3. 48. Кто больший

Возвратившись в Капернаум, Иисус не отправился в известное всем место, где Он учил народ, но вместе со Своими учениками незаметно отправился к дому, который должен был стать Его временным прибежищем. Во время Своего пребывания в Галилее Он старался более наставлять учеников, чем трудиться среди множества людей.

Проходя по Галилее, Христос снова пытался приготовить Своих учеников к предстоявшим Ему испытаниям. Он рассказал им, что должен пойти в Иерусалим, где Его предадут смерти, а затем Он воскреснет. К этому Он прибавил странное и торжественное утверждение, что будет предан в руки Своих врагов. Но даже теперь ученики не понимали смысла Его слов. Хотя они были объяты великой печалью, дух соперничества нашел место в их сердцах и теперь. Они спорили между собой, кто будет главным в Царстве. Рассчитывая скрыть этот спор от Иисуса, они шли не рядом с Ним, как обычно, но поодаль от Него, и Он вошел в Капернаум первым. Иисус читал их мысли и стремился наставить их. Но Он ждал более подходящего момента для этого, когда их сердца будут готовы воспринять Его слова.

Вскоре после того как они пришли в город, сборщик храмовых пошлин подошел к Петру и спросил: “Учитель ваш не даст ли дидрахмы?” Эта дань была не гражданской, а религиозной, и каждый иудей должен был платить ее для поддержки храма. Отказ от уплаты подати сочли бы за вероломство по отношению к храму; это являлось, по мнению раввинов, одним из самых тяжких грехов. Отношение Спасителя к законам раввинов и Его открытые обличения защитников преданий дали повод обвинить Его в том, что Он хочет упразднить служение в храме. И теперь Его враги увидели возможность возбудить недоверие против Него, а сборщик податей охотно согласился на это.

Петр увидел в вопросе сборщика пошлин намек на пренебрежение Христа храмом. Всегда ревностно защищавший честь своего Наставника, Петр, не посоветовавшись с Иисусом, поспешно ответил, что Он заплатит пошлину.

Но Петр не до конца понял замыслы спросившего. Некоторые слои общества считались свободными от податей. Во времена Моисея, когда левиты были отделены на служение при святилище, им не был дан удел в народе. Господь сказал: “Нет левиту части и удела с братьями его: Сам Господь есть удел его” (Второзаконие 10:9). Во времена Христа священники и левиты по-прежнему считались посвященными на служение в храме и от них не требовалось платить ежегодный взнос на поддержку храма. Пророки также были освобождены от этой пошлины. И, требуя у Иисуса уплаты пошлины, раввины тем самым утверждали, что Он не пророк и не Учитель, а обычный человек. Отказ от уплаты налога был бы расценен как проявление непочтительности к храму. Но, с другой стороны, если бы Он заплатил, это подтвердило бы мнение раввинов, не считавших Его пророком.

Совсем немного времени прошло с тех пор, как Петр признал Иисуса Сыном Божьим, но вот он упустил возможность объяснить то, Кем был Его Наставник. Сказав сборщику, что Иисус уплатит подать, он фактически подтвердил ложное представление о Нем, которое старательно распространяли священники и старейшины.

Когда Петр вошел в дом, Спаситель не стал обсуждать случившееся, но спросил: “Как тебе кажется, Симон? цари земные, с кого берут пошлины или подати? с сынов ли своих, или с посторонних?” Петр ответил: “С посторонних”. И Иисус сказал: “Итак сыны свободны”. В то время как подданные царя облагаются налогом на его содержание, дети монарха свободны от уплаты. Так и Израиль, называя себя народом Божьим, был обязан поддерживать служение, но Иисус, Сын Божий, был свободен от этой обязанности. Если священники и левиты освобождались от пошлины в связи с их служением в храме, то тем более освобождался от нее Тот, для Кого храм был домом Его Отца.

