Историк 12 века Н. Хониат о современнике - Христе

Никита Хониат – типа историк Византии, которой не существовало в природе.

Это был Рим под троном русских царей.
Он очевидец событий, когда Христ(ос) вернул себе власть в Риме.
Это ценно, хотя позже, конечно, и навставляют в текст всякой ерунды, но смысл и не тронутое лживыми перьями ядро-осталось.
Это события, примерно, 1189 года.

Четыре года ушло у Христа на то, чтобы вернуть себе власть в Риме после Распятия и покончить с властью всеслава полоцкого, который в оф. истории проходит под именем иссаак ангел.

Если верить Хониату, то возвращался Спаситель, через Понтийские горы, которые и сейчас есть.

«Речь, составленная к прочтению перед киром Феодором Ласкарем, властвующим над восточными poмейcкими городами, когда латиняне владели Константинополем…»
Кир – это Христ(ос).
Ласкарий- враньё.
Литиняне и Константинополь – враньё.
Владели Римом русские и столица называлась – Тьмуторокань.

«Если действительно ты слетел сверху к ромеям как дар и Богом дарованная благодать, то следует воспеть совершенное тобою в соответствии с величием давшего и воспеть в соответствии с совершенством дара, поскольку мы узнаем дерево по плоду,[58] а земледельца по плодоношению дерева. Ибо солнце еще не совершило годовое обращение, как победы окружили тебя и водят вокруг тебя хороводы и раздают победные трофеи, которых было не только больше, чем дней в году, но и которые спорили друг с другом за первенство. Да, василевс узнается тем, что начинает с побед, а не по знакам власти и всеславному имени! Да, василевс тот, кто более любит быть одетым в кольчугу Ареса, чем в пурпурную одежду и диадему из драгоценных камней»

Знает как одевался Царь Рима –Христ(ос) до войны.
Пурпурная одежда и золотая диадема с драгкамнями, которую вы можете лицезреть на иконе.
Христа в латах и с копьем – я вам тоже показывал.

«Поэтому слава тебе, царь всего, предбезначальное Слово Бога, за попечение о нас и за избрание самодержца. Его обретение тобою — обретение Давида,[59] и таким же было его избрание. Действительно, после множества наших страданий, твои увещевания взбодрили наши души.[60] Ты поразил и исцелил,»

Вот так, знает что Христа зовут еще и Бог Слово.
И Давыд.


«ты оттолкнул и приблизил к себе, убил, а далее воскресил,[61] ниспроверг и поднял на ноги. Мы сделались притчею между народами, покиванием головы между иноплеменниками, поношением и посмеянием среди (живущих) вокруг нас.[62] Но ты утешил и обратил плач в радость, если и не совсем, то все-таки обратил. Мы прошли огонь и воду, то есть через несчастья, которые мы испытали и которыми мы вдоволь насытились. Но ты и утешил нас, остановив нашествие народов со всех сторон, и оставил нам самодержца как возлюбленное семя,[63] чтобы мы, слабые и несчастные душой, и упавшие духом, носимые, подобно перелетным птицам, и блуждающие, подобно звездам-планетам, имели где отдохнуть и склонить колено от долгого пути и постоянного блуждания. Приятно видеть радугу, протянувшуюся в воздухе и свидетельствующую о том, что больше не будет дождя. Но еще более сладостно и приятно зрелище нашего василевса, которого ты возвысил, избранного из твоего народа,[64] и которого мы вечно видим совершающим подвиги, превосходящим самого себя следующими одно за другим блестящими деяниями. И мы прославляем тебя, дарующего великое, за твой славный дар, и мы говорим, признавая твои чудеса, что дар, принесенный тобою, достоин дарителя, избранный — избравшего и помазанный — помазавшего»

Чудеса! Еще кто-нибудь умеет, кроме Христа?
   
 «И если рука Господа за тебя, василевс, и если Господь с нами через тебя, то кто будет против нас? [65] Если же кто-нибудь и выступит против нас дерзко с оружием, то разве он не будет сочтен богоборцем и разве не удалится ни с чем? Ибо Господь, спасая, спасет твоею рукою свой народ, избранный им как необыкновенный.[66] Он препоясывает тебя силой, и превращает руки твои в медный лук,[67] и поставляет тебя превыше царей земли.[68] И с тех пор как ты, выступив из этого носящего имя победы города,[69] как из срединной точки описал окружность восточных ромейских городов своим копьем как бы грифелем, ты усердно разбивал, ставил в ужасное положение, ты только в одном случае идешь навстречу, когда относятся к тебе благосклонно, склоняют перед тобой шеи и приписываются к хору подчиненных городов, тех, которых окружность круга и чертеж включили в себя»

Господь с нами, а не свами.
Выше царей земли –это само собой

« И вот, устремившись к Понтийским областям, ты повел свои войска. Тамошние жители, примкнув к подобному себе некоему юноше,[70] сами злосчастные — к человеку злополучному, изнеженному, с блистающей женственной гладкостью тела, решили пасть ниц и сдаться тебе, предпринимающему великие деяния, как победоносному Давиду, которого Господь извлек и избрал за его деяния в качестве истинного Давида. Они же, обольщенные именем Давида, совершили нечто совсем противоположное, поступая так по неразумению, а именно, оставив без внимания льва, истинного царя зверей, они выбрали какое-то животное, одевшее львиную шкуру. «

Победоносный Давыд.
Господь избрал..

