За то плати, за это тож.
Теперь их просто не возьмёшь.
Как жить, все поняли, подлюки!
И если что, умоют руки,
И глазом даже не моргнут,
При виде чистеньких валют.

Тебе в Америке вольготно.
Засел ты там, брательник, плотно.
Но на фото ты как-то сер.
Неужто ты миллионер?
Мне так сказала баба Маня:
Ты чо, как дуб? Не видишь, Ваня,
Серёга скурвился в дугу!
Теперь и я не помогу.
И всё бумажки. Сгрёб лукавый.
Настиг Серёгу! Боже, правый!
Эх, как бы, да бы, да кабы –
За деньги расшибают лбы.
Серёга там чужой. Он русский.
Хоть говорит он по-французски,
Какой в хренах с него француз?
За то, что кинул он Союз,
Там, может, штаты дали плюс,
Но ты подумай, в чём конфуз!»

Братуха, ладно! Приезжай!
В России скоро будет рай.
До коммунизма не дожили,
Вагон наш скорый отцепили,
Но рай, сказали, будет точно.
Давно уже созрела почва.
Осталось бросить семена,
Да бочку крепкого вина
Поставить где-нибудь у края.
И будет, брат, покруче рая!
Тогда Америка зачем?
Скажи там, братец, русским всем!