Любимой

Наглотаться б дорожной пыли, да напиться святой воды,
Порастает густой полынью каждый юркий изгиб тропы:
И не плачется, и не воется, и не пишется ни о чём ,
Вдох не сделать, не успокоиться – ты стоишь за моим плечом
Боги спят на холодных лавочках, воют бешено от тоски:
Вокруг кружится стая бабочек, я дарю тебе васильки,
Я целую твои запястья – ты сжигаешь меня живьём;
Ты, родное– святое счастье только, видимо, не моё,
Разлететься бы на осколки, раствориться бы в криках птиц
Я смотрю злым голодным волком на изгибы твоих ключиц,
На твои ледяные пальцы и на ямочки на щеках,
Боги скачут в безумном танце, рассыпаются боги в прах.
Только бабочки вьются стаями, украшают тебя пыльцой –
Разгорается ярким пламенем моя рвущая душу боль,
Заплетаются строчки кружевом, рвутся черные злые сети:
Эти чувства мои, ненужные, мне не вырвать, не высечь плетью,
Не отпеть, не сказать, не вымолить, не скормить их голодным псам *
Улыбаются измученно наши боги звездным ласковым небесам.