Слёзы радости

Я случайно встретилась со знакомым пожилым мужчиной, он очень обрадовался нашей встрече и предложил посидеть в сквере на лавочке. По характеру он весёлый, разговорчивый. Мы давно не виделись, и я заметила, как он изменился. Не сказать, чтоб очень постарел, но во всём его облике просматривалась не свойственная ему грусть и какая-то отрешённость.

Он живёт один, жена умерла, дети – по разным городам. Бывший военный, он всегда подтянут, всегда аккуратно и чистенько одет. Дед и отец у него были тоже военными.

Я заинтересованно спрашиваю:
– Василий Иванович, как жизнь?
Он тут же повернулся ко мне, как будто ждал этого вопроса.
– Знаешь, Валя, у меня, повидавшего немало разного на своём веку, ничего подобного раньше не случалось. Не было на душе такого беспокойства и тревожности. А началось это после того, как я увидел жену во сне. Она просила меня, чтоб покрестился и принял веру сердцем, иначе мы с ней больше никогда не увидимся, и стала отдаляться, а я хотел спросить, где она, но тут же проснулся и до утра не мог уснуть. Надо же, она явилась такой, какой я знал, и так смотрела на меня внимательно, когда разговаривала со мной. Значит она живая, только в другом мире, – как бы подытожил свои сомнения Василий Иванович.
А потом продолжил:
– Я ведь коммунист и над её религиозностью, особенно в молодости, посмеивался и даже заставлял убрать икону из спальни, но она наотрез отказалась это сделать. После её смерти я икону не выбросил, а завернул в полотенце и положил на шкаф. А теперь мучаюсь, ни днём, ни ночью не выходит из головы этот сон. Не знаю что делать, – он опустил голову и замолчал. Молчала и я.

Конечно же, я понимала, что он ждёт от меня совета.

– Василий Иванович, я могу вам посоветовать только одно, выполнить её просьбу, если у вас есть на это желание.
– Есть, но разве в этом возрасте крестятся?
– В любом возрасте можно, если примите веру осознанно, душой. А если не хотите, чтоб об этом знали ваши друзья, и вы чувствовали себя спокойней, это можно сделать в другом городе, или районе, – ответила я ему.

Василий Иванович немного помолчал, а потом:
– Ой, Валя, и правда, никто знать не будет, я ведь никому не рассказывал об этом, так и сделаю, спасибо тебе, милая.

После этого мы посидели, молча, я видела, что он снова ушёл в себя, а потом, как бы спохватившись, посмотрел на меня, как мне показалось, просветлённым взглядом и:
– А как у тебя дела, а то я всё о себе?
– Да ничего, как говорят, согласно возрасту, – ответила я.
– Валя, а Николай тебе снится?
– Да, снится, не часто, но всегда вижу его веселым.
– Это хорошо, – тихо сказал Василий Иванович.
Мы ещё немного поговорили и разошлись по своим делам.


Приблизительно, месяца через три, мне позвонил Василий Иванович и попросил о встрече.

Мы встретились всё в том же сквере. Когда я уже приближалась к нему, он с улыбкой поднялся со скамейки и подошёл ко мне. Мы поздоровались. Я почувствовала его доброе настроение, и в ответ ему, тоже улыбнулась.

– Валюша, я не оторвал тебя от срочных дел? – глядя на меня, спросил Василий Иванович.
– Нет, я рада Вас видеть, – ответила я ему.
– Мне хочется поделиться с тобой своей радостью. Я ведь принял крещение, как ты посоветовала и с меня, как будто гора свалилась.
– Ну, вот и хорошо, поздравляю Вас, – сказала я с радостью.

Но он стал серьёзным и сказал:
– Это ещё не всё. После нашей встречи, я приехал домой, достал икону и поставил на тумбочку. На душе стало спокойно, а потом мне так захотелось открыться дочери, и я попросил её приехать. Когда я рассказал о сне, она опустилась на колени, и стала просить меня выполнить просьбу и, что они (обе мои дочери) крещённые, что их мать возила к бабушке на Украину и тайно от меня всё сделала. Тогда я ей сказал: «Доченька, так я уже всё сделал, и покрестился, и икону на место поставил, и молюсь». Она бросилась мне на шею, и мы плакали с ней, обнявшись. А когда успокоились, я почувствовал себя по-настоящему счастливым человеком, – закончил свой рассказ Василий Иванович.

И я, слушая его, с трудом сдерживала слёзы радости.

Потом он встал, подал мне руку, и обнял меня со словами:
– Спасибо тебе, дорогая.

И мы расстались.