Эпитафия

Ты надеваешь одежду
Чёрную – траур земли.
Я одеваю надежду
Белую – чётны цветы.

Серо так, серо на улице; грустно.
Весело, весело хочется жить.
Сухо на сердце, и мне равнодушно,
Как там, зачем, почему всё горит.

Тёмную-тёмную яму копают.
Ставят сибирскую глыбу над ней.
Как-то неловко стою, озираюсь.
Даже священник слегка побледнел.

– Мы же хороним живого! Вы что?!
Есть человек, на надгробии имя,
Есть там и дата, но парадокс:
Дата лишь первая – недопустимо!
– Вынуть,
а вас, негодяев, под суд!
– Может быть,
так и задумано, а?
– Может,
ведь саван для шутки не шьют.

И разошлись дураки по домам.

Встал я, задумался рядом с могилой.
Даже не знаю, чего бы сказать...
Вспомнил веселье, что в памяти было.
Слёзы потом... никогда... не сейчас.

Дышишь ещё в погребальной ты яме.
Скоро закончится там кислород.
Выпьем за тёмно-унылую память,
Кто-то заплачет и грустно вздохнёт,
Пусть. Но мечтал ты об этом так часто!
Что там такого?
Потом расскажи.