Дубинушка крайняя редакция

ДУБИНУШКА
дедушкина сказка
 
«...Но настанет пора,
И проснется народ,
Разогнет он могучую спину,
И на бар и царя,
На попов и господ
Он отыщет покрепче дубину…»
 
из русской народной песни «Дубинушка»
 

     …
      - От досталось же дурню: дурная сила та дурья башка…
     - Ты о чём, дед? Кто такой этот дурень?
     - Та так внучок, сказочка одна на ум пришла…
     - Расскажи, дедуля, расскажи!
     - А родителей будешь слушаться?
     - Буду, деда, буду – рассказывай!
     - А…
     - Буду, деда, всё буду: и учиться буду хорошо, и обманывать никого не буду, и…
     - Ну, ладно-ладно, хватит, а то заврешься нечаянно, я тебе верю...
     - Давай, дедуля, начинай.
     - Ну, так слушай…
    
     От как-то… одному молодому дурню повезло.
     Идет, значит, он, этот Дурень… зовут его так: Дурень. Так вот, идет он мимо ржаного поля, а может, и ячменного… не помню. Глядь, а над полем: аж пыль столбом – работа кипит! Да как кипит: в поле ни одного мужика с косой, ни одной бабы с серпом… А поле, что на корню,  убывает.
     - Как это, дед!?
     - Вот и Дурень удивляется. А спросить не у кого. Давай приглядываться, где там самое густое облачко над жнивьем…
     И разглядел-таки, представляешь?
     - И что там, дед? Что он увидел, Дурень этот?
     - Э-э… ты не поверишь: в самой едрёной гуще этого «облачка» подпрыгивает, подскакивает, подлетает... в общем, проделывает разные пируэты... обыкновенная… самая обыкновенная дубинушка.  Понял? Обыкновенная, но очень-очень большая. Не знаю, кому бы из наших нынешних силачей она пришлась впору. А уж поразмахивать ею… Нет, таких, я уверен, не найти нынче.
     - Да как это, дед? Мы ж договорились – не врать!
     - А я и не вру. Вот те крест, не вру. Это ведь сказка, а в сказке всё возможно, мы и  об этом тоже давно договаривались, или ты забыл уже, а?
     - Прости, дедуля, я больше не буду тебя перебивать. Продолжай, пожалуйста.
     - Да, так вот. Попробовал, было, Дурень до той дубинушки докричаться.  Да где там! - пляшет она  себе,  выдаёт  всякие «па», будто какие знаки показывает - дразнит нашего Дурня...
     Рассердился Дурень, что не может ее никак  дозваться,  -  взял-таки плясунью хитростью. Якобы отвернулся, значит, от этой вертихвостки, вроде и не глядит на нее,  а потом вдруг с развороту - хвать! Хвать ее за то место, где удобнее браться, когда помахать надо, значит…
     Так о чем я?..  Ну да, хвать ее - той уж и деваться некуда, поздно хватилась… Кстати, ее в народе так и  звали: Дубинушка. Ума и проворства в ней не так, чтобы много, зато силушки - на дюжину молодцов! А то и больше. Но была в ней еще и какая-то волшебная сила… Кто ею, значит, владел, кого она за хозяина признавала, того она любые приказы и выполняла.
     - Совсем-совсем любые? 
     - Ну  да,  а  что  тебя  смущает?  Это  же сказка, а мы с тобой…
     - Понял-понял, дедуля, давай дальше!
     - Так повертелась-повертелась, значит, эта Дубинушка - делать нечего, не выпускает ее Дурень из рук. Пришлось ей признать Дурня за хозяина. Куда против Дурневой силушки-то?
     А Дурень-то у ней и спрашивает: «А на кого это ты, Дубинушка, так споро трудишься?». «Раньше на народ трудилась - отвечает - а нынче, раз твоя взяла, на тебя буду. Вот те крест!» - и она перекрестилась, значит…
     - Ну,  дед! Тут  уж  ты совсем заврался. Как это дубинушка может перекреститься?
      - Как-как... А так - она в воздухе перевернулась, значит… три раза… В общем, он ее понял: поклялась Дубинушка служить Дурню верой-правдою, присягнула, значит, всегда защищать его, Дурня, интересы… Ну ты тоже все понял, внучок? 
     - А как же народ? А, дедуля?
     - А что - Народ? Кстати, давай мы с тобой будем и его звать с большой буквы. Все же, субъект…
     Ну, так вот, значит, Народ теперь, хоть и субъект, а подчиняется  этому Дурню.  Но не прямо как бы, а через его «силового» заместителя – Дубинушку. Так они и жили некоторое время. И пахали, и сеяли, и… Все, как и раньше. А Дубинушка и Дурню прислуживала, и за Народом приглядывала...
    Но тем временем Народ стал замечать, что положение его ухудшается, а у Дубинушки наоборот -  все лучше и лучше: и чины у нее, и награды…
     Про Дурня уж и не говорим - «кум–королю!»,  а то и сам - целый король.
     И Народ стал помаленьку бунтовать. Понятное дело. Как он жил при слуге Дубинушке? Пил, гулял, детей рожал… особо и проблем не знал. Соберётся,  чего сделать,  призовет  Дубинушку,  и  та  всё, как надо, исполнит...      
     А тут дела…  совсем стали к худу поворачивать: уже  и подводы ломаются, и  лошадям сена  задать некому, и прочее… Нет, так не годится! И послал Народ за Дубинушкой. Общественный совет - был у них такой – проголосовал, значит, и послал: мол, где там она? Где она, деревяшка этакая, почему общественный наш договор не исполняет…
     - Дедуль, а что это за общественный договор такой?
     - Ну… уговор у них  такой  был: она им - всё, что  попросят, исполняет, Народу  это-
му, а тот ей - благодарности к празднику за службу, песни и пляски ей… в общем, прославляет ее. И Дубинушку это  устраивало. Да она другой жизни и не знала. А тут,  при Дурне, значит, распоясалась, даже помыкать стала этим самым Народом...
     Нет, давай я тебе всё по порядку. Приходит, стало быть, эта команда посланцев – несколько человек, самых сильных, чтоб  могли  Дубинушку вдесятером удержать… если что. Приходят они, значит, к Дубинушке, а тут… Власть же переменилась? Всё! Дурень уже сидит в огромном зале Дурневого Дворца, на большущем троне. А перед  ним  стол – аж  ломится  от  разной вкусной еды и приятного питья...
     Дурень, конечно, этих «общественников» - коленом под зад. Нет, не сам, что ты! Он только кивнул Дубинушке, а та уж рада стараться... всё мигом исполняет – служба! Такие вот дела, внучок…
     Тебе, внучок, спать не пора? Давай завтра вечерком и договорим. Вот и ладушки. Спокойной ночи!
    
