Листая старые журналы 601

           СКЛОНЁННЫХ  НЕБЕС  ТИШИНА

Я почуял беду — и проснулся от горя и смуты,
и заплакал о тех, перед кем в неизвестном долгу,
и не знаю, как быть, и, как годы, проходят минуты.
Ах, родные, родные, ну чем я вам всем помогу?

Хоть бы чуда занять у певучих и влюбчивых клавиш,
но не помнит уроков дурная моя голова,
а слова,— мы ж не дети,— словами беды не убавишь,
больше тысячи лет, как не Бог нам диктует слова.

О, как мучает мозг бытия неразумного скрежет,
как смертельно сосёт пустота вседержавных высот!..
Век растлебнен и зол. И ничто на земле не утешит.
Бог не дрогнет на зов. И ничто в небесах не спасёт.

И меня обижали — безвинно, взахлёб, не однажды,
и в моём черепке всем скорбям чернота возжена,
но дано вместо счастья мученье таинственной жажды,
и прозренья берёз, и склонённых небес тишина.

И спасибо животным, деревьям, цветам и колосьям,
и смиренному Баху, чтоб нам через слёзы за ним.
И прощенье врагам — не затем, чтобы сладко спалось им,
а чтоб стать, хоть на миг нам свободней и легче самим.

Еще смогут сто раз на позор и на ужас обречь нас,
но, чтоб крохотный светик в потёмках сердец не потух,
нам даёт свой венок,— ничего не поделаешь,— Вечность,
и всё дальше ведёт,— ничего не поделаешь,— Дух».

Борис Чичибабин
(«Дружба народов», 1988, № 4)