По следам семерых козлят

   Сказка братьев Гримм «Волк и семеро козлят» (перев. с нем. Г. Петникова) и сказка «Волк и коза» (сб. А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки») имеют много общего. Как и во многих других сказках столкновение ДОБРА (коза, козлята) со ЗЛОМ (волк) здесь заканчивается победой ДОБРА. Эта популярная детская сказка знакома многим народам и не удивительно, что имеет множество вариантов, прочтений и версий…

   «Жила-была старая коза. Было у ней семеро козлят, и она их так любила, как может любить своих детей только мать».
   Так начинается немецкая сказка братьев Гримм. Про дом козы ничего не говорится, он просто подразумевается, это обычное человеческое жильё.
 
   «Где-то когда-то шла брюхатая коза…» – первые строчки русской народной сказки. Никаких козлят ещё нет, коза ищет место, где могла бы «окотиться». Под яблоней? Но яблонь ей говорит:
   «Яблочко отпадёт, козлёнка ушибёт…»
   Под орешней? Но и орешня её не пустила, сказав:
   «Орех упадёт, козлёнка ушибёт».

   Природные укрытия не могут дать защиту и безопасность. Козе необходима защита со всех сторон… Коза понимает, что ей нужен дом. Она бродит по лесу и находит избушку… Это очень похоже на то, как человеческая душа находит себе жилище – грудную клетку, у которой есть рёбра (брёвна), а внутри – сердце (печка).

   «…стоит избушка, к лесу передом, а к ней задом. Тут коза сказала: «Избушка, избушка! Обратись ко мне передом, а к лесу задом; я войду в тебя». Избушка обратилась, и коза вошла в неё котиться, и окотилась».

   Явный намёк на избушку Бабы Яги, как и на Ивана-царевича, ничуть не смущает рассказчика. Что это – шутка, прихоть, произвол, или что-то ещё?
   Невольно возникает и такой вопрос: зачем понадобилось «поселять» козу с козлятами именно здесь – на границе тридесятого царства, между «тем» и «этим» светом? Такое «вселение» в дом Яги сразу же делает сказку волшебной, сразу уводит нас от простого животного эпоса в сферу волшебных сказок и характерных для неё символов, хотя сам А.Н. Афанасьев помещает её в разделе «животный эпос», полагая, что это – басня.

   Далее мы видим: коза «расположилась как дома…» Именно «как» дома, т.е. этот дом не её и незримое присутствие Бабы Яги всё время ощущается. Кажется, чего проще – поведать нам о съедении козлят не волком, а самой хозяйкой избушки! Но о Бабе Яге в сказке ничего не сообщается. Коза спокойно живёт-поживает, оставляет своих козлят под запором и ходит в лес «траву есть». Видимо, жизнь на грани двух миров здесь имеет своё значение, сказка намекает нам: невидимое царство духов совсем рядом…

   Но в другом варианте этой сказки («Волк и коза»), который приводит в своём сборнике В.П. Аникин («Русский фольклор», М. 1985), говорится о том, что коза «сделала себе в лесу избушку и нарожала деток». Здесь нет ничего волшебного, здесь коза – полноправная хозяйка своего жилища, в котором есть и «лавка», и «печь», как в обычной крестьянской избе. Она делает избушку «себе», подобно обычному человеку.

   Количество козлят – от одного (в басне Лафонтена и в басне Эзопа) до семи (в сказке братьев Гримм) невольно вызывает другие вопросы… В русских вариантах число козлят вообще не имеет никакого значения. Так сколько же козлят было у козы?
   Видимо, цифра «7» здесь является чисто символической. Но что она символизирует в данном сказочном сюжете? И кто тогда подразумевается под самой «козой»?

   Если взглянуть на сказку братьев Гримм с христианской точки зрения как на духовное послание, то тогда «коза» скорее всего символизирует Душу человека. В этой сказке речь идёт о дружной семье (семь «я»!) во главе с любящей их всей душой матерью.
   Образ козы, как и образ коровы в сказках всегда связан с молоком, с материнством, с женским душевным теплом… Если «коза» – это любящая Душа, то тогда кто такие её дети – «семеро козлят»? Скорее всего, это её сокровенные свойства – добродетели.
   В христианской традиции их именно семь: благоразумие, мужество, справедливость, умеренность, вера, надежда, любовь. Седьмой в этом ряду стоит любовь…

  Но если «коза» со своими «козлятами» – это символ Души с семью добродетелями, то тогда «волк» – это само зло, скопище пороков, семь смертных грехов в одном существе. Оно наполнено не только волчьей ненасытностью (чревоугодием), но и лисьей хитростью, ложью и коварством.
   Волк, изменив голос, начинает петь сладкие песни, очень похожие на льстивые песенки лисы… Он маскируется «под козу» – с помощью «кузнеца» меняет голос, а в сказке братьев Гримм мажет свои лапы тестом, затем у «мельника» посыпает их мукой, чтобы скрыть ужасные когти.
   Волк изобретательно притворяется козой для достижения своих целей: копирует её речь, голос, и почти весь внешний вид… 
   И эта тактика срабатывает! С третьей попытки волк проникает в дверь… Он съедает шестерых козлят, а затем прикидывается невинной овечкой… В русской сказке он даже называет козу «кумой» т. е. своей духовной сестрой, которую грех обманывать:

   «Ах ты, кума, кума! Что ты на меня грешишь? Неужели-таки я сделаю это!»

