Жутко

Пускай я буду не прощён,
Но в ход событий, вставлю
              слово,
В сих вещах я не стеснен,
На это я имею право!

Не мастер сеять я вражду,
Меж теми, кто за одним
              столом,
Тамада жуликоватый, -
Не так вершит дела?

Законы гор не так трактуя,
Даёт слова он приближённым,
Будет это далее продолжаться,
В дело пойдут кинжалы.

Почему-то, кто с деньгами,
Ему всех роднее,
Перед банками с долгами,
Сидеть с ним, мне жутко.

Когда я был бы тамадой,
За столом бы всех уважил,
Сидит молча - дед седой,
Который в жизни добра не нажил.

Меня услышит тамада,
Это ему на пользу,
В народ пойдет о нём молва,
Что чтит он адыгские каноны.

Традиционно за столом,
Адепт я строгих правил,
Здесь привилегий толстосумов,
Вон, за рамки выходящий
              нонсенс.

В оном окружении:
Адыгагъэ! - погубит?
Буду пить до дна,
Чтобы хамства меньше видеть.

О жуликоватых старших, -
Летопись молчит,
Обычное присутствие за столом
              оных,
Меня, не в меру, тяготит.

Тамада, извне формата,
Случайно временем востребован,
Его место для нас свято -
Дам конец я балагану.

Тамада наш очень верткий,
На двух стульях - усидит,
Кто в дороге на коня подсядет,
В дороге вон, из седла выкинет.

Тамада - придурок,
Под себя всё подмял,
На него злы люди, -
На работе, всё себе захапал.

Пока ещё не поздно,
Записаться бы ему
              в паломники,
Пора от грехов очиститься,
Побывав в Каабе.

Не традициях адыгов,
Недостойных привечать,
Пошли в горах дебилы,
Готовые хабза замарать.

Когда гонял я шоферюг,
Тамадой бывал нередко,
Утром мне данным Богом,
Я закрывал столы без драк.