«Поистине
этот народ — глупый и неразумный,[71] и, как оказалось, был предан превратному уму,[72] так как он никогда не делал и не понимал надлежащего. Народ безумствовал подобно тем, которые встали после попойки, чтобы забавляться,[73] а после игр бросились к делам, еще более смехотворным, чем игры; отлив бычью голову, поклонялись идолу, как богу. Но ты по справедливости выступил против этих отступников и поклонников тельца, имея своим сподвижником во всем Владыку отмщения.[74] Конечно, голоса и пророчества из Священного писания явно предсказывали тебе будущее, и оттуда ты получил власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью.[75] Говоря словами Писания, реки рукоплескали тебе, заставляя свои потоки обратиться назад [76] и подставляя тебе спину, чтобы ты мог скакать верхом по ним.
И ты направил своих лошадей в потоки реки,[77] вздымая огромные воды, и вывел на берег свое пешее и конное войско. Противники же при этом виде без оглядки бежали, чтобы в качестве очевидцев известить других о твоей переправе. Они находились в полном замешательстве и задыхались, на лицах своих они несли недобрую весть, так что многие, узнав о павших на них ужасах, лишились разума и в смятении не знали, что делать при таких обстоятельствах. Некоторых они довели до полного безумия, в состояние зверей, которые при виде оружия рычат и, приходя в еще большую ярость, прямо набрасываются на того, кто их поражает. Итак, самые непокорные и своенравные, поднявшись на крутые и недоступные для стрел горные [скалы], завладев очень узкими проходами и укрепив их набросанными вековыми деревьями и искусственными заграждениями до полной непроходимости, упорствовали, отважившись сражаться,
неразборчиво выкрикивая, подобно стаям летящих птиц, хвастаясь, как гомеровский Пандар, стрелами и колчанами.[78] «Как поступит василевс? — говорили они хвастливо, — и чем ему хитрить, чтобы перехитрить нас? Горы здесь близки к облакам и высоко вершины, мы на них похожи, на небожителей, и чаще всего не видимы находящимися внизу, так как видимость ослабляется высоко вздымающейся высотой, и между нами обоими к тому же разверзнутые ущелья, это долина плача, другой хаос и мрак. И если василевс решит вступить с нами в схватку, то ему нужны будут летающие воинства, чтобы оттуда прилетели сюда и с нами вступили в бой. Василевс силен оружием, изобретателен рассудком, настойчив в трудах, несокрушим в сражении, и он, как божественный Гектор, умеет двигать направо и налево щит,[79] обтянутый просушенной бычьей кожей, и, подобно льву, испугать противника. Но мы совершенно не знаем, как он покажет себя в сражении: конечно, он будет в затруднительном положении если он соберется разыскивать ходящих по краям скал диких коз, идти по земным расщелинам и протискиваться через узкие проходы, через которые с трудом пройдет один человек».
Они считали себя в безопасности и кричали это с похвальбою. Ты же обратился к ним со следующими словами пророка: «Вот я пошлю охотников, и они будут охотиться на вас на всех горах» [80] — и направил войско в бой. И тотчас то, что было углублено рвами, сделалось ровным местом, завалы из деревьев и мусора разравнялись и приобрели первоначальный вид, неровный путь сделался ровным; горы, прежде лесистые, обнажились, а мешавшее было опрокинуто на землю. То, что затрудняло продвижение, было ниспровергнуто оружием, наваленное врагами на земле, чтобы преградить путь войску, или истребил сильный, взметнувшийся высоко огонь, или же было поднято и легко переброшено в другие места. И кривая дорога сделалась для войска прямой и удобной.
    Да и что ни сделало бы войско, видя в первых рядах василевса, идущего впереди, а не следующего, защищающего, а не защищаемого, часто берущего на себя большую часть трудов, полководца и василевса, ставшего воином; [видя] повелителя, сражающегося вместе с народом, то с топором в руках рубящего лес и расчищающего проход, то предпринимающего нечто другое, спасительное для войска?»

Вот вам и чудеса! По уничтожению препятствий.
Сражался вместе с народом, НО это не в бою, а рубка леса или расчистка прохода.
НЕЛЬЗЯ Христу никого убивать. Он может только помочь воинам.