   Какое самодовольство! И всё же последний козлёнок, ему не по зубам. Почему?
   Потому что этот козлёнок символизирует Любовь и таится в самом сокровенном уголке Души – в сердце. Он прячется в «печке», т. е. в сердце дома и остаётся жить, рассказывая козе (Душе) о том, как волк (зло), хитро войдя в доверие к козлятам (добродетелям), обманом погубило их…

   Цифру «7» мы можем встретить и в других сказках: «Белоснежка и семь гномов», «Семь воронов», семь братьев в сказке «Мальчик-с-пальчик» (Перро), семь жён Синей Бороды… Но особый интерес представляет сказка «Семь Симеонов», в которой младший Симеон (седьмой брат) похищает «чудную царевну» и на ней женится царь. Этот седьмой Симеон ведает делами любовными, сердечными…
   Так и седьмой козлёнок имеет непосредственное отношение к сердцу. В немецкой сказке он прячется «в футляре от часов», «в часах», биение которых очень похоже биение живого сердца. В одном из вариантов он прячется в «кадушке» – тоже символе сердца…
   В русском варианте маленького козлёнка скрывает «печь» – сердце дома, и во всех случаях волк не может его отыскать и съесть. Почему? Видимо потому, что седьмой козлёнок символизирует Любовь, духовный Свет… А волк – тьму. 

   Тьма не в силах поглотить Свет («И свет во тьме светит, и тьма не объяла его», Ев. от Иоанна, гл.1–5), зло бессильно перед Любовью, оно его попросту не видит, не знает, не может постичь. Те, кто рассказывали сказку, хорошо это знали.
   Все остальные добродетели оказываются во чреве «волка», как когда-то они находились во чреве матери… Они ещё слишком слабы и наивны перед лицом хитрого, коварного зла.
 
   Во всех сказочных вариантах у козы есть «дом», т. е. коза – домашнее животное. Но такое уж оно «домашнее»? Козы живут в хлеву, в сарае, в загоне… Однако, при этом часто рожают прямо в поле, на пастбище, прямо на траве или под кустом…
   По словам одного фермера, «бывали случаи, когда козы котились на снегу. И ничего, козлята не болели». Уже через несколько часов козлята резво скачут возле матери!

   Всё это говорит нам о том, что «дом», как таковой, обычной козе даже и не нужен. Но если в сказке он есть, значит это не обычная «коза». И это также не простая обычная «крестьянка», это – человеческая Душа с добродетелями и её «дом» – тело человека.

   И в этот «дом» обманом вторгается волк (зло), поглощает, удерживает в себе все добродетели, кроме одной (Любви) и уходит в лес. Душа, увидев пустой дом, скорбит и плачет, она опустошена… Но волк клянётся козе, что он не ел козлят. Как же быть?

   Коза тоже идёт на хитрость. В одном из вариантов сказки она предлагает волку перепрыгнуть через яму с огнём. Если это ему удастся, коза отдаст последнего козлёнка…
   Волк соглашается и погибает от собственной жадности: оказавшись над огнём, он не в силах преодолеть его очистительную силу. Грехи тянут волка вниз, он сгорает… Зло наказывает само себя, оно лопается как мыльный пузырь и козлята вновь оказываются на свободе. Роль избавителя-огня здесь огромна, это карающая сила самого Творца! 
   Однако, в сказке братьев Гримм в роли избавителя выступает не огонь, а сама коза:

   «И велела она козлёнку бежать поскорее домой и принести ножницы, иглу и нитки. Вот вспорола она чудищу брюхо…»
   Козлята оказываются на свободе «живы-живёхоньки», но козе этого недостаточно. Она зашивает в волчье брюхо камни и волк, проснувшись, идёт к колодцу «воды напиться…» Камни тянут его вниз, он погибает.

   Оба этих сказочных эпизода (прыжки через огонь и зашивание камней) уводят нас в глубь тысячелетий. Как считает А. Науменко, исследуя сказку «Волк и семеро козлят» в своей книге «Эленбергская рукопись» (М., 1988), «исходные мотивы этого сюжета… восходят к эпохе мезолита (13-8 тыс. лет до н. э.), когда охотники зашивали камни в убитых ими животных, совершая тем самым магическое действие, смысл которого – сделать животных легко достижимыми на охоте. Мотив проглоченного живым и вышедшего невредимым связан с представлениями о круговороте жизни и смерти…»
   Из этих представлений «сложился обряд инициации (посвящения) юношей; прыжки в пещеру и обратно через горящий перед входом костёр».

