Риски и подводные камни современного искусства

«Совриск» - риски и подводные камни современного искусства.

Выставка «Россия. Реализм. XXI век», впервые показанная в Русском музее в ноябре 2015 г., добралась до Казани и прошла здесь под одобрительные аплодисменты, тогда как в Петербурге и в Москве она встретила отповедь негодования и в среде арт-критиков и среде думающей аудитории. В нашей прессе вдумчивой критики - независимой, содержательной - найти не удалось.
Прежде всего: что это за феномен - выставка «Россия. Реализм. XXI век»? Экспозиция сформирована из картин собрания Русского музея и современных площадок, работающих со спорным продуктом «совриска»: Фонда культуры «Екатерина», Галереи «Триумф», Artwin Gallery, Галереи Марины Гисич, Галереи Anna Nova, коллекции Евгения Хамина, часть произведений находится в собственности авторов. Вопреки заявленному - «искусство, предназначенное рафинированным эстетам», продукт этих галерей по большей части далек от эстетизма. (Маркетинг и в искусстве рассчитан на неумеющих думать). В Казани экспонируется только часть картин, показанных в столице.  Самого шокирующего (например «Невинность» Игоря Пестова) - нам не показали. Но и в урезанном виде выставка ставит перед зрителем ряд острых вопросов:
Что есть искусство как таковое – и каковы его отношения с вечностью и сиюминутным настоящим?
Что такое т.н. «актуальное искусство» - «совриск» -  и имеет ли оно отношение к искусству в его исконном смысле?
Где проходят границы реального в восприятии объекта? Где граница между объективностью – и искажением действительности?
Доколе клевета на собственное отечество будет выдаваться за единственную и всеохватную истину, и за передовое явление, движущее вперед нашу цивилизацию?

Экспозиция «Россия. Реализм. XXI век» эффектна, но этот эффект построен на антиэстетике – на эстетике безобразного и низкого. Трактовка тем большинства произведений  «заземлена». Кураторы утверждают, что осевой идеей выставки является исследование проблем, назревших в современном обществе. Однако вместо подлинной многообразной жизни зритель видит или злую пародию-лубок или сцены из маргинального мира подворотен. Объективных или философских полотен на выставке не много и они стоят того, чтобы их отметить: это «Прощание» Ильи Гапонова из серии «Шахтеры», полиптих «Возвращайся, сынок», «Смутное ощущение восторга», «С нами Бог» (полотноА. Величко, посвященное Первой Мировой Войне: солдат-пехотинец в русской каске Адриана с монограммой русского царя на погонах целится в прицел винтовки).
В ряде картин никакой «рефлексии по поводу» нет вовсе – это просто случайные стоп-кадры, имитирующие некачественный кадр фотографии (маленькое жульничество, рассчитанное на неискушенного зрителя). Художественная сторона представленных на выставке работ тоже не однозначна.
Какой смысл  вкладывали в определение «реализм» устроители выставки?  Куратор проекта Любовь Шакирова на этот счет заметила:  «Реализм здесь – скорее не художественное направление, а степень осознания происходящего в нас». Однако проблема именно с этим – ведь происходящее состоит не только из негатива! Жизнь бесценна, мы – наследники великой культуры, грандиозной истории, страны невероятного человеческого подвига. Но, отвернувшись от жизни, мы собрали маленький черный антимирок, гнойную кунсткамеру, паноптикум – и носимся с ним, и рефлексируем, преисполненные своей значимости.  Прекрасное, бесценное, доброе - больше не повод для искусства. В какую прореху утекла красота, дарованной нам жизни? Царствует заказ на негатив. Добросовестное, беспредвзятое  исследование реалий сегодняшнего дня не пропустят. Подлинной масштабной картины нашего времени сегодня мы, похоже,  не увидим.
Погоду в  собрании «Россия. Реализм. XXI век» делает чернуха, пестрая и агрессивная безвкусица, на уровне констатации  разрозненных фактов. Целостной картины мира, страны, масштабной панорамы, типизации всех ее пластов населения, ОСМЫСЛЕНИЯ ее настоящих проблем, осмысления ее потенциала, и выводов, итогов – нет именно потому, что сегодня нет заказа на такую работу. Мы живем во время, в которое реализмом назван отчетливый перекос в деструктивизм. В какой момент художник перестал служить красоте и правде? Когда он стал антитворцом? В чьих интересах современник удушаем беспросветным уродством? От этих вопросов нельзя отмахнуться.

