Святая Мария

На рейде у дельты реки Ориноко,
где в парусах призраки, словно в плащах,
"Святая Мария" стоит одиноко,
бортами о звонкие волны хлыща.

Пусты сундуки, что готовы до крышек
тонуть в драгоценностях чуждых племён,
где даже мальчонка веснушчатый рыжий
недетскою жадностью с детства пленён.

"Посеешь во смерть и пожнёшь от неё же" —
какой бы мудрец подсказал дуракам,
и стала бы жизнь не такой уж и ношей.
Учились мы в каждом увидеть врага.

Чьей кровью камзолам дадут запятнаться?
Туземцы острят ягуарьевый взор
и рыжему юнге не стукнет пятнадцать.
Качаются судьбы на чашах весов.

Следы Эльдорадо затеряны в джунглях
и в зарослях жадности спрятаны мы,
и значит устанет подбрасывать угли
Лукавый в костёр наших страхов немых.

На дротиках капельки жабьего яда,
а в венах из глоток пролившийся грог.
Моргнёшь и к Аиду спровадят Плеяды,
где каждый в поту малярийном продрог.

За нами костлявая шествует следом,
под бравые крики "и грабь, и круши!"
и ходит молва, что они людоеды,
и ходит молва, что и мы хороши.

Остаться бы лучше в старушке Европе,
молить чтобы голод и нас миновал,
но я, слава богу, и господа пропил,
под алчности храброй торжественный гвалт.

Запенилась кровь и морская пучина
шепнула "покуда не сдох, удивись!"
и каждый из нас превращался в мужчину
не между лодыжек продажных девиц.

Не скрыться от кисти схватившей за горло,
не бросить мечту и не плыть на восток,
не став прародителем расы креолов;
мерещатся прелести девственниц голых,
что нас одичавших приводят в восторг.

По праву сильнейшего брать что желаешь —
закон справедливый, покуда сильны
и смерть уверяет: "на берег сошла я",
и злые туземцы срываются ныть.

"Святую Марию" — святая Мария
не станет хранить от пробоин и бурь.
Мне совесть ночами порой говорила:
"Мать Божия видит мерзавцев в гробу",

и сразу же было понятно кто эти,
продавшие души за россыпь монет.
Мы лица — на лицах пиратских столетий,
в веках тех мы самый кровавый момент.

Никто не вернётся с наживой обратно.
На берег сошли и пишите "конец".
Я слышу как всадники скачут из ада,
и вижу того на четвёртом коне.

Кружатся над нами созвездия юга.
На колья нанизанный череп не мой?
Со скальпом рыжевшим прощается юнга...
Вернулся посеянный ужас немой.

Незваным нахально пожаловать в гости
судьба даровала сомнительный шанс,
у выживших валится в пятки душа.
На флаге болтаются череп и кости.

10 Сентября 2020 03:10