Если бы Христос без возражений уплатил пошлину, Он, по сути, признал бы справедливыми их обвинения и тем самым отрекся бы от Своей Божественности. И хотя Он счел необходимым выполнить это требование, Он опроверг основание, на котором оно было предъявлено. Оплачивая дань, Он засвидетельствовал Свою Божественную природу. Было очевидно, что Он — Одно с Богом, и поэтому Он, в отличие от простых граждан царства, был освобожден от уплаты дани.

“Пойди на море, — сказал Он Петру, — брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми; и, открыв у нее рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя”.

Скрывая Свое Божество в человеческом облике, в этом чуде Он явил Свою славу. Было очевидно, что это Тот, Который говорил через Давида: “Мои все звери в лесу, и скот на тысяче гор. Знаю всех птиц на горах, и животные на полях предо Мною. Если бы Я взалкал, то не сказал бы тебе; ибо Моя вселенная и все, что наполняет ее” (Псалтирь 49:10—12).

Хотя Иисус и показал, что Он вовсе не обязан платить пошлину, Он не стал спорить с иудеями об этом, потому что они неверно истолковали бы Его слова, повернув их против Него. Для того чтобы не соблазнять никого Своим отказом от уплаты пошлины, Он сделал то, что по справедливости Его никто не мог обязать сделать. Впоследствии этот урок будет иметь огромное значение для Его учеников. Вскоре должны произойти важные изменения в их отношении к служению в храме, и Христос учил их не противиться без надобности общественным порядкам. До тех пор, пока это возможно, они должны избегать всякого повода для неправильного истолкования их веры. Хотя христиане не должны жертвовать ни одним принципом истины, все же следует по возможности избегать споров.

Когда Петр отправился к морю, а Христос остался с учениками в доме, Он подозвал их ближе и спросил: “О чем вы рассуждали между собою по дороге?” Присутствие Иисуса и Его вопрос помогли им увидеть проблему, о которой они спорили по дороге, в совершенно новом свете. Стыд и самоосуждение заставили их молчать. Иисус сказал им, что должен умереть ради них, но их честолюбие и эгоизм совершенно не согласовывались с Его бескорыстной любовью.

Когда Иисус поведал им о Своей предстоящей смерти и воскресении, Он пытался вовлечь их в беседу о величайшем испытании их веры. Если бы они были готовы принять то, что Он хотел объяснить им, то могли бы избежать горьких разочарований и мучений. Его слова стали бы утешением для них в час скорби и лишений. Но несмотря на то, что Он говорил о том, что ожидало Его, так ясно, упоминание о том, что Он вскоре направляется в Иерусалим, вновь воскресило надежды учеников на скорое установление земного царства, и это вызвало спор о том, кто же займет в нем более высокое положение. Когда возвратился Петр, ученики рассказали ему о разговоре со Спасителем, и наконец один из них осмелился спросить Иисуса: “Кто больше в Царстве Небесном?”

Спаситель, собрав вокруг Себя учеников, сказал им: “Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою”. В этих словах звучали величие и огромная сила, что было совершенно непонятно ученикам. Они не могли видеть то, что видел Христос. Они не понимали природы царства Христа, и именно это было очевидной причиной их спора по дороге. Но истинная причина крылась еще глубже. Если бы Христос объяснил природу Своего царства, Он мог бы потушить спор на время, но это не затронуло бы самой основы этого. Даже после того как они получат самое полное познание, вопрос о первенстве вновь мог бы привести их к спору. Таким путем это зло проникло бы в Церковь после вознесения Христа. Борьба за более высокое положение была проявлением того же самого духа, который стал причиной великой борьбы на небесах, что и заставило Христа сойти с небес, чтобы умереть. И вот перед Иисусом возник образ Люцифера, “сына зари”, во славе, превосходящего всех ангелов, которые окружают престол и соединены с Сыном Божьим самыми тесными узами. Люцифер сказал: “Буду подобен Всевышнему” (Исаии 14:12, 14). Желание возвысить себя внесло раздор в небесное воинство и вовлекло в борьбу многих слуг Божьих. Если бы Люцифер действительно хотел быть подобным Всевышнему, он никогда не оставил бы предназначенное ему место на небесах, потому что дух Всевышнего проявляется в самоотверженном служении. Люцифер жаждал власти Бога, но не хотел иметь Его характер. Он стремился занять самое высокое положение, и каждое существо, движимое его духом, будет поступать так же. Вследствие этого раздор, несогласие и отчуждение неизбежны. Власть захватывают самые сильные. Царство сатаны — это царство насилия, где каждый человек считает другого помехой на пути к возвышению или же ступенькой, ступив на которую, он может забраться на более высокое место.