Всеядность нашего времени замечательна. Сегодняшние представители «совриска» - «псевдорадикалы нового искусства»,  в большинстве своем лишь мимикрируют под глубокомыслие и свободу.  Так и в пресловутой выставке, за «реализм» выдается все, что угодно: академический подход к натуре и гипернатурализм, авангард и салон, псевдодокументализм - имитация фотографии и так называемый фантастический реализм,  этно-китч, поп-арт, имитация соцарта, сюрреализм, шокирующий гигантизм в духе колоссальных скульптур Рона Муека из селикона и воска, имитирующих физиологическую ткань объекта… Коллаж из бесконечных градаций заумных изысков, бравирующий спорностью своего содержания. Все эти стили эксплуатируются, по большей степени, формально, без подлинного смыслового наполнения, хотя «совриск» настаивает именно на этом: на философском осмыслении реальности.


Подытожу: выставка, претендующая на анатомию реализма и осмысление России, в целом являет зрителю мрачную антиутопию. Это - не настоящая, сложная и многогранная вселенная, но узкая черная пародия на маргинальное общество, произвольно названное  именем нашей Родины, или, точнее, «Рашей» - и в основе ее все те же штампы, которыми кормили доверчивое общество конца 80- 90-х годов ХХ века. Да что там: традиция  огульного распинания России как «империи зла» сложилась давно, а начиная с 19 века насаждалась в обществе как гражданская добродетель. Оптика таких «сынов отечества» не отличалась беспристрастностью. И вред, нанесенный поверхностным умам искаженной идеологией революционеров до сих пор не изучен в полной мере. Однако быть пассионарием, плюющим в лицо своей матери, до сих пор в нашей стране является хорошим тоном.




Несколько слов о Реализме.

                «Тихая моя родина!..» Николай Рубцов.

Выставка «Россия. Реализм. XXI век» ставит перед нами ряд острых, наболевших  вопросов.
Первый: Так ЧТО есть реализм? ЛЮБАЯ ли фигуративная  картина может считаться реализмом, или мы давно и безнадежно отклонились от понимания сути термина «реализм»? Для большинства это – отвлеченная теория, но маститые теоретики искусства могли бы определиться. Разберемся с понятиями. Сегодня принято путать «широкую стилистическую палитру реализма» - и постмодернистический фарш, взрывающий фундаментальные понятия и представления об искусстве, жизни, человеке, мироздании...  Реализм в живописи обывателем понимается как «оборванные малолетние ученики-мастеровые, еле везущие втроем бочку с водой, или жизнерадостные рабочие в огромном цеху, склонившиеся над станками в борьбе за победу в социалистическом соревновании»    В этом кондовом толковании реализма – отражается болезнь восприятия, сформированного еще русской публицистикой последней трети 19 века. На самом деле реализм есть выявление самой сути конкретно взятого объекта, объективное отображение всех несущих, основополагающих особенностей  явления, предмета. Умолчание, искаженная трактовка не может считаться полноценным, объективным исследованием, является нарушением принципа реализма. Вот почему ни так называемый «критический реализм» живописи конца 19 века, ни «соцреализм» не могут являться безусловно реалистичными методами в искусстве. Работая на тенденцию, они заведомо ложны по существу и по целеполаганию. Это значит, что уже полтора столетия русская критическая мысль принимает за метод реализма в искусстве тенденциозную ложь в угоду модной или правящей идиологии. Историческая точность, корректность трактовки факта не может быть изъята из термина «реализм».  Да, половинчатые, фрагментарные воззрения, гипертрофированные трактовки действительности имеют место в искусстве – как метод изображения, как прием фантасмагории, утопии, сатиры, символизма, но должны носить соответствующее название,- никак не реализм.
Реалистичной передачей натуры является вся полнота и совокупность академических и новаторских методов фигуративного отображения натуры, ее формы, пропорций, ее характера, освещенности, тона и цвета, положения в пространстве, стилистических особенностей, и так далее. Однако реалистическая передача натуры не ограничивается академизмом. Византийская фреска 12 века, обращенная к сути бытия, не менее реалистична и точна, чем академическая штудия, хотя имеет иную стилистику и иной предмет изображения.

