Тихо жили-были

Мы в сторонке тихо жили-были,
Первая молитва - на заре.
Золотых карасиков коптили
И солили сало в октябре.

В палисаде не цветы, а ёлка:
Два обхвата, на коре смола.
Платье в сундуке одно из шёлка
И чуток другого барахла.

В ёлке жили ворон с воронихой,
Был у них, кажись, гражданский брак.
Ворон нам грозил:
«Эй, вы там, тихо!»
Натянув из крепа чёрный фрак.

Бормотали мы: «Куда уж тише...»
На щеколду закрывая дверь.
Страшно было:
ворон, он ведь - выше,
И орёт к тому ж, как дикий зверь.

Вылитый начальник - ворон этот,
Каркает, грозится день-деньской.
Мы боялись:
«Ох, сживёт со света,
Он всё может - важный вон какой».

Ворон - наверху,
а нам, букашкам,
Снизу вверх назначено смотреть.
С ёлки нам на головы - какашки,
Делать что?
Да ничего, - терпеть.

Радости-то были?
Были, были.
А когда?
Да поутру, когда
Бога о спасении молили.
Что потом?
Латали невода.

А потом?
Тихонько дальше жили,
Кашу кабану несли в ведре,
Золотых карасиков коптили
И солили сало в октябре.