Стёрт

Когда-то жил я несерьёзно,
под лозунг - воля, девки, спирт,
но изменился - неосознанно
и удивительным стал мир.

Я восхищался нашим миром,
он был прекрасен - в нём жила
та, что звала меня любимым,
преодолев себя, звала.

В ней, большеглазой, тонконогой
по детски милой, озорной,
скрывалась тайная тревога
не понимаемая мной.

Она сама была как тайна -
согласья ждал и слышал - Нет!,
в ней, непонятной, не случайно
в движенье каждом жил секрет.

И в завиточках высветлЕнных
её распушенных волос
скрывалась ждущая Вселенная,
а я не понял - не дорос.

Я не раскрыл в ней имя Бога -
я то любил и не любил,
и мы страдали с нею оба
до истощенья своих сил.

То в крепких плакали объятьях,
то расставались навсегда,
и было что-то непонятное
в её темнеющих глазах.

В любви сгорали с ней вдвоём мы,
но жизнь угасла в ней одной -
врачи признали безнадёжной
и неспасаемо больной.

Слезами горю не поможешь
когда любимая больна
и на больничном белом ложе
как воск истаяла она.

Бывает смерть всегда не с нами,
она с другими, вдалеке.
И как же трудно познаётся
рука холодная в руке.

И как мучительно от мысли,
от глаз, что внутрь темно глядят
как будто внутренности вынули -
я невиновно виноват.

А позже, в мире опустевшем
себя в постели крепко сжав,
я в правду не хотел поверить,
но правда в том, что я не прав.

И скручиваясь в шар от боли
я знаю - я из жизни стёрт.
Я тоже безнадёжно болен?
Нет, лучше - безнадёжно мёртв.