То, о чём не смогла сказать стихами. Сказка

 Новогодняя сказка для взрослых женщин

 Банальное курортное знакомство. Два немолодых, одиноких человека.  Небольшой санаторий вдали от дымных и шумных городов. Зима. Вечерние прогулки по окружённой сугробами и деревьями дороге в тусклом свете фонарей.  Летящие откуда- то из бездонной небесной синевы снежные звёзды. Негромкий разговор под аккомпанемент поскрипывающего  снега. Они обращались друг к другу на «Вы», по имени и отчеству. Боже мой! Давно забытая романтика, давно не будоражившие душу чувства. Она думала, что больше такого у неё никогда и не будет! Он считал, что такого у него никогда и не было! Сначала разговоры, казалось бы, ни о чём и обо всём сразу. А потом рассказы о себе, о своих жизнях, семьях, детях, работе. Он много где побывал, благодаря своей профессии. Она почти никуда не выезжала из небольшого городка, в котором прожила много лет. Он лёгкий на подъём, готов в любую минуту сорваться и уехать, куда глаза глядят, туда, где ещё и не бывал, или туда, где хочется побывать ещё и ещё. Она напротив очень привязана к дому, рукоделие, книги, фильмы, да, иногда «слезливые» дамские истории со счастливым концом, что же тут удивительного. Он с юности занимался спортом, до сих пор бегает на лыжах, ходит в бассейн. Она никогда, ещё со школы, не любила физкультуру, на лыжи не вставала уже лет двадцать, небольшая разминка по утрам- для неё просто подвиг. Он с большим удовольствием готов бродить по тайге, ночевать в палатке, которая всегда у него в машине вместе со спальным мешком и прочими необходимыми вдали от цивилизации вещами. Она же в лесу всегда страдала от головной боли, до ужаса боялась всяких пауков, жуков и прочих тварей, вздрагивала от каждого шороха. Он, бывая один на один с природой, наслаждался тишиной и покоем. Она всегда включала дома музыку, разную, от классики до  понравившихся современных песен, часто напевала сама, когда занималась уборкой, мыла посуду или шла по улице. Он был всегда слишком серьёзен, обстоятельно отвечал на её вопросы, чем иногда очень веселил её.  Она старалась , чтобы их беседы были лёгкими, непринуждёнными, и иногда с шутливой досадой  выговаривала ему за отсутствие чувства юмора. Уже после двух первых вечерних прогулок они пришли к одному выводу: они безнадёжно, просто катастрофически безнадёжно разные во всём.  Однако, это не мешало им встречаться вечерами и гулять по лёгкому хрустящему  морозцу, а потом допоздна пить чай с мёдом, разговаривать ни о чём и обо всём и расходиться за полночь. Они оба уже ждали этих  встреч и спешили на  знакомую, освещённую тусклыми фонарями, лесную дорогу. Только в одном их мнения сошлись, оба мечтали жить в собственном доме где- нибудь в тихом местечке с мягким климатом и красивой природой. Он с удовольствием бы рубил дрова, топил печь, а, может быть, и камин, она бы готовила нехитрую деревенскую еду, вязала носки и рукавицы, а вечерами они бы вместе  пили чай с мёдом и вареньем. И обязательно колодец во дворе, и обязательно небольшой огород с баней, и обязательно кресло- качалка. Для неё! Так незаметно пролетели отмеренные санаторной путёвкой дни, и уже завтра  ей надо было уезжать. Они встретились, как всегда после ужина, поздоровались и  пошли  привычной дорогой. Заговорили о  том, какая сейчас неспокойная жизнь, что нет никакой определённости ни в чём. Её очень заботило будущее детей, то, как непросто живётся им в наши трудные времена. Он считал, что времена никогда лёгкими не бывали, что они, дети,  уже достаточно взрослые, что у них  своя жизнь и должна быть своя голова на плечах, и нечего уже с ними нянчиться. И тут они поссорились. Как- то неожиданно, раз и навсегда, даже без мысли о примирении. Она сказала, что он чёрствый, равнодушный человек, заботится только о себе, одним словом, что он эгоист, и так жить нельзя. Он сказал, что она слишком опекает своих  детей, готова до пенсии им носы вытирать, короче, кудахчет над ними, как курица. Они отчуждённо замолчали, дошли до корпуса и разошлись по своим комнатам, не попрощавшись, не обменявшись телефонами и адресами. Они даже фамилий друг друга не знали. Только имена и отчества. Вероника Николаевна и Георгий Александрович. Всё. От романтики не осталось и следа. Он думал о том, какой же он дурак, ведь давно уже уяснил себе, что нет такой женщины, которая способна понять его, принять таким, какой он есть и разделить с ним остаток жизни, короче размяк, как тюфяк. Она с горечью ругала себя за то,  что опять напрасно позволила себе надеяться и ждать от этой случайной встречи невозможного, напридумывала сама себе чёрт знает что, как наивная девчонка, какие-то глупые иллюзии.
    И только время невозмутимо летело дальше. Считанные дни, остававшиеся до Нового года, проходили незаметно. Работа, дом, предпраздничные хлопоты. Она с какой- то щемящей грустью наряжала ёлку, жалела о том, что дети в этом году приехать не смогут и ей опять придётся встречать Новый год одной. О своём недавнем знакомом старалась не думать, а, если и вспоминала, то с каким- то непонятным чувством то ли досады, то ли сожаления.
    Последний день уходящего года выдался рабочим. Придя домой, она накрыла для себя стол, поставила в холодильник шампанское, включила гирлянду на ёлке и прилегла на диван, до двенадцати ещё было почти шесть часов. Вдруг в дверь позвонили. Она удивилась, потому что никого не ждала, открыла дверь и от изумления не могла произнести ни слова. На пороге с букетом роз и бутылкой шампанского стоял он и улыбался.  - Я подумал, что без тебя мне будет одиноко в доме,- сказал он, неожиданно перейдя на «ты». – Как же ты нашёл меня, ни фамилии, ни адреса я тебе не говорила.         – Ты, наверно, не очень внимательно слушала меня, я же рассказывал тебе, что у меня есть друзья, которые могут найти кого угодно,- опять улыбнулся он, - примешь гостя?
     И тут зазвонил телефон. Она открыла глаза. Сверкала огоньками ёлка, одиноко мерцал бокал на столе. До Нового года оставалось почти шесть часов…