Центр огней

Готовясь к такому прикольному событию.  Не зная, как обозначатся в таком дне все кто это уже прошел. И все таки вылез в эту яму безделья, заполняя эфир временного забвения. Простыми словами это как появиться, от  туда от куда, еще никто не приходил. Встречающие просто мялись под окнами роддома. Бабушка, взрослые родители маялись дома – «Волнуясь за тех, кто пошел встречать». Помещение, в котором мы были - хоть и было жилым, но домом я его могла назвать наполовину. Где-то в отдаление от меня шел за окном снег. Похожий на пелену растормошенную. Я умела только жить, потом меня принесли к маме и я почувствовала не только то, что я живу. Но и то что рядом были родные люди, которые будут обо мне заботиться всю мою последующую жизнь. Это было приятно, хоть и не понятно. Просто возможно маленький человек не мог дать этому объяснения. Конечно, потом с годами мне объяснили, что это за явление такое. Но правильно и то, что это событие стало праздником в жизни новоявленных родителей. Рождение человечка и как оно проходит. Рассказывать, как там было, много малышей рядом наверно не буду. Да и нетолько малышей. Там было столько людей что не было слышно даже меня. Все о чем-то говорили с мамой и с милой улыбкой заглядывали ко мне в кулечек.
С родителями, братьями и тетей с дядей, шли мы дорогой к дому. Они брали меня на руки и понимали, что в семье появилась новая жизнь. Каждый из них не знал, что принесет им знакомство со мной. Но почему-то они были рады. Я тоже соответственно была в сильном настроении духа. Так как не знала что это такое. Но улыбаться я научилась уже тогда. Смотря на блеск планет, ярится искренний, летящий свет. В необычайное явление уходит день  и там кренясь под  изображением, всплеск жизни красок светлых. Проспект просторов темных бороздит воспоминание о млечной младенческой черте. «Жить с настроеньем» - однажды хорошо смотрится. Детки рядом чуток приукрашенные мамой и взрослые тоже приукрашенные, улыбались для меня одномоментно. Младенец тоже человек, но сон у него дольше и систематизирован. Он спит больше обычных деток, но и запоминает и воспринимает четче. Ведь он только начинает жизнь и учится воспринимать свой молочный путь по отдельно воспринятым частицам времени. Такое суждение не имеет «собственного» цвета, но связано с чередованием разноцветных (не черных и белых) полос, а также более сложными ритмически повторяющимися орнаментами. Можно подумать, что: «отношения между родителями были спокойные и неконфликтные». В чем то даже надежные.  Что успокаивало и убаюкивало мое отношение к тому что ничего не слышно.

Вообщем по приезду из очередной своей командировки я решила позвонить своей подружке, которая более или менее понимала меня и не укоряла за то, что я еще не замужем. Хотя у нее уже были и дети, и любящий муж, и хорошая семья. Я любила послушать ее истории про то как маленькие детки засыпают или как молодиться бабушка воспитывая внуков и вспоминая себя с ребенком.
 То чего я хочу добиться не возможно без поддержки этих людей. Моей подружки Эльки и деда. У них имена живые они чувствуют ту жилку на подсознательном уровне. Каждый из них понимает жизнь во всем ее великолепии. И в делах бизнеса эти люди всегда первые. Я тоже буду такой, если судьба позволит. Не хочу зависеть от кого-то постоянно, хочу жить самостоятельно. Мне было очень приятно слушать те анекдоты про писающего мальчика во Франции. А я ему рассказывала сказку на ночь про него самого. А потом я еще читала книжку про гетеру Афинскую. Она была спутницей Македонского царя. Да много всяческих греческих басен перечитала я. Казалось бы вот оно пространстранство для воображения. Перо, бумага, время.
Мое занятие привносило же в мое постоянство вдохновение, некий сюрреализм. Я рисовала для того что бы в моем альбоме оживали красивые пейзажи, натюрморты и композиционные предметы. Что и куда из этого моего поведения применить я не знала. Поэтому решила начать с простого. Начала искать заведения в которых учат молодежь зарабатывать и смотрела к чему может подойти мой навык. Это были и искусствоведческие места и всевозможные  дизайнерские, но мне было многое из этого неинтересно. Можно конечно и без рисунков что то выбрать близкое по интересу. Но мне не хотелось просиживать время зря, хотелось уметь больше и лучше. На ювелирное или архитекторское искусство мне попросту не хватало сил. А тратить свое время зря я не привыкла. Мой взгляд на жизнь во время этих поисков заметно изменился. Я искала к чему можно было применить то что я умею делать и постепенно со временем я пришла к пониманию своих ценностей жизни. Мне хотелось сделать витрины лучше, где-то подправить рекламу добавив в нее необычайных художеств. Мне хотелось что бы все красочное смотрелось еще лучше при некоторой поправки дела.
Тогда я продолжу так. В детстве, как я считаю, было все великолепно. И родители со своими рассказами. И общение было на высоте. Даже проверка домашнего задания тоже отличалась особенным вкусом к жизни. Папа и ругался и защищал мои доводы. Мома помогала в некоторых заданиях. Так, в общем, обычно проведенное время. Казалось для меня чем-то естественным, но в то же время не обыденным. Смотрелось уже не так как в маленьком возрасте. А на уровне такого нужного спора за единственно правильную позицию. Вот за это мне кажется можно и немного па сопротивляться. Когда начинаешь думать с конца о том, что нужно и более вероятно.
Утро с ним было великолепно, еще ни разу она не вспоминала о проведенном утре с мужчиной с такой нежностью. Понимая, что это не предел и что ее воспоминания зависят вовсе не от прекрасно проведенного утра. Она что-то пыталась вспомнить, словно кто-то подсказывал ей, что определенно что-то есть. Но что и даже в каком направление мыслить не понимала. Это назойливое жужжание памяти отдавалось отголоском звенящего будильника. И нет она вовсе не спала, и даже не дремала. И похоже что это даже не предостережение интуиции. Видимо этот человек  был из ее прошлой жизни, жизни до аварии, когда она все забыла. Но утро было столь прекрасным, что она не хотела угнетать свою жизнь назойливо звучавшим эхо. Авария была несерьезная, но память на лица исчезла вместе с ударом, теперь видя знакомых я не могла вспомнить, где и когда мы переживали моменты наших жизней. Может он был как раз из тех моих старых знакомых, но почему не намекнул, почему не спросил, помню ли я его. Может его молчание значило, что ничего общего между нами не было, а может ничего серьезного. Вся палитра вопросов была открыта передо мной. Но я не хотела задаваться ими сейчас. У меня было немного времени, что бы уютно позавтракать в своей свободолюбивой кухне. Праздно проводить сегодняшний день тоже не хотелось. Не хотелось присутствовать, на каких либо вечеринках. Даже не хотелось не с кем говорить.