В то время как Люцифер счел возможным поставить себя наравне с Богом, Христос, Превознесенный, “уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной” (Филиппийцам 2:7, 8). И вот крест уже так близок, а Его ученики исполнены своекорыстия — принципа, господствующего в царстве сатаны. Они были не в состоянии сопереживать своему Господу или хотя бы понять Его, говорившего о Своем унижении.

Очень осторожно, но решительно и настойчиво Иисус старался исправить это зло. Он показал, какой закон управляет Царством Небесным и в чем состоит подлинное величие с точки зрения вышнего царства. Те, кто движимы гордостью и стремлением отличиться, думают о самих себе и о наградах, которые они должны получить, а не о том, как использовать таланты, полученные от Бога. Им не будет места в Царстве Небесном, потому что они встали на сторону сатаны.

Славе предшествует смирение. Для того чтобы занять высокое место перед людьми, небо избирает того, кто, подобно Иоанну Крестителю, добровольно смиряется перед Богом. Тот ученик, который более всего уподобился ребенку, более плодотворно трудится для Бога. Небесные существа могут сотрудничать с тем, кто старается спасать людей, а не возвышать себя. Тот, кто испытывает глубокую нужду в Божественной помощи, будет молить об этом, и Святой Дух поможет ему видеть Иисуса, укрепив и возвысив его душу. Благодаря общению со Христом он будет трудиться ради тех, кто погибает в своих грехах. Он помазан на свою миссию, и он преуспевает там, где многие образованные и мудрые терпят поражение.

Но когда люди возвышают сами себя, преувеличивая свой вклад в успешное осуществление великого Божьего плана, Господь устраивает так, что они оказываются не у дел. Всем становится ясно, что Господь не зависит от них. Работа не останавливается оттого, что они перестают в ней участвовать, наоборот, она продолжает развиваться с еще большей силой.

Одних только наставлений о природе Его царства было явно недостаточно для Его учеников. Они нуждались в таком изменении сердца, которое привело бы их в гармонию с принципами этого царства. Подозвав к Себе дитя, Иисус поставил его посреди учеников и, нежно обнимая, сказал: “Если не обратитесь и не будете, как дети, не войдете в Царство Небесное”. Простота, самозабвенность и доверчивая любовь малого ребенка — вот качества, которые ценятся небом как признаки подлинного величия.

И вновь Иисус объяснил Своим ученикам, что Его царство не имеет ничего общего с земным величием и пышностью. У ног Иисуса все эти отличия забываются. Бедные и богатые, невежественные и образованные встречаются там, не помышляя о своем происхождении или мирском превосходстве. Туда приходят все души, искупленные кровью, все одинаково зависимые от Того, Кто искупил их для Бога.

Искренняя, кающаяся душа драгоценна в очах Божьих, Он ставит Свою печать на людях, руководствуясь не их положением, не их богатством и умственным развитием, но их единением со Христом. Господь славы радуется, видя кротких и смиренных сердцем. “Ты дал мне, — сказал Давид, — щит спасения Твоего... и милость Твоя” — как часть человеческого характера — “возвеличивает меня” (Псалтирь 17:36).