Второй вопрос: ЧТО есть Искусство? И совпадает ли оно с понятием «совриск»? Отнюдь не всегда, дорогая публика. «Вас  будут немножко обманывать – но ви не вестись на… как это по-русски?... трюк,  сальто-мортале, перевертыш! думать и не вестись.»
Недобросовестный монтаж фрагментов – метод манипуляции сознанием зрителя. Голая фиксация случайного момента без осмысления явления в целом не может являться искусством по определению. Это лишь фрагмент сиюминутного,  случайного, репортаж из психушки, не более. Именно сегодня как никогда актуален вопрос, которого боится современное искусствоведение, встроенное в коммерческий проект мирового арт-рынка, и обязавшееся быть лояльным, «толерантным» к предложенному продукту: а что есть искусство? И можно ли именовать искусством  в подлинном смысле слова любой жест, исходящий от акциониста, объявившего себя художником? Задача акционизма - стереть грань между искусством и действительностью, между сакральным и профанным, посвященным – и дилетантом. Но искусство – как и наука, или любая другая сложная деятельность – всегда были областью профессионального освоения, причем областью не просто ремесленника, но медиума, посвященного в тайны бытия, творения. С какой стати любое бессознательное проявление, случайный звук, автоматический жест, рефлекторное сокращение мышц  вдруг стали считаться искусством? Как случилось, что полноценный, благородный  материал обесценился, а объектом, целью, и материалом  искусства объявлены экскременты? Почему нас обязали считать искусством акт разрушения традиции, нормы - этот экстремальный вид деятельности? Экспериментом - да. Но не искусством.
Сегодня часто называют прорывом, событием, уникальным явлением абсолютно вторичные вещи, псевдообъекты, мимикрирующие под востребованное направление.
По утверждению искусствоведа Дины Ахметовой  прежде в ГСИ проходили «неконцептуализированные выставки работ местных художников, отчего место напоминало картинную лавку». Однако устроенная на новый лад выставка «Россия. Реализм. XXI век» оказалась ничем иным, как той же ярмаркой эклектики, той же самой чудовищной лавкой, где в одну кучу свалено съедобное и неудобоваримое, дилетантизм, не осознающий своей профессиональной беспомощности. Вопрос доколе зритель будет считаться идиотом, по всей видимости, останется без ответа.

Следующий вопрос к проекту: где тут Россия, Россия по преимуществу, она сама, как заявлено в названии выставки? Как узнать ее в этом омерзительном фарше? Доминантой выставки являются провокационно-жесткие или двусмысленные  вещи, типа картины Волигамси (Ринат Исмагилов) – «Затылок» (отменно выписанные мухи, облепившие голый череп военначальника). Одно из самых страшных энергетически убойных полотен выставки - «Портрет поэта Стаса Барецкого» (авторы Екатерина и Игорь Пестовы) - абсолютная антиикона архетипического понятия «поэт», разрушающая его как кислота. Свиная харя с агрессивно разинутым ртом, с золотой фиксой, холст точно напитан кровью, сальное лицо ассоциируется с разделанной тушей в мясной лавке  - вот «поэт» «совриска»! В русской культуре поэт – это пророк, радар Вселенских энергий. Авторы картины взрывают само это сакральное понятие, низводя его до короля блатняка, нарочито фиксируя внимание зрителя на лоснящейся плоти, на хищно разинутом рте, на агрессивных щелочках глаз, настаивая на абсолютно антидуховном, расчеловеченном типаже персонажа.

Гвоздь выставки – предсказуемо - серия гигантских картин «Терракотовые воины» Дмитрия Грецкого и Евгении Кац, представляющая мрачные, отталкивающие портреты детей на «говорящем» черном фоне. «Воинам» явно тесно в огромном главном зале ГСИ. Впаянная по центру экспозиции деревянная конструкция зияет подобно порталу в зловещее пространство. Этот деревянный короб – обрамляющий самый агрессивный – при всей его парадоксальной пассивности! – портретов -  перекрывает остальных гигантов, мешает обзору. Налицо – элементарное нарушение принципов общей экспозиции ради эффектной инсталляции отдельного экспоната. Фотосессии на фоне этого абсурда в духе Хичкока получаются яркие. Но это - селфи лилипутов на фоне гигантских кукол, запертых в своих черных коробках. И находиться среди них физически тяжело.
«Терракотовые воины»… Что должно сказать нам это претенциозное название? Что дети современной России - коллосы на глиняных ногах? Но наши дети отнюдь не великаны – ни в каком смысле. Обычные инфантилы со всеми болезнями роста, какие должны быть в их возрасте.  Глина, терракота - это метафора нестойкости, праха. Авторы намекают, что наша надежда видеть в них опору, продолжение - тщетна? Почему 12 персонажей с русскими и иностранными именами названы воинами? – у слова «воин» серьезная семантика. А перед нами - подавленные, заступоренные образы с бессильно стиснутыми кулаками. «Терракотовые воины» императора Цинь Ши-хуанди выполнены в размер, чуть превышающий натуральный рост среднего мужчины. А тут – нате! 5-метровая высота полиптиха – это попытка поразить неискушенного зрителя, или необходимый прием для выражения идеи портретов? Но идея авторов не читаема, она рассыпается. В данном случае гигантомания ничем не оправданна и удручающе давит на мозг. Точно так же на роль концептуального искусства могут претендовать гигантские баннеры коммерческой рекламы.
Почему детей 12 – по числу апостолов? Сакральными числами не принято разбрасываться без надобности.  Почему они помещены в черный периметр? Почему среди изображенных нет ни одного внутренне отрадного? Почему девочки и мальчики не отличаются по психофизическим параметрам? Что символизируют мягкие игрушки в их руках? Личный тотем? Аллегория душевных качеств? Крокодил, еж,  птица… - и тут мне хочется воскликнуть словами Станиславского: «Не верю!» - не играют современные пацаны в мягкие игрушки, не комкают на людях шарообразного пингвина. Все развлечения современным детям заменяют гаджеты, но никак не плюшевые трофеи.  Стилистический разнобой, слащавая туфта в готическом антураже. А самое главное – эти претенциозные картины удручающе плохо, из рук вон плохо написаны. Так что вопросов много… Ответов нет.
Другой полюс выставки - гедонистически-китчевая безвкусица вроде  «Энциклопедии бутерброда» Ольги Оснач с рюмкой водки в центре этой «житийной антииконы». Вполне себе коммерческая поделка. А что? Предсказуемо. Какая Раша без балалайки. И столь же предсказуемо
ключевое место в экспозиции, как выразитель идеи выставки, получил один из самых навязчивых и спорных ее арт-объектов  - триптих, с безапелляционным названием центрального экспоната «Russia today» (Александр Дашевский).  Сборное панно из «лепестков» подобно уродливой ромашке, представляет деклассированного опустившегося обывателя - биоматериал, бессмысленного уткнувшийся в угол своего пошлого «убитого» жилья, оклеенного ядовито-зелеными обоями.  Опустошенный манкурт, органически не способный ни к осмыслению, ни к преобразованию,  ни к малейшей созидательной деятельности. «Разруха - в головах», как говорил Булгаков. Да, такие персонажи есть в нашем Отечестве, как впрочем, и везде в мире. Но автор панно, назвав его «Russia today» - «Россия сегодня»  - претендует на диагноз, на глобальное обобщение: вот что есть Россия. То есть – все мы.               
Это и есть ложь, которую мы призваны проглотить.

