Побег. Глава - 6 Спасение

А что Татьяна?.. Испуганные дети?..
В минуты расставания, с ударом плети.
Как пережили злачный рок?
Об этом напишу немного строк.

После ареста…
Все удалились восвояси,
И только подленький Митяй,
Заговорил, запнувшийся на фразе:
«Лишь на себя, строптивая пеняй.»
В мгновенье, высохла слеза;
Огонь из глаз испепеляет страхи;
Лавина ярости, несётся всё круша;
Пощёчина летит… На взмахе…
Речёт Татьяна страшные слова:
«Увижу смерть твою на плахе!!!»
«Уйди злодей! Прочь с глаз! Долой!!!
А то в порыве, прокляну на веки!»
И оплеуха встретилась с щекой,
Свалив мерзавца на колени.
Поднялся. Отряхнулся. Вышел прочь.
Махнул рукой. Плюёт с презрением.
Бессилие грызёт. Не в силах мочь,
Заставить деву быть смиренней.
Без малого, аж двадцать лет
Татьяну, возжелает тайно,
Как не пытался соблазнить – подлец,
Всё тщетно, получив отказы явно.

В сорок четвёртом, пал стервец,
От пули русского солдата;
Возле стены, настал его конец,
Расстрелян был, рукою свата.

Всю ночь: в раздумье, и в тревоге;
Татьяна места не найдёт себе,
Уснули дети. В сердце одиноко.
Как жить без мужа? Скоро быть вдове???
Укутавшись, в потёртом пледе,
Решается идти на смертный бой
Найти Григория, любой ценой.
После печальной ночи, на рассвете,
Семья на розыски, подалось в путь,
Судьбу, судьбину обмануть.
Друзья. Кантора. Изолятор.
Везде пришлось пороги отбивать,
В комендатуре – послали матом:
«Мол нечего начальство донимать.»
Два дня, две ночи безутешно:
С улыбкой, с плачем, смешно, грешно…
Не знает, где?.. Не знает, как?..
Какая мужу пала участь?
Без мук почил, иль будут мучить?
Помиловать или карать?..
Устала женщина гадать…
Чело трещит и рвётся на куски,
Покоя нет, пульс бьётся об вески.

На третий день, доходят слухи,
Всех увезли в «Шталаг» на муки;
И в тот же день, Татьяна у ворот,
Стоит возле дороги, ждёт,
Кто весточку об милом принесёт,
Надежду дав – семье оплот;
Все хлопоты по думу, на детей:
Еда, уборка, топка, стирка;
Покушать маме, каждый день,
В платке – заштопанная дырка.
Ночует, под открытым небом:
Не страшен зной, не страшен дождь;
Вся в ожидании, под мокрым снегом
- Не унимается телесна дрожь.
На третьи сутки - на колени,
Пред конвоиром: «Милый друг!..
Не дай мне в горе утонуть!»
«Поведай путь, не будь во мщение,
Где мне супруга отыскать?»
- Хрипит, не говорит жена и мать.
«Ты ж славянин! Будь милосерден!
Развей печали и тоску,
Услышь и внемли мою мольбу…
Побойся Бога! Все мы смертны!!!»
- В отчаянье, кричит ему.
Как вкопанный, столбом стоит,
Не слова - лишь сопит, молчит,
Глаза опустит, то подымет,
Кровь в жилах, в сердце, в теле стынет.
Под руки подымает спешно,
И в даль от глаз уводит пеши
С печалью, молвит безутешно:
«Ты не кричи, остынь душа,
Не ведаю о чём толкуешь,
Я конвоир… Охрана – вот моя стезя…
- С оглядкой, тихо - запах чуешь?»
«Горелым мясом понесло,
В печах сжигают бренно тело.
Там крематорий…» - охранника трясло,
От страха чресла холодели.
И еле слышно, на ухо шепча,
Татьяне, быстро бормоча:
«Колону пленных, завтра на этап,
С утра, погонят через город,
Там, за Варваровкой, для пленных, хаб,
На запад арестованных увозят.»
Минуту помолчал, сглотнул слюну,
Перекрестился на луну:
«Коль посчастливится, увидишь мужа,
Иди домой. Замёрзнешь, стужа.
Настала ночь, нет смысла быть.»
- Не может он, досаду скрыть.
На том расстались, под луною,
Охранник в лагерь, она с бедою;
Быстрее собирать детей,
В дорогу, в путь. Скорей. Быстрей!