“Кто примет одно из таких детей во имя Мое, — сказал Иисус, — тот принимает Меня; а кто Меня примет, тот не Меня принимает, но пославшего Меня”. “Так говорит Господь: небо — престол Мой, а земля — подножие ног Моих... вот, на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим” (Исаии 66:1, 2).

Слова Спасителя пробудили в сердцах учеников сомнение в своих действиях. Он не обращался к кому-то конкретно, но Иоанн решил спросить, правильно ли однажды поступил. С детской доверчивостью он все рассказал Иисусу: “Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами”.

Иаков и Иоанн думали, что, запретив этому человеку, они защищают честь Спасителя. Теперь же они начинали понимать, что сделали это только из-за ревности о своем достоинстве. Они признали свою ошибку и приняли обличение Иисуса: “Не запрещайте ему; ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня”. Нельзя отвергать ни одного человека, который хоть в малейшей степени выразил расположение ко Христу. Есть много людей, которые глубоко тронуты характером и делами Христа, и их сердца открываются Ему с верой. Поэтому ученики, которые не могут знать их мысли, должны быть осторожны, чтобы не разочаровать таких людей. Когда Иисуса уже не было с ними, а вся работа легла на них, им следовало остерегаться узости мышления и претензий на исключительность и вместо этого проявлять то же безграничное сочувствие, которое они видели в своем Наставнике.

Тот факт, что кто-то не вполне разделяет наши идеи или взгляды, не может служить нам основанием для запрещения трудиться для Бога. Христос — это великий Учитель. Мы не должны судить или приказывать, но каждый смиренно должен сидеть у ног Иисуса и учиться у Него. Каждая душа, в которой Господь пробудил готовность трудиться, становится каналом, через который Христос явит Свою всепрощающую любовь. Какими же внимательными должны мы быть, чтобы не разочаровать ни одного из носителей света Божьего и тем самым не преградить путь лучам, которые исходят от Бога к миру! Суровое или холодное обращение с тем, кого привлекает к Себе Христос, которое проявилось, когда Иоанн запретил человеку творить чудеса именем Христовым, может повернуть его на путь врага, и душа погибнет, а для того, кто сделает это, “лучше было бы, если бы повесили ему жерновый камень на шею и бросили его в море”. Иисус добавил: “И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает, и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну” (Марка 9:43—45).

Почему так ясно и так настойчиво выражена эта мысль? Потому что “Сын Человеческий пришел, чтобы спасти погибшее”. Неужели Его ученики должны проявить меньше заботы о душах своих ближних, чем проявило само Величие Небес? Цена каждой души неизмерима, и отвратить хотя бы одну из них от Христа, — ужасный грех, потому что тогда любовь Спасителя, Его смирение и Его муки оказываются для этой души напрасными.

“Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам” (Матфея 18:7). Мир, побуждаемый сатаной, непременно будет противостоять последователям Христа и пытаться разрушить их веру, но горе тому, кто, приняв на себя имя Христа, производит ту же работу. Те, кто называют себя Его слугами, но неверно отражают характер нашего Господа, позорят Его, ибо таким путем многие люди совращаются и оказываются на ложном пути.

Любые привычки, любые действия, которые ведут ко греху и бесчестят Христа, должны быть оставлены, какой бы великой жертвы это ни потребовало. Все, что бесчестит Бога, не принесет пользы душе. Благословение небес не снизойдет на человека, если он нарушает вечные принципы праведности. Даже один-единственный грех, который человек лелеет в своей душе, приводит к вырождению характера и вводит других в заблуждение. Если приходится отсекать руку или ногу или удалять глаз, чтобы спасти человека от смерти, то насколько ревностнее мы должны удалять грех, который приносит смерть душе!