   Итак, волк гибнет и в огне, и в воде, а в таджикской сказке «Коза с кудрявыми ножками» (где у козы три козлёнка!) – и от острых рогов самой матери-козы.
   В конце концов все козлята, освободившись из волчьего плена (как и Красная Шапочка с бабушкой в сказке Ш. Перро), спасены! Однако, есть и другие финалы…

   Невозможно исследовать все сказочные сюжеты, разбирая их можно потерять основную идею, «красную нить» повествования и совершенно запутаться…
   Но вот что интересно: если мы уйдём от рассмотренных сказочных вариантов немного дальше в прошлое, то «семерых козлят» там не встретим…
   В басне Лафонтена (1621-1695) «Волк, Коза и Козлёнок», совпадающей с нашей сказкой по сюжету, мы обнаружим у козы всего одного козлёнка! Можно предположить, что автор самовольно «избавился» от остальных козлят, написав басню «по мотивам» сказки. Но попробуем отыскать и более глубокие корни…
   В сборнике проповедей теолога Иоганна Даннхауэра (1603-1666) «Млеко катехизиса» есть притча о козлятах, которые впускают волка в дом, и он съедает их… Снова козлят несколько, а сколько – не говорится. Но это проповедь… Где же тогда её источник? 
   Первое литературное свидетельство сюжета о волке и козлятах – басенный сборник «Ромул» (1476 г.). Здесь тоже идёт речь о козлятах, следы которых ведут нас ещё дальше – в античную Грецию… Что же мы видим там?
   В басне Эзопа (VI век до н.э.) «Козлёнок и волк» мы вновь встречаемся с одним козлёнком! Эта басня настолько интересна, что стоит остановиться на ней подробнее.

   Где живёт коза – не так важно. Важно, что она велит козлёнку «никому не открывать загородки». Она предупреждает его не просто о «волке», а о диких зверях вообще: «много диких зверей ходят вокруг козьих стойл». И уходит в лес на пастбище.
   Приходит волк и, подражая голосу матери, говорит:
   «Открой, прошу тебя!..»
   Козлёнок отвечает:
   «Голос матери слышу, а лица не вижу! Это ты, наш недруг, хочешь нашей крови; но меня научила та, кто хорошо тебя знает, и из страха перед тобой не хотела даже покидать меня».

   Как ни странно, но на этом басня кончается. Краткость, простота и глубина мысли просто поражают… Видимо, это и есть первоисточник нашей сказки. Но где таятся её более древние корни остаётся только предполагать. Возможно это мистерии древнего Египта, возможно индийские джатаки и «Махабхарата», возможно следы ведут в далёкий Вавилон…
   По свидетельству Геродота Эзоп, после своего освобождения из рабства, посещал Вавилон и закончил свой путь в Дельфах, поссорившись со жрецами Аполлона. Он был знаком и с посвящёнными, и с дельфийскими мистериями, и был причислен к семи мудрецам… Этот факт уже говорит о многом!
   Основа его духовного образования – школа Пифагора. А в ней только на языке образов возможно было говорить о тайнах человеческой души и духа. Так о чём же хочет поведать нам Эзоп? Неужели перед нами – первоисточник, та самая «красная нить»?

   В сущности, здесь идёт речь о «козе», «козлёнке» и о «диких зверях», которых представляет один «волк». Никто никого не губит и не спасает. Всё сосредоточено на духовном предупреждении – и только. А все остальные сюжетные детали (песенки козы и волка, дополнительные герои («кузнец», «купец», «мельник»), наивность козлят, описание их укромных мест, прыжки через костёр, разрезание живота и освобождение) – это поздние вставки и произвольные украшения основной идеи повествования.
   
   У Эзопа всё проще и в то же время невероятно глубоко. Здесь, речь идёт всего о трёх персонажах – о Душе (коза), Духе (козлёнок) и недруге (волк). Этот «недруг» страшен тем, что хочет «нашей крови…» то есть полной и окончательной гибели человека.
   Душа имеет опыт земной жизни, а юный Дух (высшее «я») ещё только начинает расти. Оставшись без матери, без опытного наставника лишь наедине с собой (что случается в духовных практиках, когда все чувства необходимо погасить), дух человека должен быть предельно осторожен и помнить слова той, «кто хорошо тебя знает…» Что это за слова? Эти слова – для посвящённых. Возможно, они сообщались ученику лишь после пяти лет молчания, как это было принято у пифагорейцев… А что же сообщается нам?
   Если я «голос матери слышу, а лица не вижу…», значит его надо видеть. Надо смотреть злу прямо в лицо – тогда оно отступит.