Исторические байки. Часть 52

Исторические байки. Часть 52.

Без женщин легче.

Артура Тосканини спросят:
(Он – знаменитый дирижёр)
«А почему в его оркестре,
Не было женщин никогда?»

«Видите ли, - сказал маэстро, -
Мешают очень женщины.
Если они очень красивы,
Мешают музыкантам там.

А если они безобразны,
То ещё больше тем они,
Мешают мне!» Вот так ответил,
Маэстро на вопрос тогда.

Руки заняты.

1789год.

Полковнику Кузьмину в битве,
С турками, там не повезёт.
Руку ему там оторвало,
Но он решил дальше служить.

Переведут его на должность,
Непыльную, на Балтике.
В одном из отдалённых фортов,
Стал комендантом он того.

Корабли шведов, что шли мимо,
Решили крепость захватить.
Кузьмин на предложенье сдаться,
Им по - хорошему -  кричал:

«Скажите своим командирам:
Ворота нечем мне открыть,
Одна рука – и та тут с саблей!»
После чего начался бой.

Вам же легче будет?

Бальзак сидел раз, отдыхая,
Задумавшись, там на скамье,
Тогда парижского бульвара,
К нему женщина подошла.

Хотела попросить на бедность:
«У меня на моих руках,
Трое детей» - жалобно скажет.
«Пустите ж их побегать всех» -
Рассеянно Бальзак предложит.

Сила искусства.

Американский бизнесмен там как – то,
Рассказал Матиссу тогда,
Уже известному всемирно,
Там живописцу; «Что вот, в США –

Много уже распространилось,
Подделок там его картин.
Расстроило это Матисса,
Задумался он там тогда:

В противовес, чтоб на то, сделать? -
«Знаете, что, - он, наконец,
Сказал, - лучше всего властям там,
Запретить продавать мой труд.

«Ну что вы! - бизнесмен воскликнул, -
Тогда подделок Матисса,
Будет раз в десять тогда больше,
Любой начнёт их делать там».

Отказ царю.

Художник, Валентин Серов однажды,
Портрет царя там написал.
То Николая (2). Заказ сделал,
Сам император у него.

Ему понравился портрет тот,
И вслед, заказан был другой:
Его любимейшей супруги,
Марии Фёдоровны там.

И после первого ж сеанса,
Императрица подошла,
К мольберту – поглядев, заметит:
«Тут слишком широко у вас.

А тут надо также пониже,
А здесь поднять…» Серов на то,
Опешил. Потом взяв палитру,
В поклон подал царице ту:

«Ваше величество, вот вам,
Вы сами и пишите тут,
Умеете, коль рисовать, вы также,
Так хорошо. А я ж – слуга!»

Вспыхнула тут императрица,
И гордо удалилась там.
За ней поспешил император,
Потом вернувшись, там сказал:

«В молодости моя супруга,
Училась живописи всё ж,
У самого тогда Кноблоха,
И в этом разбирается.

Вот и не выдержала она,
Поправить захотелось ей…
Надеюсь, то не повлияет,
Там на сеансы, будут что?»

(Валентин Серов писать дальше откажется наотрез)

Больной не принимает.

Ермолов занемог там как – то,
Известный тогда генерал,
Послал за доктором Высотским,
Семейным доктором тот был.

Но тот. Разбогател в то время,
От большой практики своей,
И не спешил уже к больному,
Ермолов же долго терпел.

И потеряв уже терпенье,
Другого вызвал там врача.
Когда ж Высотский там приехал,
Ермолов повелел сказать.

Велел Высотскому ответить:
«Что болен он и потому,
Принять его теперь не может»
Вот так он проучил того.

Быть или не быть?

Великий драматург английский,
Вильям Шекспир в пьесах своих,
Всегда всячески расправлялся,
С своими персонажами.

«Ну, извините, - попросили,
Как – то поклонники его, -
Нельзя ли написать вам пьесу,
Но со счастливым всё ж концом?»

«Без проблем, – им Шекспир ответил, -
Произведенье напишу,
В котором главные герои,
Полнейшие сволочи все.

Рукоплескать тогда зал будет,
Когда они там, наконец,
Помрут все».   И уселся тут же,
«Гамлета» сочинять тогда.

Честнейшие люди.

Артур Конан Дойль ради шутки,
Выбрал адреса честных там,
Двенадцати банкиров. Слыли,
Добропорядочными там.

(Лондонских банков)

И каждому из них послал он,
Там телеграмму, было где:
«Всё выплыло уже наружу,
Скрывайтесь». Написал так им.

На следующий день они все,
Двенадцать тех банкиров, вдруг -
Из Лондона хором исчезли.
Вот так писатель пошутил.

Бог и химия.

На званном вечере, раз, дама,
Приняла химика тогда,
Бунзена Роберта, не зная,   
За Бунзена другого там.

За теолога, что уж умер,
Она ж спросила химика:
«Закончили ли труд: «О роли,
Бога в истории» Иль нет?»

Бунзен на это ей ответил:
«Нет. К сожалению, моя,
Смерть преждевременная, вдруг там,
Мне помешала сделать то».