В обрядовом служении к каждой жертве добавлялась соль. Соль, как и курение фимиама, означала, что только праведность Христа может сделать жертву благоприятной Богу. И, обращаясь к этому установлению, Иисус сказал: “Всякая жертва солью осолится”. “Имейте в себе соль, и мир имейте между собой”. Все, кто принесет себя “в жертву живую, святую, благоугодную Богу” (Римлянам 12:1), получат спасительную соль — праведность нашего Господа. Тогда они станут “солью земли”, предохраняющей людей от зла, как соль предохраняет продукты от гниения (Матфея 5:13). Но если соль потеряет свою силу, если благочестие проявляется только в словах, а любви ко Христу нет, то в таком человеке нет и силы к добру. Такая жизнь не может оказать спасительного влияния на мир. “Ваша энергия и успех в созидании Моего царства, говорит Иисус, зависит от того, принимаете ли Мой Дух. Вы должны быть причастниками Моей благодати, чтобы стать запахом живительным на жизнь. И тогда не будет соперничества, не будет стремления к славе, не будет желания занять более высокое место. В вашей душе воцарится любовь, которая ищет не своего, но чужого блага”.

Пусть кающийся грешник устремит свой взор на Того, Кто есть “Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира” (Иоанна 1:29), и, созерцая Его, преобразится. Его страх превратится в радость, сомнение — в надежду, в нем появится благодарность, каменное сердце сокрушится, и поток любви хлынет в душу. Христос станет в нем источником воды, текущей в жизнь вечную. Когда мы смотрим на Иисуса, “Мужа скорбей и изведавшего болезни”, трудящегося для спасения погибающих, обесчещенного, осмеянного, гонимого из города в город на протяжении всего Его служения, когда мы видим Его в Гефсимании с кровавыми каплями пота на челе и в муках умирающего на кресте, — когда мы видим все это, тогда наше “я” больше не требует признания. Взирая на Иисуса, мы испытаем стыд за нашу холодность, за наше безразличие, за наш эгоизм. Тогда мы пожелаем стать хоть чем-нибудь или ничем, только чтобы от всего сердца служить своему Наставнику. Тогда мы с радостью будем нести крест за Иисусом, переносить испытания, посрамление или гонения ради Него.

“Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать” (Римлянам 15:1). Ни один человек, верующий во Христа, какой бы слабой ни была его вера и какими бы нетвердыми ни были его шаги, не должен быть пренебрегаем. Любое преимущество, которое мы имеем по сравнению с другими — будь то воспитание, благородство характера, христианское обучение и религиозный опыт, — все это — наш долг перед теми, кто не имеет таких преимуществ, и мы по мере сил должны служить обездоленным. Если мы сильны — наш долг поддерживать слабых. Ангелы славы, которые всегда видят лицо Отца Небесного, рады каждой возможности служить малым сим. Трепещущие души, которые имеют много неблаговидных черт характера, окружены их особенной заботой. Ангелы всегда присутствуют там, где они более всего нужны. Они рядом с теми, кто должен вести самую трудную борьбу с самим собой, рядом с теми, кто находится в самых неблагоприятных обстоятельствах. В таком служении будут участвовать все истинные последователи Христа.

И если один из малых сих будет побежден или совершит неправильный поступок по отношению к вам, вы должны стремиться, чтобы он изменился в лучшую сторону. Вы не должны ожидать, пока он первым сделает попытку примириться с вами. “Как вам кажется? — сказал Иисус. — Если бы у кого было сто овец, и одна из них заблудилась, то не оставит ли он девяносто девять в горах и не пойдет ли искать заблудившуюся? И если случится найти ее, то, истинно говорю вам, он радуется о ней более, нежели о девяносто девяти незаблудившихся. Так нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих”.