«Но каким тебя именем по достоинству следует назвать, василевс, творящий великие дела? Назвать ли тебя благородным солдатом, воином-гоплитом, губительным и неприступным для врагов? Но слава (твоего) могущества не позволяет мне спуститься с высоты, она не терпит и негодует против рядовых названий. Назвать тебя василевсом, полководцем, вождем и пастырем народов? Но эти торжественные и славные слова не сопоставимы намного превосходящим их делам. Ибо военные законы предписывают императорам, как нужно составить план действий, расставить воинов, выстроить фланги и вооружить отряды для сражения. Ты же, научившись быть храбрым и всегда имея в руках грозное копье, превзошел законы для полководцев, так как не только советовал то, что надо совершить, но и первый совершал советуемое и показывал другим пример. «Губит тебя твоя храбрость»,[81] можно было бы сказать по примеру Гомера, и «трудов никогда ты не бросишь».[82] В делах ты действуешь, как истинный Александр, который никогда не откладывал на завтра то, что следует сделать сегодня. Ты сам, не будучи ленивым, хотя и вверял полководцам и воинам совершать необходимое, однако ты действовал лично, добровольно возглавлял происходящие где-либо действия и был всем для всех.[83] О, сколь многим придало силы твое слово и твой клик в бою! Их, бегущих от врагов, сколько твое (слово) поворотило! О, сколь многим только своим видом ты придал отваги! Ибо если бы я сказал, что ты сам один достигал успеха в сражении и ни один из мужей не помог тебе,[84] то это нисколько не было бы ложью.»

Пастырь народов!
Вдохновлял войска, но не сражался.
А то просто мог бы усыпить врага, как половцев при спасении Игоря из плена, и
И режь их тепленькими.
«Но как тогда, в каком положении находился противник? Как я уже говорил, он был вооружен и укреплен метательными орудиями, и уповал на защиту гор; когда же ему стало ясно, что все это было напрасно, то он поневоле пошел по другому пути и изменил намерение. Более горячие в сражении были поражены, разгромлены и убиты. А другие, подобно бегущей лани, обратились в поспешное бегство. Большая же часть их, попав как бы в сети, сама себя порицала в неблагоразумии и, обливаясь слезами, как сказано в божественном писании, обращалась с мольбой к горам: «Падите на нас» — и к холмам: «Покройте нас!» [85]

    Так как они обнаружили, что их ожидания не оправдались, а помощь отступника оказалась дрянной, они решили отказаться от него, убедившись в его глупости, и стали бранить его и позорить как трусливого и беспомощного человечишку, тридцать дней обещавшего
прийти завтра; особенно, когда они увидели, что во главе войска — Ты, сияющий перед всем войском и, подобно яркой звезде, ослепительно блистающий, видимый всем сквозь множество оружия, а не тот, который не переносит даже шума копий и свиста стрел, бледнеющий от страха при звоне лука, и, как женщина, показывающийся только за стенами, и держащийся как можно дальше от тебя, думающий только о том, куда ему бежать и кем ему сделаться, каким путем спастись, передумавший и бывший хуже мертвого. Итак, враги покоряются тебе мириадами, падая перед тобой ниц, хватая твои ноги и посыпая пылью голову. Что только они не говорили из того, что вызывает жалость, что только не делали, чтоб смягчить свирепость твоего гнева? Тут можно было бы видеть гомеровских Лит,[86] многократно стонущих и скорбно плачущих повсюду и вызывающих сострадание во всем народе и старающихся умилостивить твое могущество»

Отступник –всеслав полоцкий, временно занимавший трон Рима.

    «Ты не ставишь [это] им за грех и не поступаешь, как они поступили, а только лишь в справедливом гневе упрекаешь за их действие. «Как часто я призывал вас, о мужи, отправляя послов с предложениями мира,[87] но вы их вообще не приняли. Я звал вас, а вы не слышали, я угрожал вам тем, что теперь наступило, но вы не обращали внимания. Я распростер вам свои объятия и желал вас обнять, вы же вместе с разумом вашим перекрыли мне рвом и путь. И я сказал: "С палкой прийти к вам или с любовью и духом кротости?"[88] Из того, как выпоступили, ясно, что вы предпочли ударяющую палку. Теперь как мне принять вас, упрямых и бесстыдных? Я призвал вас, как пастырь стадо, заблудшее в горах и безднах беззакония, но вы не вняли призыву, как блеющие животные [зову] свирели. Более того, вы даже устремились бодаться. И поэтому труба пропела призыв к битве, так как свирель оказалась бесполезной. Я собрал тех, которые вас, как овец, зарежут.[89] Итак, никаких возражений, что вы наслаждаетесь плодами своих решений и намерений, на которых вы настаивали. И никакой пользы от содеянного по необдуманности сопротивления. Вы сами преградили сострадание. Я к вам приближался, но вы отходили. Я подошел и говорил, но увидел, что вы внемлете другому, к нему обращаете взоры. Тогда пусть встанет и придет к вам на помощь тот, чей хлеб едите, чье вино вы пьете и к чьим деньгам вы протягиваете руки. Законную царскую власть вы обменяли на тираническую. Вы, имея возможность прийти к помазаннику божьему, побежали к кому-то другому. И куда оставалось бежать вам, придерживающимся такого образа мыслей? В горы? Но они сделались как бы годными для проезда равнинами. Или за городские укрепления? В крепости? Но я бы на них также взошел и взял бы с первого удара, даже если бы они были совершенно неприступны и защищены мириадами воинов. И вы полагались на того, с кем связывали свои надежды и у кого в услужении находились? Но как мог он спасти других, если не в состоянии спасти себя».[90]»
Законная царская власть в Риме принадлежала Христу.
Нет для него непреодолимых препятствий и крепостей.