Любовь Шакирова, куратор выставки, назвала свое детище «Диагностикой сегодняшнего дня» - кривая какая-то диагностика, не находите, если из всего многообразия мира мы видим только черно-белое ахроматическое страшное кино, достойное Хичкока,  констатацию больного и уродливого – а позитивным противопоставлением этому сериалу, альтернативой - только стопка водки и снедь? (Серию портретов бабушек в духе матрешечной росписи (И. Серазиева) даже не рассматриваю, так неорганично они выглядят в чехарде жесткого маскарада выставки – словно цветная заплата на кожаной подделке «от Армани»).  Диптих, посвященный последним ветеранам – это пародия, или автор всерьез ТАК видит эту тему?.. Аннотация к произведению претендует на серьезную философскую подкладку, но в реальности  перед нами безвкусный лубок, с раскрашенными восковыми головами в духе мадам Тюссо. Европейский, чужой типаж лиц, ухоженные прически,  и  мертвое, фальшивое, дилетантское  письмо, пародирующее соцреализм, но и эта пародия - на уровне пестрой рыночной клеенки.  Этот фальшивый парад  выглядят более чем двусмысленно рядом с отчаянно-розовым голым человеком, пытающимся убежать от санитаров, одетых в костюмы  химзащиты (картина «Карантин»). Однако еще двусмысленнее – триптих Ирины Дрозд «Салон красоты» - о детях, задействованных в модном шоу-бизнесе. Девчушка с ярко накрашенным ртом – сосредоточенная, сознающая себя, семилетняя Лолита, послушная марионетка амбиций взрослых. Перед нами покорные рабы, дисциплинированные куклы родительских амбиций, словно в пробирке клонированные для подиумного бизнеса. И хочется воздуху.  А вокруг – шастают, смеются и с завидным бесчувствием фотографируются веселые и нормальные школьники, и на километр вокруг – ни одного деклассированного существа, коими кишит экспозиция.
Согласно трактовке авторов проекта, говоря о России – «этой загадочной, архитаинственной черной дыре смыслов», мы можем показывать зрителю  или потемкинские деревни – или чернуху, альтернативы нет. Подытожу: Россию настоящую ткнули лицом в «Антироссию», изобретенную коллективным недружелюбным  разумом. Если судить по представленным картинам, Россия  есть система ржавых коммуникаций, бессмысленный фрагмент, не имеющий центра; окрошка позорных или курьезных патологий. Задастый охранник, кормящий пираний, мясник, разделывающий тушу, деловитая модель осьми лет, сиделец с заплывшим лицом, названный поэтом… Но, наконец,  по какому праву это собрание чернухи и пошлости  выдают за мою Родину? Скорее – это – анамнез и диагноз самих создателей проекта, которые снова высекли свою мать за чужие грехи – благо она все стерпит, не выставит счет. И ведь в Казани представлены не самые скандальные полотна этой выставки… Здесь  - лишь дурновкусие, а настоящие «манифесты духа» остались на брегах Невы да в Москве хлебосольной. Похоже, у авторов проекта своя «Россия», и свой «реализм» - от которых мутит – но раз мы проглотили, то так нам и надо.

18.02.2019.