     - Привет, дедуля! Как договаривались…
     - Ты – молодец, во  время…  Ну,  присаживайся, будем вспоминать, где мы вчера с ними попрощались, с героями этими…
     - Ты говорил, что Дубинушка наваляла тем народным представителям…
     - Ну, я, внучок, таких выражений не употреблял. Однако, ты всё правильно понял: Народ - в отставку, кормить – по  остаточному принципу… что с Дурневого стола останется. Обязанностей разных ему прибавили… и так далее, и тому подобное. Он, конечно, недоволен, ворчит по кухням своим, по разным конференциям… Но толку с этого  никакого. У кого сила, у того и власть.
      А Дурень-то наш развернулся во всю ширь своего ума и таланта, ты ж понимаешь… Про Народ он и думать забыл, а вот – соседи… особенно  почему-то  западные  -
вот они его, оказывается, всегда тревожили, мешали ему, не уважали и прочее...
     Но сейчас же другое дело! У него такая силища в  руках: кивнул   в  одну  сторону, кивнул в другую – все попадали, молятся.  И за него молятся, и на него, даже про Бога забыли, что еще и он есть…  Вот, что значит иметь волшебную... Дубинушку.
     - Дед, а, дед? А  не  слишком  круто  его занесло, Дурня этого?
     - Вот, внучок, если уже и тебе всё ясно, начал и Народ потихоньку соображать… Да и соседи – тоже не лыком… Обстановка стала накаляться… 
     Дурню бы догадаться, да как-то с Народом договориться – прибавить им чего-нибудь. Пенсии там, пособий разных. Нет! Его понесло… Уже и Дубинушку стал попрекать: где это ты задержалась вечор?   
   И стала Дубинушка от этих распеканий сильно потрескивать, да от частых дождей – разбухать… Ни выходных, ни отпускных – кому понравится?
     И соседние народы с этим Народом, что под Дурнем, стали понемногу сближаться: фонды разные, форумы, опять же санкции...
     - Что? Я не понял, дед, что ты сказал? Что такое санкции?
     - Хорошо б тебе таких слов и не знать, внучок. Санкции - это, когда целишься в чужих, а попадаешь в своих - такая «дурневая» политика. Вот, с этими санкциями-то и вышел конфуз, слушай...
     Решил  Дурень  против соседей такие санкции выставить:  не  покупать у них  воду, и всё тут - эмбарго называется. Это слово тебе тоже рано еще… Мол, свою воду будем… «И пить, и пожары тушить – на всё хватит. Наш прогноз на сто лет вперёд дождей напрогнозировал. А если что, мы их облака: цап-царап! И пусть сушат вёсла,  шило им... в стенку…». Такой парень был этот Дурень – плохо воспитанный. Всё какие-то неприличные эвфемизмы выдавал. Ну, это слово вам в школе разъяснят…   
     ...Да, и тут вдруг случился большой пожар: горит лес вокруг Дурневого Дворца, горит всё его добро. Горит уже вся его одежда – прямо на нем. Он уже кричит благим матом, и это уже не эвфемизмы…
     Зовет Дурень Дубинушку. А та мечется. Что спасать? Дворец Дурневый,  Народ,
который она уже успела полюбить, и готова, ради его блага, даже собой пожертвовать… И Дубинушка задымилась…
     А  воды у  них осталось - только «на попить». Ни помыться, ни сварить что... Всю воду, какая с неба падала, тратили только на Дурня – на кого ж еще? У Народа даже маленькие ведёрки поотобрали…
     ...И, слава богу, помощь Дубинушке пришла не оттуда, как можно бы подумать. Народ не мог позволить сгореть, простой вроде, деревяшке, хоть и не всегда он был ею доволен. Однако, Дурень для Народа оказался настолько вреднее, что долго выбирать, кого спасать первым, не пришлось…
     - Ну! Дед, и что?
     - А что? Весь Народ выстроился, значит, в цепочку от границы с соседями и до самого Дурневого Дворца, рядом с которым уже схватывалась огнем Дубинушка. Люди передавали из ладошки в ладошку воду, предоставленную им соседями совершенно бесплатно… для спасения Дубинушки. Слава богу, успели.
     Все радовались спасению Дубинушки и совсем забыли о Дурне... А когда хватились, было поздно – Дворец уже догорел, и, наверное, душа Дурня поднялась к небу вместе с дымом. Мир его душе, внучок.
     - Жалко его, деда.
     - Жалко, внучок. Дурень, а жалко.
 
    
      Дурнево Государство,
      ХХI век