Посмотри вот на эти горы, на эти руды...

Посмотри вот на эти горы, на эти руды,
Здесь вода выше лба была линией изумрудной,
Здесь молились божкам из берёзы и ждали чуда,
И дожди были чаще и чище в сто тысяч раз;

Здесь остался один закат, только он и вечен,
Каждый вечер вишнёвым соком кровавит плечи,
Запустение, в общем, похвастаться больше нечем –
Или впечатлить и обрадовать туристический глаз.

Здесь когда-то был край озёр, голубые воды,
Что не знали года свободы и несвободы,
А теперь мы сидим тут и ждём дождя, будто подать –
В обмелевшие русла протягивая ступни,

Разбросаем монетки и камушки разбросаем
(что ещё тут осталось? Ну, может быть, голоса их –
Тех ушедших, чья хрупкая, маленькая, босая
Стайка ног пробиралась сквозь мхи и широкие пни)

Первородные травы всё также под ноги стелятся,
Где склонялись пред Велесом.
Где секли принародно Велеса.
И где новая вера входила, как новоселица,
Окунутым распятьем в дом влажный, хмельной, шальной,

Тут кровавит закат плечи соком уже пару тысяч
Лет таким, как и мы, кто, ногами по-детски тычась
В обмелевшее озеро, могут случайно вычесть
Гальку древнюю, и между пальцев снести домой.

А потом – вымывать под душем тысячелетие.
Поклоненье богам.
Побиванье их бычьей плетью.
Но не помнить о них, не помнить и не жалеть их,
Будто сами просили: «Забудь поскорее и смой».

Нашё время за нами с секирой бредёт упрямо,
Выправляет эпохи и книги, сжигает храмы,
От холодной Сибири до залитой солнцем Мьянмы,
Выдирает всё созданное до земной коры.

…Вот лежу я и думаю: их-то ведь, наших, тоже,
Всех богов наших также выпотрошат и стреножат,
Из берёз сделав розги, насильно срывая кожу,
А бывало ли дело проще такой игры?

Но зачем мне все эти домыслы, сны, детальки?
Я тогда уже стану сама мельче этой гальки.

Я иду в обмелевший оазис, снимая туфли.
Когда всё это сбудется – солнце уже потухнет.

2 августа 2020