С утра, на зорьке, всей семьёй,
Ждут часа, лагерный конвой.
Татьяна зрит на Любу и Ларису,
Наказ даёт: «Убрать капризы.
Когда узнаете вы папу… Не кричать.
Тихонько подойти, и маме показать.»
Проходит час, за ним второй,
Холодно утро, пробирает зной,
На пятый… Открываются врата,
И вереница с лагеря пошла:
Охранник и собаки по краям,
Колонна маршем по камням…
Идут, плетутся вольным шагом,
Под ноги опустивший взгляд;
Смирившись с местным адом,
Ничто, никто в строю не рад,
Лишь лай, натасканных собак.

Идёт Татьяна, смотрит в лица,
Вслед за колонною, в доли;
Скучает Павлик на руках – не спится,
Ручонки вымазал в грязи;
Лариса на обочине шашками
С Любовью по обоим сторонам.
Остановилась: «Вон он… Папа!..
Рукав разорван пополам.»
С улыбкой, в спешке: «Мама, мама!..
- Бежит Лариса радостно крича.
- Нашла, нашла! Узнала тятю…»
Запнувшись, подзатыльник получа.
Татьяна, строго погрозила пальцем:
«Угомонись, не прыгай зайцем,
Кричать зачем? Я вижу, слышу.
Иди со мной, будь тише мыши.»

Проходят улицы, дома,
Везде засохшая трава,
Проходят речку через мост,
Проходят комендантский пост;
Варваровка осталась позади,
Идут дорогами в пыли.
Татьяна – девочек зовя,
Обняв за плечи говоря,
С мольбою тихие слова:
«Охранник возле папы. Впереди.
Идите сзади. Позади.
Кричите, плачьте на его пути.»
«Что б не случилось, идите дали…
До станции, что бы на взрыв рыдали.»

Спустилось солнце – вечереет,
Природа осень лицезреет,
Вокруг поля, без края степь,
Ночь наступила, звёзд не счесть.
Зама вот, вот возьмёт права,
Раскинув на земель снега.
Идут усталые девчонки,
Рыдают, плачут невпопад,
Бредут, ступают наугад,
- Святые, малые иконки.
И в этот миг, с другого края
Солдаты ринулись в побег,
За ними, по пятам собача стая,
И очередь летит вослед;
Строй опустили на колени,
Прикладами в живы мишени,
С азартом бьют, остервенело,
Собаки рвут живое тело;
Свирепый крик на детвору,
Девчонки скрылись на лугу…
Татьяна, этажу секунду
Григория толкает в ров,
Подальше, в темень от врагов
Как старую, не нужную обувку;
И тут же на спину садится
Поневой накрывая всё вокруг,
А Павлик рядом суетится
Успев лишь раза два моргнуть.

Девчата к маме. Возле ног.
Распутан в жизни узелок;
Так до утра сидят, воркуют
На Грише, всей семьёй гарцуют;
Колона скрылась в даль. В дали
Уходят арестантские следы.
С утра в соседние село, до хаты,
Григория, старшого брата.

В сорок четвёртом – раннею весной
Солдат ступил, советскою ногой
На землю Николаева родного
Прогнав фашиста рокового.
Семья Григория вернулась в дом,
Вернулся Пётр – грудь орлом.
Так и пошли своей дорогой,
Хранив очаг семьи до гроба.

                Эпилог.

Непостижима Русская душа,
Живя в темнице, в призрачной стихии;
Наперекор – летает в облака,
В оковах – бороздит моря,
Неисчерпаем Дух России.
Чего достиг бы Русский Мир?..
Коль возродит погибшие познанья:
Животворящий Алатырь,
Победоносный Эликсир,
Словесный Звук – земного мирозданья.
 

28.08.2020 г
Юрий Евстифеев.