Гаврик

(Сахалинская история)

Памяти Бута Игоря Михайловича, исполнителя
главной роли в фильме 1937 года «Белеет парус одинокий»
посвящается.

Никогда в таёжной Черемшанке
До того я, братцы, не бывал
Только вот однажды на рыбалке
Мне мужик, прищурившись, сказал —

«Ты ведь из обкома, понимаешь...
Комсомолец или коммунист?
А у нас в посёлке — и не знаешь,
Трудится заслуженный артист!»

Принял я вначале всё за шутку —
Может разыграть меня решил?
Помолчав, для важности, минутку
Он уже конкретнее спросил —

Тоном торжествующе-высоким,
Будто страшной тайною владел,
«Ты «Белеет парус одинокий» —
Фильм, что по Катаеву, глядел?

Да не новый — первый, довоенный,
Где мальчишка Гаврика сыграл...
Тот пацан теперь мужик степенный,
С ним я по соседству проживал!»...

Выписав себе командировку,
Объяснив начальству на ходу,
Произвёл я рекогносцировку —
Будто на задание иду!...

В старой «фанзе», попросту в бараке,
Он с женою много лет прожил,
Щеголял в бушлате — не во фраке
И в зверосовхозе сторожил...

Я его, как ценный самородок,
В сахалинских «россыпях» нашёл...
Настоящий, скромный, из народа!
Гаврику седьмой десяток шёл!

Москвичом родился мальчик Игорь,
Жил в любви и ласке, не тужил...
Восхищался батей — был комбригом,
По Арбату с мамою бродил!

Убегал частенько от учёбы —
Обожал «Спартак» он и футбол!
Угодил с игры на кинопробы —
Там статист «Мосфильма» и нашёл...

Вспоминал Одессу и о лете,
Словно сказку, съемки и финал,
Режиссёр их на кабриолете
Сам по Дерибасовской катал!..

Гаврик с Петькой, славою согреты,
В качестве награды, просто так,
Проезжая, сыпали конфеты
Из машины на толпу зевак!!!

В том бараке, с толевою крышей,
Это четко помню и теперь,
Всё смотрел альбомы и афиши,
Отворив таинственную дверь!..

Из Москвы я копию картины
От «Госфильмофонда» получил
И по всем районам Сахалина
С Гавриком-дедулей колесил!..

Залежался старый фильм на полке,
Постарел и главный наш герой...
Даже в самом маленьком посёлке
Молодел, общаясь с детворой!..

Как война семью их разбросала!
Как сбежал из дома говорил,
Приписав два года для начала,
Как потом на фронте шоферил...

Был контужен, ранен в страшном бое,
Вместе с детством кончилось кино...
Как избрал он поприще другое,
Сахалинцем стал давным-давно...

До конца с Михалычем дружили
И ко мне он в гости приезжал...
Позже из больницы позвонили —
Главврачу он телефон мой передал...

Встреча та последней оказалась —
Он неизлечимо заболел...
Знал, что мало времени осталось —
И, прощаясь, тихо повелел

Прочитать любимые им книжки,
Завершить, что сам он не успел...
И с задором прежнего мальчишки
Ни о чём, в итоге, не жалел!...

Облик друга в памяти остался —
С виду человек он небольшой...
Муромцем по Духу оказался
С русскою открытою Душой!!!