Отпуск от себя

Нет ничего наивней заявлений,
что лето кончилось...
Я спрашиваю: «Где?!» -
У нас весна...
Над морем зорька млеет,
и чайкам есть о чём с утра галдеть.
Они судачат: «...в пене Афродита
намедни вышла на нудистский пляж...»
Но отмахнулось море - да идите... -
Волной ленивой: «Древний эпатаж!» -
Старо, как мир, чьи каменные пятки
Богами ей приказано лизать
и отползать, ретиво задом  пятясь -
«Ужо я вас: бесстыжие глаза
протру песком. Травите анекдоты
смурной скале, засиженной с тех пор,
когда она, спасаясь от икоты,
на цыпочки привстала... Птичий вздор
несите ей - смиренная привыкла
и к брызгам, и к помёту праздных слов...
Вчера кричали, глупые, не вы ли,
что у Нептуна свистнули весло?»

А я бреду по окоёму пены,
натёртой пяткой оставляя след, -
классический образчик ойкумены,
недавно разъезжавший на осле,
а ныне прилетевший, аки птица,
омыть хандру, оставить свой помёт:
слова... окурки... крошки чёрствой пиццы... -
забавный русский, - кто его поймёт?!

Мне нужно пошептаться с мудрым морем,
брехливыми стихами подбодрить
горластых чаек... Все мы - лишь умора,
Богов забава, что ни говори.
Мои следы смахнёт волна, прибравшись, -
для мокрой тряпки след мой неглубок...
Я здесь чужой... проезжий мот и бражник -
залётный сизокрылый голубок.
Пишу стихи в песке - лениво пяткой...
Мне нравиться, что их легко стереть...
Простительно? в годах... до рифмы падок...
Противно как-то мне - молчать... стареть...
Не худший грех... его прощает море...
Поэты... чайки... - много крика, слов...
Но монотонный плеск любого сморит,
и всё стечёт... уйдёт в песок.