Помазанник Божий

«Немногого, расстояния руки недоставало для захвата тобой и наказания сатаны за пьяное буйство. Теснимый обстоятельствами, он мог бы броситься в волны, но враждебная сила, всегда присутствующая при [всем] хорошем и тайно проникающая  вместе с ним, уменьшающая радость и вместо нее приносящая мучения, бросила кости иначе и, как кусок печени из пасти зверя, вырвала у твоего войска и лежащий у Понта город, получивший название от Геракла, и того, кто сидел в нем как пленник и явно во всем отчаялся. Ныне мы поистине узнали кораблекрушение в гавани,[98] узнали бездельника, который сам не побеждает, но и ему удается необыкновенным путем убежать из рук победоносного владыки. Никто и во сне не видел такой удачи, как этот лжеименный Давид, который неожиданно избежал опасности. Действительно, большое расстояние между чашей и краями губ.[99] Сегодняшний день не сходится со вчерашним, но и незначительная доля времени склоняется то в одну, то в другую сторону»

Всеслав полоцкий, Давыдом что-ли себя провозгласил?
 
« События здесь происходили так. Выброшенный к Понту, как обломок волнами моря, тот юноша рассчитывал, что если он воспользуется италийскими союзниками,[100] то набросится на тебя с новыми, трудноотразимыми силами и вполне спасет себя вследствие изменения обстоятельств. Но несправедливость обманула себя.[101] Узнав о том, что ты в Понтийских областях попал в трудное положение, они воспользовались твоим отсутствием и напали сушей и морем на Никомидию.[102] Ты же, будучи устойчивым при резких переменах обстоятельств, и не успокаивающимся сверх меры удачами, и, наоборот, не уступающим позорно перед трудностями, ты оставил мальчишку, считая, что его легко будет не один раз захватить, и, повернув поводья, ты разыскиваешь его союзников, желая уничтожить и стену, и обмазывавших ее.[103] Что же сделали храбрые воины и непоколебимые всадники, гордые духом, неукротимые и горделивые? Ты еще по-настоящему не напал на них с какой-то частью воинов, как, потеряв от страха рассудок, они ночью убежали без оглядки, покрыв себя позором. Но самое интересное то, что они возвратились меньшие числом, не тем, каким вышли, а потеряв многих людей и большое число лошадей. Бросив весь обоз войска, как груз, увлекающий в Аид, единым духом они вошли в Константинополь. Поэтому уповающему на Господа и ему посвящающему деяния не нужно страшиться внезапно наступавших тягостных неприятностей.»
Бегство врага от Христа.
«И будешь поражать так, побеждать так, победоносный василевс! И доведется тебе возрадоваться великим победам не только на земле, но и украситься прекраснейшими победами на море! [107] И увидим мы, подвластные, твои подвиги на суше и на море, бесспорно стоящими на первом месте. И иноплеменники один за другим будут падать и припадать, те, которые нападают на нас на военных кораблях, и те, которые строят против нас козни на суше.

    Ты также защитишь и столицу, нуждающуюся в защитнике, терпящую неслыханные, невыразимые бедствия от безумствующих в ней насильников и от не любящих прекрасного. О, как она сняла с себя порфиру и виссон! О, как с нее сорваны украшавшие ее драгоценности! О, как она посыпала пеплом голову, которую прежде украшала золотая сетка для волос и озаряла ослепительно сверкающее лицо. О, как она унижена и отвергнута, стоящая выше всех городов столица, полная глубоких морщин, еще недавно блестящая, ясноокая и краснощекая!»

Власть всеслава – безумие насильников и разруха.
Ну, как?
Кто мы?
Кто  у вас на груди?
И что у вас в голове о Нем?
Не разруха?

Зашеломянем!