Грехопадение

Чтобы поставить диагноз «не излечим», как-то пришлось обратиться к врачам, подарить им «Брук Бонд» чай, себе же выписать чистейший дезоморфин. И вот я ребёнок Джанни Родари — аморальная тварь и инвалид, я рву страницы Библии, легитимностью одариваю Палестину, на гробе Христа меня видно. Такая палитра эмоций в носу ужасно жжётся, её не вылечить, как COVID — другое сулит мироздание: жёлтое, как осени знамение, жёсткое, как подкаты футбольной Германии, свою прикрывали жопу — вытирались, союзы строились и распадались, желчью морали скатерти на свадьбе, а на сладенькое — слабых лишали знаний. Стирали репозитории, былинные Иван да Марья вымерли, мораль такая, что яму вырой мне! выродок! Пал выпускник семинарии жертвой бесправия — не то золото на медалях блистает, не то пластик царапает, а может и соль диоксида палладия травит его! Жил для кого ради? Жил для чего, братик? Хватит! Отряд гладкокрылых карателей беспощаден: исчадие ада построили на опилках морали храм с выгребной ямой, а рядом посадили яблоню. Во тьму обратили трапезную без царя,  тюрьмой для воды стал колодец с ядом у алтаря, отель для утопленниц — Ялта, не для тебя, для деградации агнцев августа и января. Полный порядок! Расплата ждала архитектора храма, его величали Адамом, Ева же мужем звала, но сама походила для змея матерью, архитипом ужей и варанов. Но что вероятнее, мгла обрела диссонанс утром рано, когда постучались ботинками жёлтыми зрители заполночь в двери храма и замертво замерли, глазам не поверили! Архиепархия Запада с дьяконом там читала Жанне Агузаровой заповеди! Занавес.
...