Не к месту

Дом с мезонином стоит на пригорке, пристально смотрит в забытую даль, "Дом с мезонином" пылится на полке, погружённый в рекурсии мрачную шаль. Стёклами глаз оконный проём, пластиком окон стеклянный глаз видит себя, точно зуб вставной. Упитанный скрипом петельный забор караулит его летаргический сон,  сорока-воровка лукаво у кромки дорожки  крадётся. Слепое пятно слепого окна глаукомой незрячего рыбьего глаза созерцает поля не моргая. Как там в песне поётся: мне дешку грустно, но я совсем не грущу? Это верно — магический восторг вытесняет скверну. Готическая линия будет продолжена тёмными лесами, ночами без воздуха. Удушливая память удавится в пыли, куда мы её вытурили. Самосожаление, приравненное к нравственной измене, уколом в сердце разум дурманит. Чёрная кошка сопит в полудрёме. Вечер крепчает, ветер сдувает серёжки с берёз, обретая телесность, чай остывает. Роккаку ввысь вздымает резко, бросает в кучу тучных облаков. Штурмуя баррикады небожителей в попытках вырваться за край, он так похож на нас. Как там в песне живётся? Чёрт его знает. И если только тур де Русь - угрюмым суженым вернусь с пустых просторов, где всё одно и то же. Венчаюсь со своей страной. Вся эта поп-культура в застывшем мире деревенской архитектуры безвыходна, как квадратура круга. На карте высечен мой путь: по трактам, трассам. Терраса, ставни, клумбы, часы с кукушкой и фонарь — обычно занимают место, и только жизнь среди всего совсем не к месту.