Дени удели немножко моим ножкам...

       ...Бездушным ублюдкам
       твоей не забрать мечты...

Тёмная ночь
укроет повседневный быт
блестящим взглядом
звёзд за всеми
наблюдая
Пока сознание во сне
душа не спит
просматривая все пути
для сотворения
земного рая
   ( стихи неизвестного Автора,написанные на стене в Лобне )

Дени удели немножко моим ножкам
времени 5 минут,чтобы они не отекали
Танцевали,бегали,не уставали
Мы же всегда вместе решали
не знаю,лететь мне на Кавказ на встречу
19 сентября
или всё это зря?..

Автор цитирует стихи Эмира Ивановича Рыбака,воина-интернационалиста,"Афганца",взятые с сайта Art of War

Человека всегда украшает улыбка,
без неё он сухарь,тонкая нитка
или истукан,бетонная плитка,
а с ней он богат,без избытка...

Автор цитирует стихи воина-интернационалиста,"Афганца" Беридзе Юрия Вахтанговича
взятые с сайта Art of War

Коплю я не банкноты,а блокноты --
добыча репортёрская моя...
Страниц их измочалены края,
Как ноги у бойца пехотной роты.
А чтож мои блокноты -- не солдаты?
Они такие повидали дали,
в такие переделки попадали,
что должность им солдатская -- по штату.
Мне говорят: да что уж там,дружище,
на свалку -- хлам. Всё просто,без затей...
В моих блокнотах -- тысячи смертей!
По совести,им место -- на кладбище...

     27 кровоточин

Мы шли всю ночь. Нет не шли,а ползли,
через тёрн продираясь колючий.
Против нас были горные кручи,
Стылый холод чеченской земли,
даже звёзды,чертившие небо,
словно трассеры,целили в нас.
Выполняя секретный приказ,
всёже вышли на Чёртовый гребень...
Двадцать семь дорогих кровоточин
Там,на гребне,оставлено мной.
Сумасшедший пилот-вертолётчик
виноват,что я всё же -- живой...
 
     Я вернусь

    ( женщинам,кт. ждали )

Говоришь ты,что счастье лукаво:
улыбнулось слегка -- и в бега,
и не будет того ледостава
чтобы наши связал берега,
чтоб от тихой уральской станции
пролегала дорога в Баграм.
Но пока что до той заграницы
есть немного часов до утра.
Ты моя обнажённая Маха,
не богиня,а жертва войны.
Я вдыхаю жасминовый запах,
умирая в объятьях жены.
Это сладкая,сладкая гибель --
пусть бы длилась и длилась она...
Предписанье,как нож,на изгибе:
самолёт,перелёт -- и война.
Щекочу поцелуем запястье,
Тук-тук-тук -- откликается пульс
Не серчай на лукавое счастье --
Я вернусь. Непременно вернусь.

     Насечки

Где мы прошли в солдатских кирзачах,
трава ещё нас помняще примята,
и пыль клубится в солнечных лучах
уже без нас пылающих закатов,
и камушки ещё летят под склон
и,плюхаясь в стремительную речку,
как-будто поминают нас вдогон,
на ложе речки делая насечки...
и вам считать несметное число
насечек этих на текучих водах...
и вам писать -- нет-нет,не некролог,
лишь список на краюхе небосвода,
в котором те,кто топал в кирзачах
в чужие земли,по чужой охоте,
с чужой виной на собственных плечах --
в афганской неприкаянной пехоте...
кому на долю вышло умирать
не за родные пяди и просторы --
в чужих пустынях и чужих горах...
       Ну что нам,
       в самом деле,
       эти горы...

     Слова

Слова ложатся вкривь...и вкось слова ложатся...
Ложатся под сукно,под всем известный спуд...
Ложатся на мотив и на "упасть -- отжаться!"
Ложатся,как пятно,и -- как на вену жгут...
Слова ложатся в стог и подаяньем в храме...
Цветами у могил и пылью на лицо..
Ложатся,как итог, как SOS в радиограмме.
Как свет чужих светил,как тени на крыльцо...
Слова ложатся в снег,его пятная кровью...
Как залпы батарей,как флаги на гробы...
Ложатся,словно грех,к чьему-то изголовью...
Как древний оберег... Как ленточки на лбы...