Листая старые журналы 557

                Ч Е Ч Е Н Е Ц

                (1947-й)

Пахнут солнцем, камнем и слюдою
голубые сопки Кокчетава,
Я на них взбираться не посмею,
там меня чеченец напугал —

У него папаха дышит местью,
у него в глазах дурная слава,
У него бешмет из козьей шерсти,
у него на поясе кинжал.

«Нет кинжала, вырвали мы жало —
у него одни пустые ножны!» —
Рассмеялся весело сосед мой,
бравый лейтенант энкаведе.

А чеченец бродит одиноко
по сухой траве, как конь, стреножен,
Тень его страшна, длинна — вполсопки,
облака клочками в бороде.

Я его глазами сон увижу,
закричу от страха и смятенья,
Мне его детей ответят крики,
разорвет мне уши женский вой,

Небо дико проклянёт старуха,
вздрогнет опустевшее селенье,
А в горах курками щёлкнет глухо
равнодушный ко всему конвой.

Выживешь — паршивым и ледащим
на снегу очнёшься леденящем,
ни на что здесь права не имея,
даже схоронив своих детей.

Станешь волком, на луну скулящим,
если нет народа в настоящем.
И не угадать его в грядущем
посреди чужих тебе степей...

Пахнут дымом, камнем и тоскою
голубые сопки Кокчетава,
Бродит в них чеченец одинокий,
словно опрокинутый во тьму.

У него папаха дышит горем,
 сердце горько жжёт ему отрава,
У него в глазах другие горы —
те, что больше не видать ему.

Юрий Гусинский
(«Новый мир», 1988, № 11)