Боль

И вновь спешу, услышав крик о боли.
Крик, из деревни,  прилетел ко мне.
Ночной дорогой, еду, при луне:
И справа степь, и слева степь – как поле…

Дом дяди, встретил  светом из окон,
Тревогой тайной, что за шторами скрывалась.
Тревога эта внутрь меня забралась,
Погнала кровь, в ушах рождая звон…

В прохладной горнице, витал больничный дух.
Здесь пахло  йодом,  валерьянкой и болезнью.
Считая, бодрость – сожаления полезней,
Кричу с порога:
-Наконец-то, ух!-
 
И тут же удивлённо, - что лежим?..
Мне, тётушка в ответ:
-Вот, приболела!
-Постельный понят ваш режим.
Весть про болезнь и в Керчь, к нам, прилетела.

Спешу на кухню. Здесь я знаю всё.
Кричу оттуда:
-Борщ сейчас сварганю!
А вы лежите! – Нет, я лучше встану…
-Олег сказал, лежи уж, ё-моё! –

А это дядин слышится мне голос.
Он подошёл, и мы обнялись с ним.
-Ну, мы потом, потом поговорим, -
Сказал ему, и борщ варить стал снова.

Не зря в народе всё же говорят,
Что лечат нас внимание, с любовью.
И вскоре тётя попрощалась с болью.
Быть может, борщ убил болезни яд?!

И на лице её улыбка появилась,
Свет лучезарный светится в глазах.
Ещё чуть позже, тётя на ногах!
Видать, в любовь, крутая входит сила?

Три дня, в деревне, пролетели мигом.
Вставал я, утром, с криком петухов.
Спасал от скуки милых стариков,
Которых одиночество настигло.

И дети есть, но выросла граница.
И Украина – Руси, не сестра.
А боль от одиночества остра!
И смерть уже ночами снится…

Когда, прощаясь, уезжал домой,
Я долго видел стариков, у дома.
Тоска готова вспыхнуть, как солома,
Из глаз же, дождь просился, солевой…