Тайная планета 2. 7

 Я изложу предание одно.
облегчу душу этим описанием.
 Уж говорилось, что бывали люди,
как по наследству – ярые враги.
И издавна, они, встречаясь в жизни,
так враждовали, как коты и псы.
Как – будто бы в их души с давних пор,
заложен был извечный ген вражды.
 В посёлке тихом жили две семьи.
Дома – наследство их, стояли рядом.
Отцы, как – будто кровные враги,
ни повстречаться, ни сидеть застольем
одной минуты рядом не могли.
 У одного из них родилась дочь,
а у другого, подрастал сынок.
Ей дали имя звонкое – Земфира,
его назвали дедовым – Пахом.
 Отцы, как водится, в таких сюжетах,
не разрешали с детства им встречаться.
Лишь изредка, по близости жилья,
случалось, им издалека столкнуться
сначала взглядами, потом и очно,
сказать две фразы, стоя врозь забора,
чтоб посторонний это не заметил
и не сказал нечаянно родным.
 А годы шли. Взрослел Пахом. Земфира,
красавицею стала невзначай
и воспылали юные страдальцы,
любовью обоюдною, ведь плод,
запретный будет только слаще.
Они открылись в этом в редкий случай
и клятву дали верность сохранить
в любой разлуке, радости и горе.
 Им интересно было прикоснуться
к заветным струнам друга своего,
и, не хватало мимолетной встречи
раскрыть свой мир, узнать его в другом.
Но письма тайно, часто «голубями»
перелетали чрез «враждебный» тын.
  Ах, юность, юность, ты максималистка,
зато чиста и помыслом светла.
Любовь и верность, честность, бескорыстье,
неприхотливость, дерзость и мечта,
тебе присущи и неотделимы
от дел твоих и помыслов высоких.
 Катилось время, возмужали дети.
Пахом стал парнем статным и красивым,
окончил институт, увлёкся страстно
морским вояжем и мечтал всерьёз
об океане. И девятый вал,
стихия необузданных штормов
и гавани далёких берегов
влекли его мятежную натуру.
Мечтал открыть неведомые страны
и лоции, и книги путешествий
загромождали стеллажи и стол,
и были странствий дальних маяками.
Земфира – артистичная натура,
прошла довольно стадий обученья,
служила Терпсихоре, Мельпомене
с прилежностью и страстью всей души.
И стройный стан, осанка, благородство,
лучистых глаз манящие огни,
летящая походка горной лани,
открытость, непосредственность натуры
и привлекали, и к себе манили
всех, кто увидел невзначай её.
И молодой, и зрелый муж старались
привлечь внимание к себе Земфиры.
 Она равна со всеми, беспристрастна,
ведь сердце занято давно другим.
Пахом, вот тот, кого боготворила,
кому всё сердце юное открыла.