“В духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным” (Галатам 6:1), пойди к ошибающемуся “и обличи его между тобою и им одним”. Не позорь его, выставляя его ошибку перед всеми, и не бесчести Христа, разглашая грех или ошибку одного из тех, кто носит Его имя. Часто заблуждающемуся надо прямо указать на его ошибку. Он должен увидеть свой промах, чтобы иметь возможность исправиться. Но вы не должны судить или порицать его. Не пытайтесь оправдывать самих себя. Пусть все ваши усилия будут направлены на его исправление. Люди, чья душа изранена, нуждаются в особой чуткости и бережном обращении. Только любовь, исходящая от Голгофского страдальца, может помочь в таких случаях. Бережно, с состраданием пусть брат обличает брата, зная, что в случае успеха он “спасет душу от смерти и покроет множество грехов” (Иакова 5:20).

Но иногда и такой подход безуспешен. “Тогда, — сказал Иисус, — возьми с собою еще одного или двух”, может быть, совместные усилия будут более действенными там, где первая попытка оказалась неудачной. Не будучи замешанными в это дело, эти люди могут подойти к нему более беспристрастно, что придаст их совету больший вес в глазах заблуждающегося.

Но если он не послушает их, — тогда и только тогда! — это дело должно разбираться всей общиной. Пусть члены церкви как представители Христа с любовью объединятся в молитве и прощении, чтобы оскорбивший Бога или ближнего исправился. Святой Дух будет говорить через Своих слуг, умоляя заблудшего вернуться к Богу. Вдохновенный апостол Павел говорит: “Как бы Сам Бог увещевает чрез нас, от имени Христова просим: примиритесь с Богом” (2 Коринфянам 5:20). Тот, кто отвергает такую совместную попытку примирения, разрушает узы, которые связывали его со Христом, и тем самым исключает из Церкви сам себя. “И тогда, — говорит Иисус, — да будет он тебе, как язычник и мытарь”. Но он не должен считаться лишенным милости Божьей. Пусть он не испытает презрения и пренебрежения со стороны бывших братьев, но пусть с ним обращаются с нежностью и состраданием, как с одной из потерянных овец, которую Христос стремится возвратить в Свое стадо.

Наставление Христа о том, как надо относиться к ошибающимся, особым образом повторяет поучение, данное Израилю через Моисея. “Не враждуй на брата твоего в сердце твоем; обличи ближнего твоего, и не понесешь за него греха” (Левит 19:17). Это означает, что если кто-либо пренебрегает обязанностью, которую возложил на него Христос, — делать все ради исправления ошибающегося и согрешившего, — он становится соучастником этого греха. Если мы могли предотвратить грехи и не сделали этого, то мы ответственны за них так же, как если бы сами совершили их.

Но указать на грех мы должны тому, кто совершил его. Мы не должны делать грех предметом осуждений или критики. Даже тогда, когда грех станет известен всей церкви, мы не должны распространяться о нем. Порой ошибки христиан становятся для неверующих камнем преткновения на пути ко Христу. Мы же, заостряя свое внимание на грехах, сами вредим себе, потому что изменяемся по образу того, на что взираем. Когда мы стремимся исправить ошибки брата, Дух Христов будет побуждать нас оберегать его, насколько это возможно, от критики даже его братьев по вере, а тем более неверующих людей. Мы сами согрешаем и нуждаемся в милости и прощении Христа, и так же, как мы хотели бы, чтобы Он относился к нам, мы должны относиться друг к другу.

“Что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе”. Вы являетесь посланниками небес, и ваш труд имеет большее значение для вечности.

Но мы не должны одни нести столь великую ответственность. Там, где слову Христа повинуются с искренним сердцем, там Он и пребывает. Он присутствует не только на собраниях церкви, но везде, где бы ни были Его ученики и как бы мало их ни было, если они собираются во имя Его. Христос говорит: “Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного”.

Иисус говорит: “Отче Мой, сущий на небесах”, напоминая Своим ученикам, что человеческой природой Он связан с ними, как Тот, Кто разделяет их испытания и сочувствует их страданиям, но Своей Божественной природой Он связан с престолом Бесконечного. Какое дивное заверение! Небесные существа едины с людьми в сострадании и трудах ради спасения погибших. И все силы небесные соединяются с человеческими способностями, привлекая души ко Христу.